Критический реализм Мопассана

1.7 Критический реализм Мопассана

В одной из самых пленительных, самых "личных" своих книг, "На воде" (1888), Мопассан рассказывает, как однажды на охоте в беспросветно дождливый осенний день он случайно попал в хижину крестьян-бедняков, где мать и дочь умирали от дифтерита. Его охватила мучительная жалость к несчастным, горькое сознание невозможности помочь им и возмущение против этой незаслуженной и неотвратимой несправедливости жизни.

Такие впечатления обостряли у Мопассана сознание глубочайших противоречий действительности. Художник видел, что наряду с миром обеспеченных, праздных и беззаботных людей, поглощенных погоней за наслаждением, хотя тоже далеко не всегда счастливых, одновременно существует и этот страшный мир "каторжников", мир абсолютной безысходной человеческой обездоленности. И жизнь этих горемык тоже называется жизнью, семья их тоже называется семьей!

Обласканный всеобщим признанием, льстивыми ухаживаниями и восторгами великосветских салонов, Мопассан не утратил ни реалистической зоркости, ни непримиримого отношения к неправде жизни, ни бесконечного сострадания к людскому горю, ни наконец той совестливости, которая для него так характерна.

С самого своего появления на литературной арене Мопассан много писал о горькой, тяжелой, нищей жизни народа, особенно о крестьянах. Правда, первоначально под влиянием натуралистической школы Мопассан относился к крестьянам даже с некоторым высокомерием, показывая их людьми грубыми, темными, подвластными слепым инстинктам. Ранние деревенские рассказы Мопассана вызвали резкое осуждение со стороны Льва Толстого. Мопассан вскоре понял свою односторонность в изображении крестьян. С течением времени он стал внимательней, глубже изучать деревенскую жизнь и механизм ее закономерностей. И он создал свои лучшие, проникнутые острой жалостью и убеждающей правдивостью рассказы о крестьянах Франции.

То обстоятельство, что Мопассан увидел и оценил замечательные качества народа, противопоставив их своекорыстию и бессердечию буржуазии, было, конечно, крупным достижением его критического реализма.

1.8 Последний период творчества Ги де Мопассана

Если считать, что первый период творчества Мопассана, время его литературного ученичества и первых опытов, завершается 70-ми годами, если период зрелого мастерства и расцвета мопассановского критического реализма падает на 1880 - 1886 годы, то примерно с 1887 года начинается последний период его творчества, характеризующийся тем, что реализм Мопассана мучительно борется с влиянием литературы декаданса, порою поддаваясь этим влияниям.

Вера писателя в "мыслящую аристократию" как возможную спасительницу государства все время таяла. Пессимизм, чувство безысходности все больше овладевали им. Все безнадежней смотрит он на судьбы своей родины и всего человечества.

В романе "Сильна как смерть" уже заметен перелом в творчестве Мопассана. Еще сильна здесь сторона его реалистической критики. Но в этом романе Мопассан начинает переходить от изображения социальной психологии своих персонажей к анализу их "личной" психологии, их интимных переживаний, к "чистому психологизму". Манера художника становится противоречивой, потому что, разоблачая своих персонажей, как представителей паразитического светского общества, он одновременно уже как бы оправдывает их, привлекает к ним сочувствие читателя, говоря об их незаслуженных и неотвратимых страданиях. Еще более обостряется уклон в "чистый психологизм" в романе "Наше сердце" (1890).

Большое и беспокойное развитие получает в последнем периоде творчества Мопассана фантастическая тема. Она и раньше была присуща его творчеству, но в гораздо меньших размерах, а главное, Мопассан довольствовался тогда в данном вопросе реалистической тургеневской формулой: "Боишься только того, чего не понимаешь".

Теперь дело существенно меняется. В повести "Орля" Мопассан берет своим персонажем безумца, и хотя излагает его бред, можно сказать, с клинической последовательностью и реалистической обоснованностью, а в композиции повести обнаруживает обычную математическую точность, но сам материал "Орля" уже говорит о том, что Мопассан находится на полпути к признанию объективного существования потустороннего мира и его загадочных, угрожающих человеку явлений.

Мопассан, разумеется, вовсе не превратился в декадента в последнем периоде творчества. Нет, до конца своих дней реалист в нем постоянно отстаивал себя. Если писатель и признавал за декадентами и символистами право на поиски новых тем и новых средств художественного выражения, то он знал, что ему не по пути с ними. Порою Мопассан, казалось, обретал веру в лучшие стороны человека и писал о его способности перерождаться к лучшему ("Бесполезная красота"), о его верности и стойкости ("Новогодний подарок"), о радости отречения ("Калека") и о тех страданиях, которые очищают человека, облагораживают, просветляют... Но наряду с этим прежняя ясная мысль Мопассана все более поддается настроениям беспокойства и тревоги. Утрачивая свою уравновешенность, художник видит теперь в окружающем по преимуществу отвратительные явления: жестокость, уродство, свирепые убийства, всяческие истязания и ужасы, потрясающие открытия ("Денщик", "Вечер", "Дюшу", "Покойница", "В порту", "Утопленник", "Оливковая роща"). Безысходность человеческого горя окончательно подавляет Мопассана.