Сентября в красных войсках был зачитан приказ командующего армиями

27 сентября в красных войсках был зачитан приказ командующего армиями.

«...Товарищи! Вся рабоче-крестьянская Россия, затаив дыхание, следит сейчас за ходом нашей борьбы здесь, на врангелевском фронте. Наша измученная, исстрадавшаяся и изголодавшаяся, но по-прежнему крепкая духом сермяжная Русь жаждет мира, чтобы скорее взяться за лечение нанесенных войной ран, скорее дать возможность народу забыть о муках и лишениях ныне пережи­ваемого периода борьбы. И на пути к этому миру она встречает сильнейшее препятствие в лице крымского разбойника—барона Врангеля...

Это тот Врангель, который в последние дни глу­боко вонзил свой разбойничий нож в спину Рос­сии, сорвав победный марш армий Западного фронта и наш мир с Польшей. В тот момент, когда наши красные полки стояли под Варшавой, когда белая Польша готова была подписать с нами мир, когда требовалась хотя бы небольшая поддержка с нашей стороны, дабы славно закончить борь­бу,— в это самое время крымский разбойник на­носит удар с юга, отвлекая все силы и средства страны, лишает нас возможности поддержать За­падный фронт в решающий момент и тем вновь приводит к затяжке борьбы...

На красную армию падает задача развеять прахом все расчеты и козни врагов трудового на­рода... Удар должен быть стремительным и мол­ниеносным. Он должен избавить страну от тягот зимней кампании, должен теперь же, в ближайшее время, раз навсегда закончить последние счеты труда с капиталом. Командованием фронта все меры, обеспечивающие его успех, приняты; оче­редь за вами, товарищи...

Врангель должен быть разгром­лен, и это сделают армии Южного фронта».

Итак, красные войска стали сосредоточиваться на западе и на севере от положения врангелевских войск. Это были б, 4-я армии и 2-я Конная армия.

Прошло небольшое время. Врангель, как пред­полагал Фрунзе, повернул главные силы к Днепру.

Поскольку сосредоточение наших войск не бы­ло закончено и еще не было подавляющего пере­веса в силах, Фрунзе сдерживал продвижение белых небольшими частями на оборонительных линиях. Главных сил он не трогал, берег их для решающего удара.

9 октября Врангель предпринял попытку обойти наши укрепления у Каховки с тыла. Если бы ему удалось это, то путь к белополякам был бы от­крыт. На рассвете большие силы белых перепра­вились через Днепр выше города Никополя. Вран­гель уже праздновал победу — он считал, что там нет красных. И вдруг ему пришлось встретиться со всей 2-й Конной армией. Развернулись жестокие бои. Чтобы спасти свой десант, белый генерал ата­ковал каховские укрепления в лоб, бросив против них 12 танков и 14 бронемашин. Ты, конечно, слы­шал песню о Каховке. В ней как раз поется о тех днях и о героях той битвы. Впервые увидев танки, красноармейцы подбили гранатами и из пушек 7 машин. Враг на Днепре был остановлен. Врангель растерялся, до этого он не сомневался в благопо­лучном исходе начатого им наступления. Как он сам писал потом: «Смятение овладело полками... Восстановить порядок было невозможно».

Наступило время для нанесения решающего удара по войскам барона. А тут еще произошло очень важное событие — панская Польша все же была вынуждена подписать перемирие. Освобо­дившаяся 1-я Конная армия спешно шла в распоря­жение Фрунзе. Перед началом действий в Северной Таврии у красных было133 тысячи бойцов, 2664 пулемета, 527 орудий, 57 бронеавтомобилей, 17 бронепоездов и 45 само­летов. У неприятеля — 35 тысяч человек, 1663 пу­лемета, 213 орудий, 45 танков и бронемашин, 14 бронепоездов и 42 самолета. Поль­зуясь этим, полководец решил:

¨          отсечь врангелевцев от Крыма;

¨          окружить 1-ю вражескую армию в районе Се-рогоз и 2-ю армию — в районе Мелитополя;

¨          уничтожить обе разделенные группировки.

Замысел командующего виден на схеме по ши­роким красным стрелам (узкие стрелы показыва­ют, как события развивались в действительно­сти — очень близко к задуманному).

Наиболее сложная задача была у 1-й Конной армии, которой командовал Семен Михайлович Буденный (членом Военного Совета был Климент Ефремович Ворошилов), и у 6-й армии, которой командовал Август Иванович Корк. Обе армии должны были частью сил отрезать проходы в Крым, а частью действовать по окружению непри­ятеля у Серогоз, выходя к ним с юга. С севера на Серогозы наносила удар 2-я Конная армия.

Мелитопольская группировка поручалась 4-й армии, которая наносила удар с севера, а также 13-й армии и кавалерийской группе, которые нано­сили удар с востока.

БЕГСТВО В КРЫМ

Красное наступление началось 28 октября. Барон сразу понял, в какую ловушку он попал. И вранге­левцы устремились назад, в Крым.

1-я Конная и 6-я армия хорошо выполняли свою задачу. Конница Буденного и пехота Корка уже на следующий день вышли к Перекопу и к Чонгар­ской переправе. Но получилось так, что из-за мед­ленных действий других армий врангелевцы суме­ли оторваться от наступавших и всей массой нава­лились на дивизии конников. С 30 октября по 3 ноября буденовцы вели ожесточенные бои с офи­церскими частями, которые яростно пробивались к своему спасению. И части врангелевцев удалось прорваться в Крым.

Конечно, это было досадно. Но и такой исход операции в Северной Таврии надо признать очень успешным. Кстати, Фрунзе в своих планах предус­матривал и подобный вариант исхода боев на севе­ре от Крыма. Враг был опытный и сильный.

В Северной Таврии неприятель потерял почти 20 тысяч пленными, много убитыми и ранеными, половину артиллерии, все бронепоезда. Ему приш­лось взорвать огромные склады снарядов и патро­нов, сжечь склады продовольствия и имущества — вывезти все это в Крым врангелевцы не успели. Хотя отступление было спешным, неприятель су­мел взорвать паровозы, а саму железную дорогу во многих местах разрушил. Этим он осложнил под­ход наших тыловых войск.

 

У ПЕРЕКОПА И ЧОНГАРА

Неприятель спешно укреплялся на Перекоп­ском перешейке и на Чонгарском полуострове. Оборонительные позиции совершенствовались и между ними — по всему южному берегу Си­ваша.

Наши войска готовились к штурму в невероят­но сложных условиях. Тыловые части отстали от боевых частей-. Железная дорога была испорчена, и даже простых повозок не хватало. Боеприпасы, продовольствие остались далеко позади. Этим свелось на нет наше преимущество в количестве артиллерии - снарядами было обеспечено только 140 орудий.

Внезапно наступили непривычные для тех мест холода. Мороз доходил до 10 градусов. Теплой одежды у красноармейцев не было, да и летняя износилась. Местность же вокруг лежала такая, что ни хутора, ни хаты, ни дерева, ни кустика. Не на чем было даже обед сварить в полевой кухне, не то что обогреться у костра.

Однако и в таком положении подготовка к штурму велась очень быстро. Красноармейцы и командиры знали, что победа, а с нею и конец всем лишениям, близка. Из городка Геническа возили к Чонгарской переправе бревна, доски, солому, лодки. По северному берегу Сиваша устанавлива­лись батареи, которые будут помогать пехоте при штурме. Каждую ночь через Сиваш переправля­лись небольшие разведывательные отряды. Они изучали расположение орудий и пулеметов непри­ятеля, отыскивали места, наиболее удобные для прорыва.

Командующий фронтом Михаил Васильевич Фрунзе в эти дни ездил по частям, проверял, как они готовятся к новой операции. План ее уже был готов. Вот что писал впоследствии о нем Фрунзе:

«В этот период времени (1—2—3—4—5 ноября) фронтовое командование уделяло очень большое внимание левому флангу нашего боевого располо­жения, занимавшемуся войсками 4-й армии (от Ге­ническа до района Воскресенска, что примерно на середине общего протяжения Сиваша).

Это вытекало из общего плана намечавшейся операции.

Как известно, Крым соединяется с материковой частью тремя пунктами: 1) Перекопским перешей­ком, имеющим около 8 верст ширины, 2) Сальков-ским и Чонгарским мостами (первый железнодо­рожный), представляющими ниточки мостовых сооружений, возведенных частью на дамбе до 4 сажен шириной и протяжением до 5 верст, и 3) так называемой Арабатской стрелкой, идущей от Геническа и имеющей протяжение до 120 верст при ширине от полуверсты до 3 верст.

Перекопский и Чонгарский перешейки и соеди­няющий их берег Сиваша представляли собой одну общую сеть заблаговременно возведенных укреп­ленных позиций, усиленных естественными и ис­кусственными препятствиями и заграждениями... В сооружении их принимали участие как русские, так, по данным нашей разведки, и французские военные инженеры, использовавшие при построй­ках весь опыт империалистической войны. Бето­нированные орудийные позиции, заграждения в несколько рядов, фланкирующие постройки и окопы, расположенные в тесной огневой связи,— все это в одной общей системе создало укрепленную полосу, недоступную, казалось бы, для атаки от­крытой силой...

На Перекопском перешейке наши части 6-й ар­мии еще до 30 октября, развивая достигнутый в боях к северу от перешейков успех, овладели с налета двумя укрепленными линиями обороны и городом Перекоп, но дальше продвинуться не смогли и задержались перед третьей, наиболее сильно укрепленной линией так называемого Ту­рецкого вала (земляной вал высотой в несколько сажен, сооруженный еще во времена турецкого владычества и замыкавший перешеек в самом уз­ком его месте).

Между прочим, в тылу этой позиции на расстоянии 15—20 верст к югу была возведена еще од­на полоса укреплений, известная под именем Ишуньских позиций.

На Чонгаре мы, овладев всеми укреплениями Чонгарского полуострова, стояли вплотную у взорванного Сальковского железнодорожного моста и сожженного Чонгарского.

Таким образом, при определении направления главного удара надо было выбирать между Чонга-ром и Перекопом. Так как Перекоп в силу большой площади открывал более широкие возможности в смысле развертывания войск и вообще представ­лял больше удобств для маневрирования, то, есте­ственно, красноармейский решающий удар был нацелен сюда.

Но так как, с другой стороны, здесь перед нами были очень сильные фортификационные сооруже­ния противника, а также, естественно, здесь долж­ны были сосредоточиться его лучшие части, то внимание фронтового командования было обращено на изыскание путей преодоления линии сопро­тивления противника ударом со стороны нашего левого фланга.

В этих видах мной намечался обход по Арабатской стрелке Чонгарских позиций с переправой на полуостров у устья реки Салгира, что в верстах 30 к югу от Геническа.

Этот маневр в сторону в 1732 году был проде­лан фельдмаршалом Ласси [русский военачаль­ник]. Армия Ласси, обманув крымского хана, сто­явшего с главными своими силами у Перекопа, двинулась по Арабатской стрелке и, переправив­шись на полуостров в устье Салгира, вышла в тыл войскам хана и быстро овладела Крымом. Наша предварительная разведка в направлении к югу от Геническа показала, что здесь противник.

 

ШТУРМ ПЕРЕКОПА И ЧОНГАРА

За перекопскими и чонгарскими укреплениями укрылось около 30 тысяч солдат и офицеров не­приятеля (не считая гарнизонов в городах). У них было свыше 200 орудий, 5 бронепоездов, 20 броне­виков, 3 танка и много пулеметов. Будь врангелев­цы не на полуострове, превращенном в остров, а на равнине или даже в горах, разгромить их было бы проще, чем здесь.

Погода задержала в бух­те флотилию революционеров. Но погода и помогла им. Сильный ветер, дувший с запада на восток, угнал из Сиваша воду. В заливе обнажились броды. Местные жители обозначили их вешками. Красноармейцы вязкое илистое дно укрепили досками, хворостом, соломой, плетнями. Получилась пере­права, по которой могли двигаться не только пехо­тинцы, но и кавалерия, и даже пушки. Такую воз­можность неприятель не предусмотрел,

В ночь с 7 на 8 ноября ударные части б-й армии стали переправляться через Сиваш из района Владимировки и Строгановки. До Литовского полу­острова на северном берегу Крыма было семь ки­лометров. Этот путь, где посуху, где по грудь, в ледяной, разъедающей тело соленой воде, красно­армейцы прошли за три часа. Руками вытаскивали они из трясины пушки, повозки, коней.

На рассвете 15, 52-я дивизии, 153-я бригада и отдельная кавалерийская бригада при поддержке 36 орудий начали бой на Литовском полуострове. Скоро укрепления здесь были в наших руках, при этом в плен сдалась вся Кубанская бригада белых, Теперь наши части стали угрожать флангу и тылу врангелевцев, оборонявших Турецкий вал.

Это было хорошо. Но очень плохо было то, что 51-я дивизия, трижды атаковав, не смогла взять штурмом сам Турецкий вал. Неприятель всю ночь освещал прожекторами подходы к своим укрепле­ниям и вел губительный артиллерийский и пуле­метный огонь. Мы ни в чем не можем упрекнуть ни бойцов дивизии, ни ее командира Василия Кон­стантиновича Блюхера. Очень сложное, тяжелей­шее дело выпало на их долю — атаковать в лоб мощную оборону. Но иного выхода не было. Если бы Врангель продержался зиму в Крыму, весной опять продолжалась бы война.

По мере того как шло время, осложнялось об­щее положение красных. На Литовском полуострове враг бросил против наших войск, свою луч­шую Дроздовскую дивизию и отряд бронемашин. Наши начали, хотя и медленно, отходить к Сива­шу. Ветер изменился. Теперь он гнал воду обратно в залив. Броды размывало и заливало водой. Две дивизии и две бригады, не получая боеприпасов, могли погибнуть целиком.

В такой обстановке все зависело от воли и ре­шительности полководца. Фрунзе в это время на­ходился в Сгрогановке — деревушке на самом бе­регу Сиваша,— он прекрасно знал обстановку. Его новый приказ был краток и энергичен: «,..1) под­тверждение немедленной атаки в лоб частями 51-й дивизии Перекопского вала под угрозой са­мых суровых репрессий в случае оттяжки в испол­нении; 2) мобилизация всех жителей селений Строгановки, Владимировки и пр. для предохрани­тельных работ на бродах; 3)...7-й кавалерийской дивизии и повстанческой группе... сейчас же са­ диться на коней и переправляться через Сиваш для подкрепления 15-й и 52-й дивизий».

После приказа командующего в ночь на 9 нояб­ря произошли три важных события. Кавалерия успела переправиться по бродам через Сиваш и усилила наши части на Литовском полуострове.

8 это же время несколько комсомольских подраз­делений 51-й дивизии обошли Турецкий вал с дру­гого фланга - морем по Перекопскому заливу (найди его на схеме). А самым решающим событи­ем, которому способствовали два первых, был успешный штурм Турецкого вала - четвертый по счету. Основные силы 51-й дивизии в 3.30 овладели вражескими укреплениями.

Сбитый с Перекопских позиций, белогвардейцы вынуж­дены были отойти на Ишуньские позиции. К вечеру 9 ноября красные войска начали готовиться к их штурму. Судьба всей операции решалась здесь. Но такого напряжения, как раньше, уже не было: на­ши войска имели возможность получать боепри­пасы, подкрепления, пищу не через залив, а по сухим, хорошим дорогам.

Врангель на защиту Ишуньских позиций бро­сил свой мощный резерв - конный корпус. Фрун­зе ответил тем, что подкрепил здесь части двумя кавалерийскими дивизиями. Красные кон­ники отбили атаку белогвардейской кавалерии и восстановили положение - наша пехота снова подошла к самим укреплениям. А несколько рань­ше (в ночь с 10 на 11 ноября) для того, чтобы отвлечь силы неприятеля с Ишуньских позиций, начала переправу у Чонгарского моста наша 30-я дивизия. Ее бойцы сражались так же героически, как бойцы 51-й. Утром 11 ноября, после кровопро­литного боя, дивизия переправилась на южный берег Сиваша, опрокинула там заслоны врага и захватила станцию Таганаш. На другой день диви­зия достигла станции Джанкой.

Врангель оказался — уже в третий раз - под угрозой окружения. Неприятелю не оставалось ничего иного, как начать отход к портам, где стоя­ли готовые к отплытию многочисленные суда.

Уцелевшие белогвардейцы в панике грузились на суда и отплывали в Турцию, на Балканы. Не­сколько пароходов были так перегружены, что затонули недалеко от берега. 16 ноября Крым пол­ностью был очищен от белых.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Во вторую годовщину этих событий Михаил Васильевич писал:

«Победа, и победа блестящая, была одержана по всей линии. Но обошлась она нам дорогой це­ной. Кровью десяти тысяч своих лучших сынов оплатили рабочий класс и крестьянство свой по­следний, смертельный удар контрреволюции...

Память об этих десяти тысячах красных героев, легших у входов в Крым за рабочее и крестьянское дело, должна быть вечно светла и жива в сознании всех трудящихся. Если нам теперь легче, если мы, наконец, окончательно закрепили торжество тру­да не только на военном, но и на хозяйственном фронте, то не забудем, что этим мы в значительной мере обязаны героям Перекопа и Чонгара. Их незабвенной памяти посвящаю эти строки и перед ними склоняюсь обнаженной головой».

Список литературы:

1.   “Книга будущих командиров” (Анатолий Митяев)

2.   “Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия” (K&M)

3.   “Советский энциклопедический словарь” (Советская энциклопедия)

4.   “Детская энциклопедия” (Просвещение)

5.   “ КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК”

(Государственное издательство политической литературы)