Сравнительно-сопоставительный анализ переводов сказки А. Милна «Вини-Пух»

3. Сравнительно-сопоставительный анализ переводов сказки А. Милна «Вини-Пух»

3.1 Сравнительно-сопоставительный анализ переводов сказки «Вини-Пух»

В течение 30 лет существовал только один перевод «Вини-Пуха», выполненный Борисом Заходером. Впервые на русском языке «Вини-Пух» появился в 1960 году с милыми, наивными рисунками прекрасной художницы Алисы Порет. (Тогда книга называлась «Вини-Пух и все остальные», а нынешнее название – «Вини-Пух и Все-Все-Все» – родилось потом.) К работе Заходера издательство отнеслось как к авторской. Его фамилия была указана на обложке книги. Уже в последующих издательствах имя Заходера упоминалось как имя переводчика, а в некоторых авторы сочли правильным вообще не упоминать об участии Заходера в создании этой книги.

Долгое время пересказ Заходера издавался без двух рассказов-глав из оригинала Милна; они впервые были переведены им и включены в сборник «Вини-Пух и многое другое», вышедший в 1990 году. Полная версия перевода Заходера, однако, до сих пор малоизвестна по сравнению с более ранней.

1990-е годы стали временем создания новых русских переводов «Вини-Пуха». Перевод Заходера перестал быть единственным.

Перевод Виктора Вебера стал наиболее известным из альтернативных заходеровскому. В версии Вебера сохранено посвящение и разделение на две части (часть 1, часть 2), полностью переведены все 20 глав.

Перевод Вадима Руднева и Татьяны Михайловой («Winnie Пух. Дом в Медвежьем Углу») издавался сначала в составе работы Руднева «Вини Пух и философия обыденного языка», а затем выдержал несколько отдельных изданий. Названия глав и отчасти текст, по установке Руднева и Михайловой, стилизованы под Фолкнера, стилистика стихотворений и отчасти диалогов – под русскую и советскую массовую поэзию.

Рассмотрим более детально лингвистические и литературные особенности названных переводов и проведем их анализ.

Прежде всего, остановимся на переводе имен персонажей. Приведем сводную таблицу:

По-английски между именем Вини и прозвищем Пух идёт артикль the, как это обычно в прозвищах. В английском языке «h» в имени Pooh не произносится, это имя рифмуется постоянно с who или do. Тем не менее, в русскую традицию благодаря Заходеру весьма удачно вошло естественно звучащее имя Пух. В русском языке «пух» прижилось еще и потому, что намекает на пухлость, пушистость главного героя. Впрочем, в книге Бориса Заходера есть и другое объяснение: «Если ему на нос садилась муха, ему приходилось сдувать ее: «Пухх! Пуххх!» И, может быть, именно тогда-то его и назвали Пухом»

В пересказе Заходера имя Пуха пишется, как и в оригинале Милна, через дефис: Вини-Пух. В 1990-е годы, возможно, под влиянием диснеевских мультфильмов, где Winnie the Pooh без дефиса, распространение получил орфографический вариант Вини Пух (так, например, в работах Руднева и Михайловой; в одних изданиях перевода Вебера дефис есть, в других – нет).

Как мы видим, в переводах В. Вебера и В. Руднева нет ни Пятачка, ни Тигры, ни Иа-Иа, ни Слонопотамов – на эти имена авторские права имеет Борис Заходер.

В варианте В. Вебера Пятачок стал Хрюкой, а Слонопотам – Хоботуном.

В переводе Вадима Руднева и Татьяны Михайловой ряд имён собственных, например, Winnie, Heffalump, Woozle оставлен без перевода. Появляются Поросенок, Сыч, Осел, Тиггер.

Одной из проблем перевода является передача национальных особенностей и культуры оригинала. Переводчик должен оставить в тексте то, что по замыслу автора, должен воспринимать читатель. Рассмотрим несколько примеров:

Милн: He bounced twenty feet on the next branch

Вебер: Его отбросило от ветки, растущей двадцатью футами ниже

Заходер: Пролетев добрых три метра вниз

Руднев: скользнув по ветке на десять футов вниз

Милн: To another branch thirty feet below

Вебер: Еще об одну ветку, в тридцати футах от второй.

Заходер: Пролетев еще метров пять

Руднев: на следующей ветке двадцатью футами ниже.

Милн: The Hundred AcreWood

Заходер: Чудесный Лес

Вебер: Стоакровый Лес

Руднев: Стоакровый Лес

Так, в анализируемых нами переводах, Руднев и Вебер сохраняют английские единицы измерения – футы, акры, причем, как мы видим из примеров, Руднев не придерживается точной передачи количества футов. Заходер использует метры, но не придерживается точного перевода футов в метры.

Деревья в лесу также разные у всех авторов.

Как мы видим, общими остаются у всех авторов терновник, дуб, вереск. У Заходера появляются береза, можжевельник и сосна, у Вебера – бук и лиственница, у Руднева – ольха и куст утесника.

Если читатель или слушатель – ребенок в возрасте до шести лет, ему не знакомы многие вещи. Правильно ли в этом случае, и есть ли такая жесткая необходимость сохранять футы, акры, утесники? Или непонятное Вузлы-Вязлы (Вебер) в противовес привычному для русского читателя Буки-Бяки (Заходер). Как уже отмечалось, снятие национальной специфики тесно связано с целью перевода и если ее сохранить, то в некоторых случаях, в частности в случае Вини-Пуха для детей, текст станет непонятным.

Чтобы перевод затронул читателя и в тоже время остался авторским произведение, переводчик должен понять концепцию автора. На наш взгляд, Вебер и Руднев решили эту проблему, следуя принципу дословного перевода в некоторых случаях или просто опускали некоторые моменты. У Заходера всегда находятся нужные и, самое главное, на наш взгляд, подходящие варианты. Приведем несколько примеров:

Для более полной картины приведем еще несколько примеров:

Милн: Pooh pushed and pushed and pushed his way through the hole.

Заходер: Он протискивался, протискивался, протискивался и наконец очутился там.

Вебер: Вини-Пух стал вползать, втискиваться, вталкиваться, ввинчиваться в узкую нору.

Руднев: Итак, Пух проталкивался, и проталкивался, и проталкивался в нору и наконец оказался внутри.

Милн: He pulled with his front paws, and pushed with his back paws, and in a little while his nose was out in the open again … and then his ears … and then his front paws … and then his shoulders … and then –

Заходер: Он изо всех сил тянул себя передними лапками, и спустя некоторое время на воле оказался нос … потом уши … потом передние лапки … потом плечи … а потом

Вебер: Уцепился за край передними лапками, оттолкнулся задними. Мало-помалу из норы показались его нос, уши, голова, плечи … а потом…

Руднев: Он проталкивался передними лапами и отталкивался задними лапами и вскоре, в то время как его нос был уже на открытом просторе, его уши… и его передние лапы… а затем плечи

Милн: Piglet passing the time by telling Pooh what his Grandfather Trespassers W had done to Remove Stiffness after Tracking, and how his Grandfather Trespassers W had suffered in his later years from Shortness of Breath, and other matters of interest

Заходер: По пути Пятачок рассказывал Вини-Пуху интересные истории из жизни своего дедушки Посторонним В. Например, как этот дедушка лечился от ревматизма после охоты и как он на склоне лет начал страдать одышкой, и всякие другие занятные вещи.

Вебер: Хрюка коротал время, рассказывая Пуху о том, как после охоты дедушка Посторонним В боролся с ломотой в лапах, о том, как в последние годы дедушка Посторонним В не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, и о прочих весьма интересных подробностях из жизни дедушки.

Руднев: Дедушка Нарушитель Г для того, чтобы избавиться от астмы после длительной слежки, и как его Дедушка Нарушитель Г страдал на склоне лет Сердечной Недостаточностью, а также о других не менее увлекательных материях.

Приведенные примеры показывают, что выбор лексики у переводчиков различен, но расхождения с авторским текстом либо отсутствуют, либо совсем незначительны. Это обусловлено, на наш взгляд, тем, что переводчики стремились передать текст оригинала возможными средствами русского языка. Особенностью перевода Руднева является наличие некоторых специфических терминов: сердечная недостаточность, астма, материя.

Еще одной отличительной чертой всех переводов является наличие / отсутствие уменьшительно-ласкательных суффиксов. Заходер и Вебер используют их очень часто, отчего текст становится очень добрым и милым. Приведем несколько примеров: по его мордочке скатилась слеза, положив голову на лапки, славненький шнурочек, серенький ослик и т.д. В переводе Руднева уменьшительно-ласкательные суффиксы полностью отсутствуют.

По-разному переводчики характеризуют Вини-Пуха.

Милн: bear of a little brain; he hasn’t any brain; pulp in his head

Заходер: глупенький мишка; глупый бедный медвежонок; опилки в голове

Вебер: мишка со слабеньким умишком; глупый медвежонок; совсем глупенький

Руднев: глупый старый медведь; медведь без мозгов; медведь весьма умеренных умственных способностей; медведь с низким интеллектуальным коэффициентом

Как мы видим, и в этом случае Заходер и Вебер используют уменьшительно-ласкательные суффиксы и тем самым создают доброго медвежонка и теплую атмосферу сказки. У Руднева наблюдается совершенно противоположная картина, а «глупый старый медведь без мозгов» не вызывает никакой симпатии.

В сказке имеется очень много стишков и каламбуров в виде различных записок и надписей. Они требуют отдельного внимания.

Милн называет стишки (little) songs. У Заходера они становятся вопилками, сопелками, шумелками, пыхтелками. Вебер называет из просто песенками. У Руднева мы видим хмыкалки, мурчалки.

Теперь остановимся на самих песенках и рассмотрим переводы некоторых из них.

В переводах песенок имеются некоторые лексические расхождения с текстом оригинала. Например:

Милн: It makes him very proud To be a little cloud

Вебер: Даже маленькая тучка Гордо так себя несет

Руднев: Горделивой черной тучей

У Заходера, как мы видим, данное определение отсутствует.

Милн: We shouldn’t have to climb up all these stairs

Заходер: Нам бы, мишкам, было незачем Лазить на такие вышки!

Вебер: Где б он улей строил свой – В ямке у ствола заветной (если б мишка был пчелой), И к чему тогда по веткам Лезть наверх? Ни Боже мой!

Руднев: Построила тихо берлогу И в ней бы жила понемногу

В этом случае Заходер более близок к оригиналу. В переводах Вебера и Руднева появляются дополнительные строки.

Но на наш взгляд это не столь важно. Важно то, какую лексику переводчики используют и в каком стиле написаны песенки. В переводах Заходера и Вебера лексика простая, не усложнена «взрослыми» словами, переводчики используют уменьшительно-ласкательные суффиксы. У Заходера песенки напоминают детские рифмовки-считалки, У Вебера – незатейливые детские песенки с повторяющимися фразами. Совсем другое наблюдается в переводе Руднева. Лексика более сложная, уменьшительно-ласкательные суффиксы отсутствуют. Песенки более похожи на взрослые стишки, немного грубые и деструктивные (То мы бы спилили деревья пилой).

Интересными являются многочисленные каламбуры и переверзии в тексте А. Милна и варианты их переводов. Рассмотрим несколько примеров.

Милн: HIPY PAPY BTHUTHDTH THUTHDA BTHUTHDY

Заходер: Про зря вля бля сдине мраш деня про зря бля бля вля!

Вебер: ПРОЗДРАВ ЛЯЛЯ ПНЕМ ДРАЗДЕНИЕ

Руднев: HIPY PAPY BTHUTHDTH THUTHDA BTHUTHDY

Милн: PLES RING IF AN RNSER IS REQIRD

PLEZ CNOKE IF AN RNSER IS NOT REQID

Заходер: ПРОШУ НАЖАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ

ПРОШУ ПАДЕРГАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ

Вебер: ПАЖАЛАСТА, ЗВАНИТИ, ЕСЛЕ НУЖИН АТВЕТ

ПАЖАЛАСТА, СТУЧИТИ, ЕСЛЕ АТВЕТ НИНУЖИН

Руднев: PLES RING IF AN RNSER IS REQIRD

PLEZ CNOKE IF AN RNSER IS NOT REQID

В этих случаях точнее слова автора и смысл всего предложения передает В. Вебер. Б. Заходер отходит от оригинала и предлагает свой вариант, который не уступает в юморе авторскому. В. Руднев оставляет все без перевода.

Приведем еще несколько примеров.

Милн: MEASLES and BUTTEREDTOAST

Вебер: скарлатина или гренки-с-маслом.

Руднев: ПНЕВМОНИЯ или БУТЕРБРОД

Милн: Crustimoney Proseedcake

Заходер: Бычья цедура

Вебер: Сведущая простидура

Руднев: С Юридической точки зрения процедурный вопрос…

В первом примере, как мы видим, и Вебер, и Руднев предлагают свой вариант болезни measles, слово butteredtoast Вебер переводит более интересно и «вкусно», Руднев упрощает до слова бутерброд. В переводе Заходера данная строка отсутствует.

Во втором примере пытаться передать смысл сказанного совой бесполезно, поэтому для передачи юмористического эффекта Заходер и Вебер предлагают бессмысленный каламбур, но по созвучию вариант Вебера ближе к оригиналу. Руднев с целью создания юмористической ситуации и в этом случае использует специфические термины.

Как мы видим, в переводе Руднева есть одна характерная черта. Многое он оставляет без перевода. Мы уже упоминали об именах собственных и каламбурах. Кроме этого, в его тексте остаются без перевода звукоподражательные слова bump-bump, crack; некоторые строки песенок tiddle-iddle, rum-tum-tum-tiddle-um. Как говорит сам Руднев, делает он это для соответствующего восприятия, он «старался все время напоминать читателю, что это иноязычная среда, другой язык. … Все это я делал намеренно, естественно, ориентируясь на взрослого читателя» (Руднев 1996: 26). Тут возникает вопрос. На чье восприятие это рассчитано? На восприятие читателя, который знает английский язык и может прочесть оригинал? Тогда зачем ему перевод? Или на восприятие читателя, не владеющего английским? Но сможет ли он в этом случае не то, чтобы воспринять, а хотя бы правильно прочитать?

На наш взгляд, лучше всего концепцию автора понял Заходер, несмотря на то, что его вариант является пересказом. Сам автор пишет: «…. Прежде всего, нужно было понять героев сказки. Кто такие эти игрушки и зверушки, где коренится их сказочное обаяние, почему они вызывают у людей – в частности, у меня – любовь с первого взгляда» (Заходер 2002). С такой же любовью и вниманием отнесся Заходер и к созданию книги.

Перевод Вебера получился нейтральным. Он как бы «самоустранился» и попытался передать голый текст, написанный Милном. Тем не менее, Вебер использует средства русского языка для лучшего восприятия текста. Он употребляет уменьшительно-ласкательные суффиксы: глупый мишка / медвежонок, поросенок, слабенький умишко, песенки и т.д., подбирает неформальную лексику: бубнить, заорать, на том и порешили. Кроме того, он сохраняет легкость, радость и волшебство леса: Столетний лес, заветная ямка, сладко и приятно и т.д.

Совсем другое представляет собой атмосфера, переданная Рудневым. Здесь автор принял самое активное и творческое участие в переводе. Его взгляд на главных персонажей был уже нами освещен. Приведем здесь лишь несколько примеров, которые, на наш взгляд, помогут правильно воспринять концепцию Руднева:

– глупый старый медведь

– медведь, вообще не имеющий мозгов

– старый серый осел И-Ё, расставив передние копыта, стоял в заросшем чертополохом закоулке

– черт возьми

– затылочной частью своей головы

– хладнокровно облизал нос

– говорит замогильным голосом

– сказал страшным шепотом.

Создается атмосфера не волшебного леса и детской сказки, а психологического детектива или триллера. Здесь следует отметить, что данное замечание не критика, а лишь эмоциональное и эстетическое восприятие автора данной работы.

Рассмотрев особенности переводов, разнообразие подходов и пониманий художественного произведения «Вини-Пух», подведем итог.

Перевод В. Руднева – философия для взрослых.

Перевод В. Вебера, на наш взгляд, тоже для взрослых. Он хотел донести до читателя, именно до читателя, а не до ребенка «настоящего» Милна.

Но так ли важно для ребенка, какой это Вини-Пух по определению ученых-взрослых. Главное, чтобы с ним было весело, легко, удобно, таинственно, загадочно. Именно такие чувства испытываешь, читая перевод Б. Заходера.