Функции вторичных социальных ограничений

3.2. Функции вторичных социальных ограничений.

В данном разделе будут рассмотрены функции низших, вторичных форм социальных ограничений.

Так функциями политико-управленческих социальных ограничений является активное создание различных социальных препятствий, барьеров, границ, психофизических установок и стереотипов поведения в духе объемлющих их идеологий. Эта форма социальных ограничений в отличие от вышеописанных требует активного проявления и самореализации, функционируя не столько в виде каких-то метафизических установок, принципов и правил, сколько в виде активной деятельности по их созданию, применению, насаждению и контролю их исполнения. То есть функцией политико-управленческих социальных ограничений является активное насаждение социальных ограничений как элемента самовоспроизводства системы. Активное насаждение требуемых идеологией и конкретной ситуацией социальных ограничений имеет целью как активное проведение в жизнь господствующей концепции, так и подавление её противников. Наряду с этим, политико-управленческие социальные ограничения выполняют функцию защиты господствующей концепции, идеологии и производных от них ограничений. Инструментами политико-управленческих социальных ограничений выступают правовые, экономические, информационно-образовательные, военно-силовые, технико-технологические и структурно-демографические формы социальных ограничений. Функции политико-управленческих социальных ограничений реализуются в ходе политико-управленческой деятельности субъектов социальных ограничений и выражаются в виде издания приказов, распоряжений, инструкций, принятия законов, регулирования финансовых и информационных потоков и т.п. Функцию политико-управленческих социальных ограничений реализуют в своей повседневной деятельности законодательные и управленческие государственные структуры, законотворческая деятельность которых представляет, по сути, постоянные более или менее крупные изменения различных социальных ограничений.

Борьба за снятие, ослабление социальных ограничений одних групп и увеличение их у других составляет в принципе основное содержание всей политической борьбы. Так, например, увеличение заработной платы, какой-то группе людей означает для них ослабление, снижение, снятие экономических, а, следовательно, и многих других социальных ограничений. Инфляция, рост цен, напротив, означает возрастание разнообразных социальных ограничений для большинства населения. Сходную роль играет и предоставление / лишение, каких-то прав, обязанностей, создание / изменение систем и структур социальных рангов, привилегий, наград и наказаний т.п.

Функции политико-управленческих социальных ограничений могут реализовывать в своей деятельности и негосударственные структуры, различные коммерческие и некоммерческие общественные организации в меру своих возможностей и компетенции, например, посредством регулирования финансовых и информационных потоков. Доля государственных и негосударственных структур в осуществлении функций социальных ограничений может быть различной в зависимости от местных культурных традиций и условий и, особенно, от господствующей модели управления.

В обществе может складываться и ситуация реализации политико-управленческих функций организациями, исходящими из различных концепций и идеологий, что неизбежно затрудняет их взаимодействие и может породить хаос. Государственные структуры, однако, в этой ситуации обычно придерживаются какой-то одной концепции и идеологии и совместно с союзными им общественными организациями социально ограничивают своих концептуальных оппонентов.

Функции правовых социальных ограничений занимают, в общем, подчинённое положение по отношению к функциям политико-управленческих социальных ограничений, так как, хотя политико-управленческие структуры обычно стараются функционировать в соответствии с созданными ими же юридическими нормами, политико-управленческое решение является первичным по отношению к законодательной норме, а не наоборот, как ошибочно полагают некоторые авторы. Этот вопрос разбирает К. Шмитт в своей работе «Политическая теология»(461). Исходя из того, что всякое правило (и в том числе право) существует только благодаря исключению, К. Шмитт делает вывод, что для своего эффективного функционирования система права должна предполагать выходящие за её пределы исключительные ситуации и исключительные решения, предполагающие её нарушение. Монополией на определение исключительной ситуации и исключительное решение обладает властный политический субъект, который, будучи гарантом права имеет право его нарушить, то есть выйти за пределы правовых ограничений. Если же политический субъект не может или не хочет выходить за пределы правовых ограничений, то он теряет свой властный суверенитет, превращаясь в объект правовых социальных ограничений.

 С другой стороны, невыполнение правовых норм, в том числе и политико-управленческими структурами не только создаёт угрозу социальному порядку, но и подрывают авторитет и властные полномочия формальных и неформальных авторов соответствующих правовых норм, то есть представителей тех же политико-управленческих структур, особенно если эти нарушения правовых норм имеют не исключительный, а систематический и массовый характер. Поэтому властно-управленческие структуры стремятся поддерживать созданные ими правовые нормы, вопреки распространяемому СМИ мифу о повсеместном невыполнении законов. Этот миф о ничтожности правовых ограничений имеет социально ограничительные функции, порождая у верующих в него социальную пассивность и апатию, мешающие реализации их социальных целей. Относительность правовых ограничений заключается в том, что они являются лишь частью системы социальных ограничений, тесно связанной с другими – высшими и параллельными формами социальных ограничений.

То, что запрещено или ограничено законом может быть неограниченным другими формами социальных ограничений (экономическими, информационными и т.п.) и наоборот, разрешённое, неограниченное законом может быть ограничено экономическими, технико-технологическими и другими формами социальных ограничений и поэтому известная либеральная формула «разрешено всё, что не запрещено», всегда может оказаться простой фикцией. Таким образом, правовые социальные ограничения являются лишь одним из звеньев системы социальных ограничений, реализующим свою локальную функцию в этой системе. В системах правовых социальных ограничений обычно всегда имеются какие-либо противоречия, двусмысленности, неопределенности и пробелы, которые обычно выявляются и ликвидируются по мере того, как из-за преодоления других форм социальных ограничений социальная практика некоторых индивидов и групп входит в противоречие с господствующей концепцией и идеологией, а также интересами и ценностями господствующих групп и условиями поддержания социального порядка. Быстрое изменение правовых социальных ограничений свидетельствует о низком качестве их функционирования и несовершенстве всей системы социальных ограничений. Однако, частое изменение правовых социальных ограничений может выполнять ограничительную функцию для многих групп населения, хаотизируя их жизнь, понижая возможности целерационального действия, вертикальную и горизонтальную мобильность.

Функции правовых социальных ограничений заключаются также в законодательном регулировании социальной жизнедеятельности, ограничении тех или иных её проявлений и сторон с помощью законов, указов, нормативных актов, распоряжений и других правовых документов. То есть они выполняют регулятивно-организационные и мотивационные функции. По сути, вся законотворческая деятельность связана именно с изменением системы правовых социальных ограничений: законодательном увеличении социальных ограничений у одних групп и (или) лиц и снижении у других. Возможны и такие правовые акты, которые формально снимают или накладывают социальные ограничения на всех членов данного общества. При изменении меры социальных ограничений одних групп за счёт других проявляется социальное неравенство, а при одинаковых для всех социальных ограничениях – социальное равенство. В целом правовые социальные ограничения как и прочие их формы могут выполнять достаточно разнообразный спектр функций, реализующихся в конкретных обстоятельствах и ситуациях, а потому не поддающихся тотальной схематизации и рационализации. Более конкретно функционирование различных правовых социальных ограничений рассматривается, в частности, в работах Н.Н. Алексеева (12, 13).

Функциями информационно-образовательных социальных ограничений являются регулирование и организация социальной жизнедеятельности с помощью предоставления или не предоставления (сокрытия) той или иной информации, способов её структурирования, дозирования, отбора, подачи, что реализуется в частности в образовательных системах. Значение этой формы социальных ограничений очень велико, особенно в современном обществе, которое часто называют информационным. Известно, что регулирование информационных и энергетических потоков является главным средством бесструктурного (то есть не связанного с прямыми указаниями) управления. В случае если какая-то энергия для тех или иных действий уже имеется у управляемого объекта или у управляющего нет желания её предоставлять, то основным способом управления оказывается информационный. Ясно, что информация содержится и в других формах социальных ограничений концептуальных, идеологических, правовых и т.д., однако, если она, как и другая информация не известна, не доступна личности и обществу, то имеет место именно информационное социальное ограничение. То есть, если другие формы социальных ограничений связаны со структурированием информации и ограничением за счет этого, то эта форма связана с предоставлением – лишением самой информации. Например, какой-либо закон содержит в себе некую информацию, однако если тот, кого она касается её не знает, то он не может воспользоваться возможностями или ограничениями содержащимися в этом законе. Таким образом, отсутствие информации о тех или иных формах социальных ограничений тоже является формой социального ограничения.

Информационные социальные ограничения тесно связаны с проблемой коммуникации, и функции информационных социальных ограничений часто реализуются через коммуникационные социальные ограничения, которые относятся к технико-технологическим социальным ограничениям. Значительна связь информационно-образовательных и экономических социальных ограничений.

 Т. Парсонс рассматривал «образовательную революцию» как продолжение промышленной революции, разделившей экономическую и политическую систему и демократической революции, разделившей общество и государство (политическую систему). «Образовательная революция» должна разделить гражданское общество с традиционной системой воспроизводства и сохранения культурного образца (семьёй) и стать этапом захвата и подчинения общества хозяевами определенной концепции, действующими, исходя из известного принципа: «разделяй и властвуй». «Теперь уже не подразумевается, что существует «врожденная способность» индивида достигать справедливого положения… Вместо этого признается, что стратификация по способностям должна быть опосредована целым комплексом различных стадий, которые проходит индивид в процессе своей социализации. Все в большей мере создаются условия для того, чтобы имеющие худшие начальные позиции могли преуспеть…»(323, с.130), - писал Т. Парсонс. Получается, что система образования по Парсонсу должна социально ограничивать более способных, уравнивая их с менее способными, но, как надо полагать, более подходящими для целей соответствующей концептуальной модели. «Не напоминают ли современные школы мини-тюрьмы? Не душат ли они воображение, не давят ли они ребенка физически и ментально и не практикуют ли различные формы явного и скрытого терроризма? Ответ, конечно же, однозначен: да; но подобные школы необходимы, чтобы обучить людей исполнению ролей в офисах, на фабриках или в каких-нибудь других организациях, которые очень напоминают мини-тюрьмы, душат воображение, давят физически и ментально и держатся на страхе (угрозе лишения биовыживательных бумажек-денег)»(405, с.146), - писал Р.А. Уилсон. Функцией подобного образования является формирование определённых, по сути, ложных и социально ограничивающих стереотипов социального поведения, разбору которых могли бы быть посвящены отдельные исследования.

Г. Лебон писал, что «приобретение таких познаний, которые не могут быть приложены к делу, служит верным средством к тому, чтобы возбудить в человеке недовольство»(231, с.214). Исходя из этого, не трудно предположить, что в образовательных учреждениях и СМИ будут присутствовать соответствующие информационные ограничения, несущие функцию снятия возможного недовольства населения и его блокирования от информации определённого рода в прагматических целях хозяев этой системы. В другой своей работе, критикуя французскую систему образования, Г. Лебон писал: «Полуучёными я называю тех, кто не имеет других знаний, кроме книжных, и, следовательно, не имеет никакого понятия о действительной жизни. Они продукт наших университетов и школ, этих жалких «фабрик вырождения»… Профессор, учёный, студент нередко многие годы и очень часто всю жизнь остаются полуучёными»(230, с.82). Сходная критика французской системы образования содержится и в работе С.Г. Кара-Мурзы (191, с.212-221). Однако её недостатки не случайность, а выражение социально ограничительных функций, направленных на искусственную фабрикацию ограниченного «человека массы» с одной стороны и относительно менее ограниченной «элиты», призванной составлять верхушку этой массы - с другой. Таким образом, функцией образовательных ограничений является устойчивое воспроизводство социально ограниченных масс и господствующей над ними псевдоэлиты. При этом все эти более-менее социально недееспособные «полуучёные» будут зависеть от хозяев господствующей концепции, сумевших принудительно навязать обществу свою систему социальных ограничений.

«…Чтобы предотвратить возможность зарождения собственных групп элиты (интеллигенции), в массе управляемых, ее нужно полностью лишить тишины. Так на современном Западе возникло явление, которое получило название «демократия шума». Создано такое звуковое (шумовое) оформление окружающего пространства, что средний человек практически не имеет достаточных промежутков тишины, чтобы сосредоточиться и додумать до конца связную мысль. Это - важное условие его беззащитности против манипуляции сознанием» (191, с.98), – писал С.Г. Кара-Мурза. Так в современном обществе реализуются функции информационно-образовательных социальных ограничений. Эти функции находят свое выражение в лишении, сокрытии той или иной информации, прежде всего, социально значимой и могущей способствовать развитию, а не деградации человека, в предоставлении ложной информации, создании информационного шума из лишней информации (наиболее отчётливо это видно в принудительно навязываемой электронными СМИ рекламе). Посредством регулирования информационных потоков эти социальные ограничения могут выполнять функции манипуляции сознанием и подсознанием масс, функции понижения уровня сознания, интеллекта и психической активности. Они также могут выполнять функцию отделения человека от внесоциальных источников информации.

Экономические социальные ограничения в отличие от информационных регулируют другую важнейшую социальную силу – энергию. Универсальным символом и выражением этой энергии являются деньги как всеобщий обменный эквивалент. Человек не имеющий доступа к этой социальной энергии, лишён возможности практических действий, какой бы информацией, правами и управленческими полномочиями он не обладал. Функции экономических социальных ограничений заключаются, таким образом, в энергетическом, ресурсном регулировании социальной жизнедеятельности. Инструментом этих ограничений является лишение (предоставление) сырья, энергии, продовольствия, товаров и изделий или их обменных эквивалентов – денег (акций, облигаций и т.п.). Связь с правовыми социальными ограничениями осуществляется здесь через право собственности на те или иные экономические ресурсы, связь с информационными социальными ограничениями – через знание о возможностях их приобретения и использования. Для современного общества, называемого в традиции левой мысли буржуазным, характерно то, что «хозяйство хочет перерасти себя… Оно стремится стать не только одной из сторон жизни, но единственной или, … определяющей, не признавая над собой никакого внехозяйственного или сверххозяйственного суда. В результате получается экономизм, как особое мироощущение и мировоззрение»(53, с.309). Для этого мировоззрения экономика и соответственно экономические социальные ограничения представляются центральными, их функции абсолютизируются. На самом деле, это конечно не так, однако, роль экономических социальных ограничений различна в разных обществах. Для современного общества характерен рост удельного веса и значимости, экономических социальных ограничений за счёт ослабления других звеньев этой системы.

«Просматривается опасная зависимость: деньги, освобожденные, согласно рецептам монетаризма, от «архаичной» связи с натуральными экономическими показателями, наращиваются тем свободнее и быстрее, чем полнее разрыв соискателей денег со всеми правовыми и нравственными нормами» (322, с.183), – писал А.С. Панарин. То есть, экономические социальные ограничения, по сути, поглощают, конвертируют в себя другие виды социальных ограничений. Результатом этого является резкое ослабление всех социальных ограничений для узких групп финансовой элиты и пропорциональное возрастание этих социальных ограничений для большинства.

Для современной социально-экономической системы характерна устойчивая настройка на функцию перераспределения экономических ресурсов от большинства к сверхбогатым. Ряд механизмов подобного устойчивого перераспределения описан в книге А.К. Крыленко «Денежная держава – тайные механизмы истории», а также в работах А.Д. Нечволодова, Р. Эпперсона и других авторов (См. 28, 29, 96, 149, 267, 271, 278, 301, 484). «Ростовщическая же система состоит в том, что частные лица – банкиры – получают разрешение на выпуск денег, давая их под проценты правительству. Деньги, выпускаемые банкирами, обеспечиваются богатствами, а проценты по кредитам вынуждены платить налогоплательщики. В результате такой системы все богатства нации оказываются безвозмездно переданными банкирам, корпоративной группе частных лиц» (Цит. по 28, с.150), - указывал А.К. Крыленко. Другой подобный механизм – это инфляция. «Кейнс и Ленин были, несомненно, правы: ни один из миллиона не смог бы распознать истинную причину инфляции! … «Инфляция берёт у старых, неорганизованных и бедных и дает это тем, кто решительно управляет своими доходами… Доход перераспределяется от стариков к людям средних лет и от бедных к богатым»(484, с.66), - отмечал Р. Эпперсон. По Р. Эпперсону правительство, допуская выпуск не обеспеченных товарами лишних денег, порождающих инфляцию, узаконивает и покрывает подделку денег. В результате инфляции происходит конфискация доходов тех, кто держит свои сбережения в деньгах, но обогащение крупных собственников недвижимости, промышленности и земли, которые дорожают опережающими инфляцию темпами. При этом «почему-то никто из экономистов любого уровня и образования не обратил внимания на тот простой факт, что деньги есть мерило стоимости, определенный эталон, установленный для измерения. Точно также люди установили метры, килограммы, секунды… Но продавцу ткани не приходит в голову уменьшать длину метра, а продавцу муки – вес килограммовой гири (за это полагается административная или уголовная ответственность). Однако рубли, доллары, а теперь и евро ежедневно уменьшаются в своей стоимости вследствие инфляции»(28, с.155), - отмечают авторы сборника «13 теорий демократии», по мнению которых постоянное повышение тарифов и инфляция являются мошенничеством, аналогичным уменьшению веса гирь.

Подобная ситуация постоянного перераспределения доходов порождает состояние «одержимости экономикой» (Ю. Эвола). Однако расплатой за подобную одержимость и улучшение социальных условий для части населения, служит «порабощение индивида производственным механизмом и социальным конгломератом» (475, с.98). Одержимый экономикой человек крутится как белка в колесе, боясь проиграть в экономической гонке, а в результате теряет свободу и простор для реализации возможностей, выходящих за рамки обыденной жизни и материальных потребностей, лишая попутно этой возможности и тех, кто не желает участвовать в принудительно навязанной экономической гонке, а потому проигрывает в ней. При этом «экономическая эксплуатация разделяет силу и продукт труда»(425, с.202), лишая работника заработанного, а значит и возможностей для деятельности и развития.

Функции экономических социальных ограничений заключаются, таким образом, в стимуляции и подавлении посредством предоставления или лишения экономических ресурсов той или иной деятельности людей. Так, одержимость экономикой, умело возбуждаемая не только господствующей идеологией, но и манипулированием экономическими социальными ограничениями, призвана подавлять и ограничивать именно реализацию возможностей, выходящих за рамки обыденной жизни и материального интереса. «Современный Запад не выносит людей, которые заведомо согласны были бы меньше работать и скромнее жить» (102, с.90) ради реализации неэкономических и несоциальных интересов, «и поскольку во всем в рассчет принимается только количество, а все, что не воспринимается органами чувств считается просто не существующим, то всякий человек, не прибывающий в состоянии ажитации и не производящий материальных предметов, с неизбежностью квалифицируется как «лентяй» и «бездельник»… В современном мире нет больше места ни для интеллекта, ни для каких бы то ни было вещей внутренней природы уже потому, что их нельзя ни увидеть, ни потрогать, ни взвесить, ни сосчитать. Всех занимают только чисто внешние действия во всевозможных формах, даже те из них, которые начисто лишены всякого смысла»(102, с.90-91). Современный мир не только не выносит, но и активно подавляет таких людей с помощью экономических социальных ограничений, делая аутсайдерами в экономической гонке, являющейся социально ограничивающим образом жизни и действия. Именно поэтому, а не из-за «нехватки денег» и ресурсов плохо финансируется наука, культура, образование и другие подобные сферы. Напротив, те сферы деятельности, которые укрепляют социальную ограниченность человека и общества, в том числе и посредством реализации лжесвобод, как правило, не испытывают экономических затруднений. «А с точки зрения финансовой привлекательности, банкирам более выгодно финансировать порнографию, наркоторговлю, торговлю оружием, либо войну, нежели жилищное строительство, малый бизнес или инфраструктурное развитие, в чем заинтересовано общество. Наиболее выгодным делом для такой денежной системы являются войны… Обычно войны стоят больше, чем страна может себе позволить, поэтому правители обращаются к банкирам с просьбой о финансировании боевых действий»(28, с.150), что те и делают, ссужая деньги под проценты.

Как отмечал Р.А. Уилсон, «традиционные методы воспитания совершенно логичны, прагматичны и здоровы для достижения истинной цели общества, которая состоит не в том, чтобы создать идеальную личность, а в том, чтобы создать полуробота, который максимально близко подражает общественному идеалу, как в рациональных, так и иррациональных аспектах, перенимая как мудрость веков, так и накопленную человечеством жестокость и глупость. Причина очень проста: полностью сознательная, пробужденная (избежавшая промывания мозгов) личность не сможет точно вписаться ни в одну из ролей, предлагаемых обществом; изувеченные же, роботизированные продукты традиционного детского воспитания прекрасно вписываются в эти ниши» (405, с.145-146). В поддержании этого положения значительную роль играют и экономические социальные ограничения. Этому способствует расширение платного образования, постоянный рост цен, так как платность образования способствует ограничивающей человека излишней специализации, а постоянный рост цен не только эффективно перераспределяет средства от большинства к меньшинству, но и обостряет «биовыживательное беспокойство» (Р.А. Уилсон), подавляющие высшие уровни сознания. «…Средства массовой информации и реклама, играющая в современном мире роль идеологии, повели игру на понижение человеческих интеллекта и психики в целом. Играющий на деньги гедонист стал образцом для подражания. Ставка делается на актуализацию «базовых потребностей», таких как уход за телом и безопасность в ущерб «высоким» потребностям в уважении, благодарности, признании, справедливости, решении сложных интеллектуальных задач» (343, с.257), – писал А.Д. Королёв. Таким образом, происходит смыкание информационно-образовательных и экономических ограничений.

Экономические ограничения, выполняя функцию структурирования в распределении ресурсов, реализуют и функцию формирования предметно-материальной среды человека, давая возможность появления одних вещей и мешая созданию других. Экономические социальные ограничения осуществляют в современном обществе и функцию регулирования других форм социальных ограничений, в частности, военно-силовых, технико-технологических и структурно-демографических.

Военно-силовые социальные ограничения реализуют функцию потенциального и актуального подавления, принуждения и уничтожения тех, кто по каким-либо причинам смог выйти за пределы системы других социальных ограничений и не подчиняется или плохо подчиняется им. Обычно военно-силовые социальные ограничения, практически осуществляемые военно-репрессивными аппаратами государств и общественных или международных организаций, функционируют в своей потенциальной форме, реализуя лишь функцию угрозы своего применения. Однако, соответствующие репрессивные структуры хотя бы время от времени обычно осуществляют и актуальное насилие в целях более эффективного запугивания недовольных и большинства. В этом смысле мечты о вечном мире в духе известного трактата И. Канта (182) выглядят явной утопией, так как войны реализуют функцию социального подавления индивидов и масс и в этом своем социально-ограничительном плане также неизбежны как экономические кризисы, плохие законы и насаждение невежества и ложных представлений о реальности. В этом смысле критикуемый многими Платон, который в своих «Законах» требовал бить палками граждан, критикующих богов, был большим реалистом, догадываясь, что законами, подкупом и манипуляцией сознанием эти «боги» обеспечить своего господства явно не смогут. Именно понимание войн, конфликтов, терроризма и прочего насилия, как одного из элементов системы социальных ограничений, показывает всю сложность их преодоления.

А.П. Большаков отмечал, что войны несут ещё и функцию очищения общества от наиболее агрессивных и жестоких его членов, которые и погибают в них в первую очередь (См. 57). С другой стороны, оборонительные войны способствуют и социальной деградации, так как в них часто гибнут также и наиболее храбрые и альтруистичные члены общества. Вообще, по мнению некоторых мальтузианцев, войны должны сокращать «излишнее» население. Таким образом, войны меняют структурно-демографические характеристики общества, связывая военно-силовые и структурно-демографические социальные ограничения.

В настоящее время понятие войн значительно расширилось и помимо классической вооруженной борьбы и военных действий, осуществляемых армией, полицией и спецслужбами, ведут речь об информационно-психологических, «холодных», экономических, культурных, языковых и прочих войнах: «Главный вывод… состоит в том, что в Югославии проводилась масштабная экологическая война. А это уже качественно новый факт изменившейся международной обстановки»(246, с.189). «Цель применения экологического оружия заключается в нанесении ущерба окружающей среде своего противника»(246, с.190).

Несмотря на это, функции всех этих войн остаются прежними: если не физически, так культурно, социально, психологически, информационно, экономически уничтожить противника. В последнее время на Западе «вошло в моду» гуманное уничтожение людей с помощью «случайных» катастроф, «непредвиденных» экономических кризисов, дефолтов, недоброкачественных продуктов питания и т.п. Это размывание и расширение понятие войны, однако, проясняет её связь с другими формами социальных ограничений. Функцией войн является также уничтожение «лишних» материальных ценностей. Постоянно действующие в режиме затухания и активизации военные конфликты позволяют заинтересованным лицам постоянно наживаться не только на производстве оружия, на и на восстановлении разрушенного хозяйства. Жертв и отчасти, непосредственных исполнителей этих акций это социально ограничивает, препятствуя реализации себя в иной деятельности и другими способами, а организаторам войн позволяет реализовать свою лжесвободу.

Мотивом ведения войн является и желание снятия социально-ограничивающего влияния противника. Например, А. Гитлеру казалось, что окружающие Германию общества ограничивают немцев в жизненном пространстве. Югославия и Ирак аналогичным образом, видимо, ограничивали имперские амбиции США.

Реализация функций военно-силовых социальных ограничений и ранее, а особенно в настоящее время невозможна без техники и технологии. В настоящее время развитие систем различных вооружений достигло такого уровня, что применение их создает угрозу самому существованию человечества. Таким образом, то, что предназначалось для ограничения и подавления других, может подавить самих создателей и применителей этих систем вооружения.

Функции технико-технологических социальных ограничений заключаются как в отделении человека и человечества от природы, как и во внутрисоциальном регулировании жизнедеятельности людей. Сам факт создания техносферы, как справедливо отмечал М. Хайдеггер, усилил социальную ограниченность человека, поставив его в зависимость от техники, но не ликвидировал полностью зависимости от природы и создал, таким образом, двойную зависимость. Техносфера в этом своем качестве сама выступает как некая социальная граница, отделяющая природу от цивилизации. Внутрисоциальные функции техники и технологии заключаются в наблюдении и контроле над человечеством, включении его в техногенные циклы и ритмы времени, в деятельность по производству, обслуживанию и использования техники и технологии.

«Везде, где человек попадает в сферу влияния техники, он обнаруживает себя перед неизбежной альтернативой. Он должен либо принять своеобразные средства и заговорить на их языке, либо погибнуть. Но если их принять, - и это очень важно, то мы сталкиваемся не только с субъектом технических процессов, но в то же время и их объектом. Применение таких средств влечет за собой совершенно определенный стиль жизни, распространяющийся как на великие, так и на малые ее проявления» (488, с.246), - писал Э. Юнгер. Каков же этот стиль? «Оба автора по собственному опыту дают психологические описания того бессознательного автоматизма работы, который достигается технической дрессировкой; это есть полубессознательное состояние, полусон…., с неприятными грезами, выражающими негативные реакции (зависть, ненависть унижение, пошлые эпизоды…). Такая работа изо дня в день делает человека неспособным быть сознательным гражданином демократического государства, ответственным за его судьбу. И это относиться вовсе не только к фабричным рабочим: то же самое происходит в больших бюро, в рационализированной организации всякого рода, в копях, в индустриализированном земледелии. Граждане, в значительном большинстве, на которых в принципе и основана демократия, перестают быть подлинными гражданами. В индустриализме, в технической цивилизации, работа разрушает достоинство человека и его разум» (88, с. 413), – писал Б.П. Вышеславцев. Эта ситуация не исчезает в информационном и постиндустриальном обществе, о чем свидетельствуют работы Д. Белла и другие источники (См. 5, 26, 307, 308). «Техника… является как разрушительницей всякой веры вообще, так и наиболее решительной антихристианской силой, какая была известна до сих пор…. Там, где появляются технические символы, пространство очищается от всех иных сил, от большого и малого мира духов, которые поселились в нем. Разнообразные попытки церкви заговорить на языке техники ведут лишь к ускорению её заката, к осуществлению широкого процесса секуляризации» (488, с. 240-241), – писал Э. Юнгер.

Так технические социальные ограничения подчиняют себе и ограничивают культуру, создавая у масс соответствующие антикультурные стереотипы, глашатаем которых выступает, в частности, Д. Белл. Техника во многом только по видимости выступает в качестве инструмента решения проблем человечества, во многом она, решая (или не решая) одни проблемы создает одновременно другие, а некоторые проблемы только усугубляет (например, проблему войн, катастроф или экологическую). Массы получают всё новые и новые технические новшества и «игрушки» для «взрослых детей» – сотовые телефоны, камеры видионаблюдения в метро и т.п., которые лишь отвлекают их внимание от более важных проблем, например, собственного развития. Получая те или иные технические приспособления, массы уже не хотят развивать свои собственные способности, предпочитая проблематичной телепатии более простое телевидение и интернет. В результате как социальный продукт техника реализует важнейшую функцию подавления врожденных способностей человека.

Функции технологии можно понять из следующей цитаты: «Мнимое противоречие между безразличной готовностью техники ко всему для каждого и её разрушительным характером исчезает тогда, когда мы распознаем в ней её языковые значения. Этот язык выступает под маской строгого рационализма, который способен с самого начала однозначно решить те вопросы, которые пред ним поставлены. Другая его черта – примитивность; для понимания его знаков и символов не требуется ничего, кроме их голого существования. Кажется, нет ничего более эффективного, целесообразного, удобного, чем использование этих столь понятных, столь логичных знаков. Намного труднее, правда, увидеть, что здесь используется не логика вообще, а такая совершенно особая логика, которая по мере обнаружения своих преимуществ выдвигает собственные притязания и умеет преодолевать любое сопротивление, которое не соразмерно ей» (488, с.249-250). В роли такого строго рационального языка и выступает технология. На первый взгляд вроде бы удобно, пользуясь, рациональными алгоритмами, разработанными кем-то другим решать те или иные проблемы. Однако как показывает практика, эти алгоритмы не бесплатны как в социокультурном так и финансовом плане, а, следовательно, доступны далеко не всем, а только хозяевам денег и тем, кто согласен приспосабливаться к ним, их прихотям и капризам. Однако даже хозяева денег попадают в зависимость от разработчиков этих алгоритмов.

Заметно и другое следствие их применения – неизбежная стандартизация и нивелировка применяющих их людей. Изучив алхимические трактаты доиндустриальной цивилизации Европы, Е.В. Головин высказал гипотезу о том, что никакой рациональной технологии в книгах алхимиков попросту не было: книги писались лишь для того, чтобы помочь их читателям в выработке своих индивидуально-уникальных способов этих действий. Если это так, то тот, кто находил их, становился социально независимым, чего нельзя сказать о пользователе рациональных технологий. Таким образом, рациональная технология самим фактом своего существования воспроизводит ситуацию нивелирования и социальной зависимости (ограниченности) людей. Этого бы не было, если каждый стремился бы к развитию и реализации своих способностей, а не приобретению и использованию чужих технологий, реализовывал бы личностное знание (М. Полани), а не социальные стереотипы, жил бы по принципу Н.С. Трубецкого: «познай себя и стань самим собой».

Подменяя собой культуру во всём её многообразии, техника и технология заменяет собой культурную границу, отделяющую общество от внесоциального бытия. Наряду с этим техника и технология суживают территорию внесоциально бытия, перерабатывая его как сырьё в социальные продукты. Это относится и к самому человеку. Техника и технология выполняет функцию его социализации, в процессе которой, те или иные социально невостребованные потенциалы редуцируются, ограничиваются. Этой редукции подвергаются не только животно-агрессивные инстинкты и атавизмы, многие из которых напротив успешно возбуждаются современной культурой, а любые способности, которые могли бы помешать пассивному движению индивида по прочерченной для него другими социальной траектории движения. На самом деле в эти социомеханические траектории не вписываются очень многие, от Левши Н.С. Лескова, до реальных А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Если Б.П. Вышеславцев пишет, что рутинный механический труд мешает личности быть сознательным гражданином демократического государства, то это труд и является подобной навязанной из вне социальной траекторией движения. В отличие от культуры, содержавшей в себе иррациональные (или сверхрациональные) элементы (См. 75, с.52-53), тем более религиозной культуры, апеллировавшей к сверхчеловеческому надсоциальному разуму и закону, технологический рационализм намного более эффективно решает задачу социального ограничения человека. Именно поэтому техно-рационалисты не верят в бога и не могут найти внеземных цивилизаций, ибо факт признания наличия внесоциального разума, как минимум не уступающего им, сразу же поставит под сомнение их властные амбиции. Формируется и соответствующая социальная мифология: если человек произошел от высшего, то социум и его ограничения не абсолютны, а если из низшего (от обезьяны), то наоборот. В последнем случае статус социальной власти резко повышается и все неугодное ей должно искореняться как животные атавизмы.

Структурно-демографические социальные ограничения выполняют многообразные функции регулирования социально-стратификационной и демографической структуры общества. Эти ограничения регулируют изменения социального статуса личности, во многом определяют её классовую, стратовую, профессиональную принадлежность. Человек, принадлежащий к той или иной социальной группе, ограничен социальными условиями, в которые поставлена эта группа. Например, безработица является структурно-демографическим социальным ограничением, так как безработный в известной мере ограничен в возможностях своей социальной самореализации; демографический компонент социальной ограниченности проявляется здесь в том, что безработными чаще становятся не только люди тех или иных профессий, но и определённых возрастов и пола. В обществе, где безработицы нет, нет и соответствующих этому социальному статусу социальных ограничений. Так как социально-демографическая структура в разных обществах различна, то и конкретные узкие функции отдельных, частных структурных социальных единиц (сословий, классов) должны различаться. В соответствии с этими частными функциями существуют и свои конкретные социальные ограничения, специфические и уникальные для каждого сословия, касты, варны, страты, класса, возраста, профессии и т. п. Эта спецификация социальных ограничений ещё более возрастает при переходе от группового к индивидуальному уровню, на котором индивидуальные социальные ограничения отличаются ещё большим разнообразием, что верно также и в отношении их функций. Чтобы не вдаваться в излишнюю детализацию, разберём некоторые общие регулирующие функции структурно-демографических социальных ограничений в их конкретизации.

Одной из таких функций структурно-демографических социальных ограничений является регулирование социальной мобильности (См. 69, 261). П.А. Сорокин выделял индивидуальную, групповую, горизонтальную (территориальную, профессиональную, политическую) и вертикальную (восходящую и нисходящую) мобильности (373). Ученый сомневался в существовании обществ, где бы полностью отсутствовала горизонтальная и вертикальная мобильность в экономической, политической и профессиональной формах. Однако «никогда не существовал общества, в котором вертикальная социальная мобильность была бы абсолютно свободной, а переход из одного социального слоя в другой осуществлялся бы безо всякого сопротивления…» (373, с.379). Функцию сопротивления этим перемещениям и выполняют структурно-демографические социальные ограничения, которые препятствуют свободному поселению в любом месте, занятию тех или иных должностей и т.п. В позитивной варианте эти социальные ограничения выполняют функцию сохранения социальной стратификации как важнейшей части социальной организации, без которой общество существовать не может. В негативном случае эти социальные ограничения реализуют функцию социального подавления индивидов и групп, препятствуя им занять то положение, которое наиболее соответствует их способностям и желаниям. В результате этого возникают группы людей, недовольных своим положением и плохо делающих своё дело (или не делающего вообще ничего, ничего полезного). По мнению П.А. Сорокина ослабление социальной мобильности имеет место в стареющем социальном организме, а усиление закрытости каких-либо социальных рангов и слоев – свидетельством падения их значения и упадка данного общества в целом. Подобные тенденции наблюдаются и в современной России, в частности, в сфере образования, находя своё выражение в росте сроков обучения, его коммерциализации и т.п.; аналогичные процессы происходят и в сфере науки.

Еще одной функцией структурно-демографических социальных ограничений является формирование социально-управленческой элиты. В зависимости от характера установленных на пути в элиту социальных ограничений формируется качество и особенности этой элиты. Так для индийских брахманов был характерен высший уровень интеллектуальных и нравственных качеств, а для современных элит, по П.А. Сорокину, характерно сочетание хорошего интеллекта и безнравственности, поэтому среди её представителей широко распространены жадность, коррупция, демагогия, цинизм, сексуальная распущенность (Б. Клинтон) и прочие пороки. Это является наглядным подтверждением несовершенства существующей в современных обществах системы социальных ограничений.

Еще одной функцией этих социальных ограничений является регулирование количественного и качественного состава населения. Например, в Китае, Индии и ряде других стран чрезмерный рост населения ограничивает возможности социальной самореализации и потенциально ухудшает условия жизни для большинства. В большинстве регионов пост советской России складывается обратная ситуация, когда из-за вымирания населения возрастают социальные ограничения для оставшихся жителей страны. Для изменения демографической структуры населения в качественном и количественном аспектах в Китае была введена система экономических и правовых ограничений. «Китай единственная сегодня страна в мире, если не считать Сингапура, где официально введено евгеническое законодательство» (37, с.5), - писал А. де Бенуа. Меры по ограничению рождаемости в Китае, наряду с мерами по улучшению качества населения призваны изменить его социально-демографическую структуру, а, следовательно, и связанные с ней социальные ограничения.

Сама социально-классовая и профессиональная структура взаимосвязана с демографической и выполняет функцию её регулирования, а демографическая структура регулирует в свою очередь стратово-профессиональную, так как люди определенных возрастов оказываются в массе мало способными к той или иной профессиональной деятельности.

Эти ограничения выполняют детерминационно-регулятивные функции в отношении поведения личностей и групп и выбора ими своей жизненной стратегии. Эти социальные ограничения во многом определяют характер социального отбора и правила социального тестирования для занятия тех или иных социальных мест: так, при избытке тех или иных специалистов эти правила обычно ужесточаются, а при недостатке смягчаются. Они выполняют функции структурирования, упорядочивания, иерархизации в обществе, препятствуют его превращению в однородную массу, пребывающую в состоянии социального хаоса.

В соответствии с диалектикой ограничений и свобод структурно-демографические социальные ограничения, замыкая личность или группу в рамки социальных структур, дают им возможность самореализации в соответствии с возможностями этих структур, но в то же время лишают возможностей реализовать потенциалы, свойственные другим структурам. Если же человек или группа не желают использовать данные им в обществе возможности, то его структура приобретает для них отчуждённый и негативно-ограничительный характер. В последнем случае вся система социальных ограничений может быть представлена как паутина или сеть, наброшенная на индивида или группу. В принципе, эта ситуация так или иначе имеет место всегда, хотя не всегда осознаётся. Чтобы этого осознания не произошло и не возникло стремления к избавлению от этой сети, главной функцией всей системы социальных ограничений становится формирование социально ограниченной личности, для которой внешняя социальная ограниченность стала бы внутренней, овнутрилась.

Для Э. Фромма овнутрение внешнего социального принуждения стало одной из важнейших предпосылок становления тоталитаризма. Э. Фромм исследует один из вариантов социально-ограниченной личности, а именно «авторитарную личность» (См. 422). Основу этой личности по Э. Фромму составляет садомазохистский комплекс власти – подчиненности. Властвуя над кем-то, «авторитарная личность» реализует свои садистские тенденции, а подчиняясь, или мучая (ограничивая) себя – мазохистские. Истоки формирования «авторитарной личности», как массового для Западной Европы явления, Э. Фромм видел в распространении протестантизма, провоцировавшего развитие садомазохистских комплексов под видом «любви» к Богу. Освободив человека от патронажа церкви, М. Лютер сделал его изолированным и бессильным, «овнешнение благодати» превратило человека в «средство», лишённое внутренней самоценности и вынужденное добывать материальную благодать путём унижений. В кальвинизме попытки избавиться от внутренней неуверенности, вылились во внешний активизм, культ труда и накопительства. Э. Фромм называет протестантизм религией запуганного, невежественного и оторванного от корней одиночки, внутренне враждебного свободе и ставшего «авторитарной личностью».

Другой вариант социально ограниченной личности, на этот раз «демократической» описывает А. Макинтайр. «Демократическая личность» не обладает ни стабильной социальной идентификацией, ни устойчивыми моральными принципами, ни постоянными политическими предпочтениями. Она готова быть кем угодно. Выполнять любую социальную роль. Голосовать за любого кандидата… Исповедовать любую религию… Соглашаться с любой концепцией и точкой зрения, если только они не нарушают общих правил потребительского, менеджерского и терапевтического отношения к действительности»(260, с.8). Будучи, по сути, пустым местом, эта личность обладает только преемственностью тела. «А тело - это комплекс желаний, потребностей и эмоций. В итоге тотальный произвол стал нормой жизни современного общества. Ни о какой «рациональности» не может быть и речи» (Цит. по 260, с.9), – считает А. Макинтайр. Даже память у этой личности подвержена коррозии. «Функционирование памяти в тоталитарных и демократических обществах в принципе одинаково. «Гонка информации» и интеллектуальные «моды» (типа постмодернизма) заменяют обсуждение принципиальных мировоззренческих проблем» (Цит. по 260, с.8), – отмечает А. Макинтайр.

Таким образом, если для «авторитарной личности» характерно следование деструктивным и ограничительным комплексам в отношении себя и окружающих, то у «демократической личности» социальная ограниченность проявляется в выраженной поверхностности и тотальном конформизме.

Вероятно, можно найти и другие конкретные варианты социально ограниченной личности, но лучше всё же выявить их общий архетип, дав определение подобной личности. Определение это таково: социально ограниченная личность – это социально сформированная психоментальная структура, отчужденная от внутренней врожденной природы (эта природа может быть те только животной, но и душевной и духовной), её носителя, стереотипически ограниченная, сформировавшим её обществом, в своем мышлении, восприятии и поведении, не способная выйти за пределы этих стереотипов и управляемая по преимуществу из вне. Поведение и мышление такой личности носит по преимуществу реактивный характер, внутренние же импульсы этой личности либо подавляются (в частности и усилиями «психоаналитиков»), либо искажаются социально ограниченной личностной структурой, причём чаще всего это происходит одновременно. Эта личность «вооружена» набором ложных стереотипов мышления и поведения, которые как раз и являются главным препятствие на пути построения всех утопий и идеальных государств. Формирование подобной социально ограниченной личности и является главной негативной функцией и результатом всей системы социальных ограничений.

Структурно-демографические социальные ограничения тесно связаны с другими формами социальных ограничений, однако, в современном обществе их роль снизилась. «Развивающееся денежное хозяйство проникало в сельские общины, действуя точно разъедающая кислота, на их исконный, основанный на натуральном хозяйстве образ жизни. Родовой строй абсолютно не совместим с денежным хозяйством» (481, с.126), – писал Ф. Энгельс. Это означало замену структурно-демографических социальных ограничений, составляющих основу родоплеменного общества, экономическими. Опасность реставрации родоплеменного общества побуждает адептов экономикоцентризма вести постоянную борьбу с национализмом, религиозным фундаментализмом и всеми прочими видами неэкономических основ социальной организации. Функцию подавления этно-конфессионального сознания выполняет структурирование населения на основе гражданства, а не религии или национальности. Так структурно-демографические социальные ограничения связываются с экономическими и подменяются ими.

Подводя итоги, отметим, что в данном разделе были показаны основные функции концептуальных, идеологических, языковых, этических, эстетических и онтологическо-гносеологических социальных ограничений, а также функции вторичных, форм социальных ограничений: политико-управленческих, правовых, информационно-образовательных, экономических, военно-силовых, технико-технологических и структурно-демографических в соответствии с авторской моделью структуры социальных ограничений. Описан смысл объемлющей их социально ограничительной функции, заключающийся в создании социальных границ восприятия, мышления и поведения. Введено в понятие социально ограниченной личности как негативного продукта господствующих социальных ограничений. Представленные в данном разделе функции социальных ограничений являются достаточно общими и, наверное, могут быть дополнены. Однако и уже представленная модель даёт определенное представление о них и возможные направления их дальнейшего осмысления и изучения. Эти функции могут в некоторой степени меняться и корректироваться в зависимости от конкретных условий их реализации, а также специфики той концепции и выражающей её идеологии, которую они обслуживают. Дальнейшей конкретизацией функций социальных ограничений будут особенности их реализации в различных политических и социальных системах, а также принципы и методы их реализации в обществах. Рассмотрению этих вопросов могут быть посвящены дальнейшие исследования.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В данной небольшой работе поднята и, надеюсь, в какой-то степени «решена» проблема социальных ограничений. Полностью, наверное, эта проблема разрешена быть не может, в том смысле, что социальные ограничения являются и должны являться неотъемлемым атрибутом любого общества и без них общество существовать не может. Там где нет социальных ограничений, там нет и общества. Поэтому, решение этой проблемы в смысле её полного снятия лежит уже за пределами общества. В обществе же постоянно происходят процессы изменения социальных ограничений, когда снятие одних ограничений, к сожалению, неизбежно порождает другие в духе известной гегелевской спирали развития.

Однако задачей данной работы было не снятие каких-либо социальных ограничений, а нахождение путей и подходов к их исследованию, которое только и может стать путём к их содержательному и структурному совершенствованию в интересах отдельного человека и всего общества в целом. Пока мы не задумываемся о том, что такое социальные ограничения, шансов на подобное их усовершенствование у нас немного. К сожалению, материалы подобных исследований могут быть использованы и в негативных целях подавления личности и общества. Такова печальная закономерность всех научных исследований и открытий.

Представленная здесь модель социальных ограничений носит, прежде всего, исследовательский характер, поэтому проблемы её соответствия общественным реалиям, в общем-то, не существует, в отличие скажем от моделей тоталитаризма. Если в каком-то обществе не обнаруживается каких-то компонентов этой модели, например идеологии, то это ещё не значит, что их нет, возможно, их или недостаточно хорошо искали или не захотели найти. Если чего-то нет в чьём-либо рациональном сознании, это ещё не значит, что этого нет вообще. Тем не менее, мало кто будет оспаривать наличие в обществах языковых, этических, гносеологических, правовых, структурно-демографических и прочих социальных ограничений в тех или иных формах и разновидностях.

Задачей представленной здесь модели является помимо постановки проблемы, создание инструментов её исследования, в данном случае инструментов интеллектуальных, позволяющих из окружающего нас хаоса впечатлений и фактов выделить и структурировать нечто важное, позволяющее их осмысливать и изменять. Эта задача в данном исследовании решена. Могут быть, конечно, и какие-то другие её решения и дополнение уже осуществлённого, но для исследования данного вопроса это было бы только на пользу, создавая для него разнообразие методологического инструментария.

Далеко не все возможные аспекты осмысления данного вопроса нашли своё выражение в данной работе. В частности не рассматривались, например, метафизические аспекты ограничения и неограниченности. Так, уже само бытие ограничено тем, что оно есть.

Не были описаны также и более конкретные и частные аспекты реализации социальных ограничений, как, например, потенциальные и актуальные возможности их осуществления в различных типах обществ: традиционном, индустриальном, постиндустриальном, или рабовладельческом, феодальном, буржуазном; в различных политических системах: авторитарной, тоталитарной и демократической; принципы, направления, а главное, методы создания социальных ограничений, пути и способы преодоления и снятия тех или иных социальных ограничений, возможности их гармонизации в рамках одной системы.

Может быть также рассмотрена и история представлений о социальных ограничениях, история их собственного развития, производиться сравнительный анализ социальных ограничений в различных социальных системах.

Возможны исследования социальных ограничений и в каких-то более частных социальных сферах, например в науке, образовании, религиях или социальных процессах – например социальные ограничения в процессе глобализации или социальные ограничения и манипуляция сознанием.

Все эти исследования могут быть осуществлены в дальнейшем, в том числе и автором данной работы. С другой стороны многие уже имеющиеся исследования для выявления соответствующих проблем и вопросов имеет смысл рассмотреть в ракурсе заданном этой работой. Например, являются ли социальными ограничениями актуальные сегодня экологические ограничения и «пределы роста», о которых в частности писал А. Печчеи (325)? При ответе на этот вопрос и может быть использована разработанная в данном исследовании модель. Во-первых, здесь необходимо указать, что экологические ограничения могут иметь разные причины и быть обусловлены как объективными природными (внесоциальными) ограничениями в виде особенностей климата или отсутствия (нехватки) тех или иных ресурсов, так и результатом негативного воздействия общества на природу. Сам же по себе вопрос отношения общества и природы, его характер и особенности, бесспорно, является важнейшим, а потому, так или иначе решается именно на уровне концепции цивилизационного развития. Поэтому, в зависимости от его решения на уровне концептуальных ограничений, выстраивается и вся система социальных ограничений. Для современной цивилизации как раз и необходимо изменить свои базовые установки по отношению к природе на более экологичные и природосберегающие, перестроив на этом основании свою этику, науку, политику, право, экономику, образование, технологии, социальную структуру и военное дело. Современная цивилизация должна добровольно наложить на себя экологические ограничения и включить их в как обязательный компонент в свою систему социальных ограничений во имя собственного подлинного, а не мнимого благополучия и безопасности, ради сохранения природы и будущих поколений. Экологические ограничения должны превратиться из чисто природных в природно-социальные.

Об актуальности новых исследований социальных ограничений и дальнейшем изучении уже имеющихся спорить не приходится. Манипулирующая массовым сознанием бульварная пресса забита до краёв информацией о различных социальных ограничениях, нарушениях законов, являющихся одной из форм социальных ограничений, различными «рейтингами слухов», но в ней сложно найти объективный анализ динамики изменений социальных ограничений в отношении различных групп населения в результате тех же преступлений и катастроф, которые она так любит смаковать. В то же время голос науки слаб. Всё более превращаясь в эзотерику, она, по мнению Дж. Хоргана, идёт к своему концу. Однако без науки в той или иной концептуально-парадигмальной форме мы не сможем разобраться в этих проблемах и рискуем не только заблудиться, но и погибнуть в лабиринтах социальных ограничений и тисках собственной социальной ограниченности.

Общие выводы работы могут быть сформулированы следующим образом:

-      социальные ограничения есть неотъемлемый атрибут любого общества и без их наличия общество невозможно;

-      понятие «социальные ограничения» связано с категорией «необходимость» и является, таким образом, диалектическим антиподом социальной неограниченности, то есть социальной свободы;

-      субъектом социальных ограничений выступают в основном социально господствующие и социально активные группы и личности, а объектом – социально подчинённые и зависимые, пассивные личности и группы;

-      социальные ограничения представляют собой систему взаимосвязанных элементов, которая, однако, понятийно может быть выражена в различных координатах: как через систему философских категорий, так и другими способами;

-      системообразующим фактором социальных ограничений является воля общества к самосохранению и самоутверждению, выразителями которой оказываются господствующие в нём социальные группы. При этом социальные ограничения могут как способствовать так и мешать реализации этой цели;

-      структурно социальные ограничения состоят из концептуальных и идеологических ограничений, формами которых являются языковые, этические, эстетические и онтологическо-гносеологические ограничения. Конкретизацией и воплощением различных форм идеологических ограничений оказываются политико-управленческие, правовые, информационно-образовательные, экономические, военно-силовые, технико-технологические и структурно-демографические социальные ограничения;

-      каждый из структурных элементов социальных ограничений выполняет свои определённые функции социального регулирования, которые тесно взаимосвязаны между собой;

-      результатом господства и функционирования системы социальных ограничений может стать формирование социально ограниченной личности.

В своё время Н. Кузанский писал о том, что знает по настоящему лишь тот, кто знает своё незнание. Но, что значит знать своё незнание? Это означает, прежде всего, умение видеть свои границы, границы своих знаний. Также и социально свободным может быть лишь тот, кто знает социальные ограничения – свою собственную социальную ограниченность, окружающих людей и общества в целом. Решению этой проблемы и была посвящена данная работа, что и определяет её значение.

ЛИТЕРАТУРА:

1.    Аверин Ю.П. Системы социального управления в обществе: модель социологического анализа. Дисс. д-ра соц. наук. - М., 1997. - 434 c.

2.    Авдеев В.Б. Метафизическая антропология. – М.: Белые альвы, 2002. – 256с.

3.    Авдеев В.Б. Преодоление христианства. – М.: Капь, 1994. – 176с.

4.    Авдеев В.Б. Расовая теория времени. // Атеней. – 2001. -№1. – С.22-34.

5.    Авилов Л.Ф. Цивилизация психороботов.–М.: Природа и человек, 1999.-176с.

6.    Авторханов А. Технология власти. Fr./ Main: Посев, 1976. - 709 с.

7.    Агамов А.А. Проблема свободы в социальной философии. Дисс. д-ра филос. наук. – Ставрополь, 1999. – 318с.

8.    Адорно Т.В. Негативная диалектика. – М.: Научный мир, 2003. – 374с.

9.    Аймермахер К. Политика и культура при Ленине и Сталине. 1917-1932 гг. - М.: Аиро-ХХ, 1998. – 208с.

10.  Акимов И., Клименко В. О природе таланта. // Студенческий меридиан. – 1994. -№11-12. – 224с.

11.  Алексеев В.П. Становление человечества. – М.: Политиздат, 1984. – 462с.

12.  Алексеев Н.Н. Основы философии права. – СПб.: Юрид. ин-т, 1998. – 216с.

13.  Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. – М.: Аграф, 2003. – 640с.

14.  Алпеева Т.М. Критика американской теории «социальной мобильности»: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – Минск, 1977. – 18с.

15.  Альтернативы. – 2002. - №2.

16.  Американская социологическая мысль. - М.: МГУ, 1994. – 496с.

17.  Антология культурологической мысли. - М.: РОУ, 1996. – 352с.

18.  Апокрифы древних христиан. /Ред. Окулов А.Ф. – М.: Мысль, 1989. – 336с.

19.  Аристотель Сочинения. В 4-х т. – М.: Мысль, 1975-1983.

20.  Арендт Х. Истоки тоталитаризма. - М.: ЦентрКом, 1996. – 672с.

21.  Арон Р. Демократия и тоталитаризм. - М.: Текст, 1993. – 303с.

22.  Аргуэльес Х. Зов Пакаль Вотана: Время – четвёртое измерение. - М.: Читра, 2001. – 128с.

23.  Аргуэльес Х. Фактор Майя: Внетехнологический путь. – К.: София, 1996. –272с.

24.  Арухова А.С. Гносеологическая проблематика в философии суфизма: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – Махачкала, 2001. – 20с.

25.  Асланов Л.А. Культура и власть. Кн. 1. – М.: Теис, 2001. – 496с.

26.  Аттали Ж. На пороге нового тысячелетия. – М.: Международные отношения, 1993. – 136с.

27.  Барулин В.С. Российский человек в ХХ веке. Потери и обретение себя. СПб.: Алетейя, 2000. – 431с.

28.  Бегунов Ю.К., Лукашев А.В., Пониделко А.В. 13 теорий демократии. – СПб.: Бизнес-Пресса, 2002. – 240с.

29.  Бегунов Ю.К. Тайные силы в истории России. - СПб.: Изд-во им. А.С. Суворина, 1996. – 418с.

30.  Беков М.Б. Социальная монополия: содержание, структура, функции. Дисс. Д-ра филос. наук. - Иркутск, 1996. – 250с.

31.  Безлепкин Н.П. Философия языка в России. – СПб.: Искусство, 2001. – 392с.

32.  Белова Т. Культура и власть. - М.: Филос. общество СССР, 1991. – 211с.

33.  Белых А.К. Политическая организация общества и управление при социализме: Автореф. Дисс. д-ра филос. наук. - Л., 1967. - 35с.

34.  Белоусов Л.С. Муссолини. - М.: Машиностроение, 1993.–368с.

35.  Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. – М.: Academia, 1999. – 956с.

36.  Беспалов А.И. О некоторых противоречиях марксистского подхода к проблеме отчуждения деятельности. // Актуальные проблемы гуманитарных, социальных, экономических и технических наук: Межвуз. сб. Вып. 2. Т.2 /Ред. Н.Г. Хохлов. – М.: МГИУ, 2003. – С. 54-74.

37.  Бенуа А. «Дебилы рожают дебилов!» // За русское дело. – 2000. -№1. – С.5.

38.  Бестужев-Лада И.В. Россия накануне ХХI века. - М.: РПА, 1997. – 230с.

39.  Берг В. Карьера – суперигра. – М.: Интерэксперт, 1998. – 272с.

40.  Бердяев Н.А. Духовный кризис интеллигенции. – М.: Канон, 1998. – 400с.

41.  Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. - М.: Наука, 1990.–220с.

42.  Бердяев Н.А. Новое средневековье. - М.: Феникс, 1990. – 84с.

43.  Бердяев Н.А. Самопознание. - М.: ДЭМ, 1990. – 336с.

44.  Бердяев Н.А. Смысл истории. - М.: Мысль, 1990. – 176с.

45.  Бердяев Н.А. Сочинения. – М.: Раритет, 1994. – 416с.

46.  Бердяев Н.А. Судьба России. - М.: МГУ, 1990. – 256с.

47.  Бердяев Н.А. Философия неравенства. - М.: ИМА - Пресс, 1990. – 288с.

48.  Бержье Ж. Проклятые книги. – М.: Крон-Пресс, 1998. – 144с.

49.  Бержье Ж. Тайная война оккультных сил. – М.: Крон-Пресс, 1998. – 138с.

50.  Бороноев А.О., Смирнов П.И. О понятиях «общество» и «социальное». // Социологические исследования. – 2003. - №8. – С. 3-11.

51.  Библия. – М.: Библейская лига, 2002. – 1220с.

52.  Большой толковый социологический словарь. В 2-х т. / Пер. с англ. – М.: Вече-АСТ, 1999.

53.  Булгаков С.Н. Свет невечерний. – М.: Республика, 1994. – 415с.

54.  Бляхер Л.Е. Человек в зеркале социального хаоса. – Хабаровск: ХГТУ, 1997. – 140с.

55.  Богданов А.А. Всеобщая организационная наука (Тектология). В 3-х ч. - М. - Л.: Книга, 1925-1929.

56.  Богданов А.А. О пролетарской культуре.- М.: Книга, 1924. – 344с.

57.  Большаков А.П. Практикум по истории европейского фашизма, ч.1.- Челябинск: ЧГУ, 1997. – 410с.

58.  Бондаренко Н.Г. Социально-философские аспекты детерминизма в становлении и развитии человека. Дисс. канд. филос. наук. – Ставрополь, 1998. – 147с.

59.  Бородкин В.И. Психоэнергетика мышления. - М.: Фаир, 1997. – 272с.

60.  Бжезинский З. Великая шахматная доска. – М.: Международные отношения, 1999. – 256с.

61.  Бжезинский З. Идеология и власть в советской политике. - М.: Иностранная литература, 1963. – 128с.

62.  Бжезинский З., Хантингтон С. Политические системы США и СССР. - Вып. 1, 2. - М.: Прогресс, 1964-1965.

63.  Бузгалин А.В. «Постиндустриальное общество» – тупиковая ветвь социального развития? // Вопр. философии. – 2002. - №5. - С.26-43.

64.  Бурлакова С. В. Цикличность в социальных системах: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. - Ростов/Дон, 1997. - 23с.

65.  Булгаков С.Н. Философия хозяйства. – М.: Наука, 1990. – 412с.

66.  Быховская И.М. “Человек телесный” в социокультурном пространстве и времени. - М.: ФОН, 1997. - 209с.

67.  Бюрократия и общество. - М.: Филос. общество СССР, 1991. - 250с.

68.  Бэкон Ф. – Мн.: Современное слово, 1998. – 352с.

69.  Василенко И.В. Человек в социуме: мотивация и мобильность. – Волгоград: Перемена, 1998. – 172с.

70.  Василик М. А. Сущность и принципы управления социалистическим обществом. Дисс. канд. филос. наук. - Л., 1970. – 305с.

71.  Вебер М. Избранные произведения. – М.: Прогресс, 1990. – 808с.

72.  Веблен Т. Теория праздного класса. - М.: Прогресс, 1984. - 368с.

73.  Вейнингер О. Пол и характер. – М.: Форум, 1991. – 192с.

74.  Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. – М.: Наука, 1988.–519с.

75.  Вестник Российского филос. общества. – 2002. - №1.

76.  Виндельбанд В. Избранное. – М.: Юристъ, 1996. – 688с.

77.  Винер Н. Кибернетика. - М.: Советское радио, 1968. – 326с.

78.  Виноградов Б. Перманентная революция в образовании. // Поиск. 5.07.2002. - №27(685). – С. 7.

79.  Винокуров Е.Ю. Политическая философия Канта в современных зарубежных дискуссиях о глобальном политическом устройстве: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – М., 2001. – 18с.

80.  Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. 1. – М.: Гнозис, 1994. – 612с.

81.  Власть и оппозиция. /Ред. Журавлёв В.В. – М.: РОССПЭН, 1995. – 400с.

82.  Волосков И.В. Истоки религиозной философии Н.В. Гоголя. // Вестник МГУ Сер. 7 (Филос. науки). – 2002. - №2. – С.47-57.

83.  Вольтман Л. Политическая антропология. – М.: Белые альвы, 2000. – 448с.

84.  Воробьёвский Ю. Путь к апокалипсису. - М., 1998. – 395с.

85.  Воронцов С.А. Особенности взаимодействия политических и религиозных систем: философско-методологический анализ: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – Ростов/Дон, 2000. – 22с.

86.  Восленский М. С. Номенклатура. - М.: Советская Россия, 1991. – 624с.

87.  Вэн-цзы Познание тайн. – М.: Гаолян, 1999. – 240с.

88.  Вышеславцев Б.П. Сочинения. – М.: Раритет, 1995. – 461с.

89.  Вышеславцев Б.П. Этика преображённого Эроса. - М.: Республика, 1994.- 368с.

90.  Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. – М.: Искусство, 1991. – 367с.

91.  Гаджиев К.С. Политическая наука. - М.: Междунар. отн., 1994. – 400с.

92.  Гаджиев К.С. Тоталитаризм – феномен ХХ века. // Вопр. философии. – 1992. - №2. - С.3-25.

93.  Газенко Г.В. Концепции власти в итальянской политологии рубежа Х1Х-ХХ веков: (Политические теории Г. Моски и В. Парето. Опыт сравнительного анализа) /АН СССР, Ин-т гос-ва и права. - М., 1988. – 259с.

94.  Галкин А.А. Германский фашизм. - М.: Наука, 1967. – 400с.

95.  Гаранина О.Д. Homo totus. Взаимосвязь природы и сущности человека. - М.: РФО-МГТУГА, 1999. – 204с.

96.  Гароди Р. Основополагающие мифы израильской политики. // Атака. – Б.г. - №1. – 48с.

97.  Гастев А.К. Как надо работать. - М.: Экономика, 1966. – 472с.

98.  Гастев А.К. Новая культурная установка.- М.: ЦИТ, 1923. – 49с.

99.  Гейзенберг В. Физика и философия. – М.: Наука, 1989. – 400с.

100.      Гендерный калейдоскоп. / Ред. М.М. Малышева. - М.: Academia, 2002. - 520с.

101.      Генон Р. Духовное владычество и мирская власть. // Волшебная гора. – 1998. - № 6-7.

102.      Генон Р. Кризис современного мира. - М.: Арктогея, 1991. – 160с.

103.      Генон Р. Очерки о традиции и метафизике. – СПб.: Азбука, 2000. – 320с.

104.      Генон Р. Царство количества и знамения времени.- М.: Беловодье, 1994. – 304с.

105.      Гессе Г. Игра в бисер. – М.: Правда, 1992.- 496с.

106.      Гёте И.-В. Фауст. – М.: Московский рабочий, 1982. – 512с.

107.      Глебкин В.В. Ритуал в советской культуре. - М.: Янус-К, 1998. – 168с.

108.      Глазьев С.Ю. Благосостояние и справедливость: как победить бедность в богатой стране. – М.: Б.С.Г.-ПРЕСС, 2003. – 192с.

109.      Гностики. Сб. /Ред. Еремеев С.И. – К.: УЦИММ-Пресс, 1996. – 400с.

110.      Гобино А. Опыт о неравенстве человеческих рас. – М.: Олма-Пресс, 2000. - 756с.

111.      Гобозов И.А. Философия политики. - М.: Теис, 1998. – 154с.

112.      Гоббс Т. Сочинения. В 2-х т. – М.: Мысль, 1989.

113.      Голанский М. Россия на перекрёстке двух дорог. // Москва.- 1997.- №8.- С.130-140.

114.      Головин Е.В. Приближение к Снежной Королеве. – М.: Арктогея-Центр, 2003. – 480с.

115.      Гомаюнов С.А. Анатомия антисистемы: к вопросу о природе тоталитарных обществ. - Киров, 1991. – 99с.

116.      Гражданское общество и правовое государство. Дискуссия. // Вопр. философии. – 2002. - №1. – С. 3-50.

117.      Грибакина Э.Н. Генезис и формы проявления социального неравенства. Дисс. д-ра филос. наук. – Уфа, 1998. – 304с.

118.      Григулевич И.Р. Инквизиция. – М.: Политиздат, 1985. – 448с.

119.      Гумбольдт В. Язык и философия культуры. – М.: Прогресс, 1985.–451с.

120.      Гумилёв Л.Н. Древняя Русь и великая степь. – М.: Мысль, 1992. –781с.

121.      Гумилёв Л.Н. Тысячелетие вокруг Каспия. – Б.: Азернешр, 1990. – 312с.

122.      Гундрик-Кларк Н. Оккультные корни нацизма.- М.: Евразия, 1995. –244с.

123.      Гура В.А. Феномен секуляризации в европейской истории: Автореф. Дисс. д-ра филос. наук. – СПб, 2000. – 36с.

124.      Гуревич П.С. Философия культуры. - М.: Аспект-пресс, 1994. – 316с.

125.      Гуревич П. Авторитарное сознание. // Наука и религия. – 1990. - №7.– С.22-23.

126.      Гусев В.А. Русский консерватизм. – Тверь: ТГУ, 2001. – 235с.

127.      Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 2-х т. – М.: Русский язык, 1979.

128.      Данилевский Н.Я. Россия и Европа. – СПб.: Глаголъ, 1995. – 552с.

129.      Данилова Н.И. Индивидуализм. – Краснодар: КГАУ, 2000. – 196с.

130.      XXI век: духовно-нравственное и социальное здоровье человека: Сб. тезисов докладов международной научно-практической конф. – М.: МГУКИ, 2001. – 275с.

131.      Дебор Г. Общество спектакля. – М.: Логос, 2000. – 184с.

132.      Деларю Ж. История гестапо. - Смоленск: Русич, 1993. – 480с.

133.      Делёз Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения. - М.: ИНИОН, 1990.-108с.

134.      Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? – М.: ИЭС, 1998. – 288с.

135.      Деррида Ж. О грамматологии. – М.: Ad Marginem, 2000. – 511c.

136.      Джохая Л.Г. К вопросу о методах изложения (способах линейного развёртывания) системы философских категорий. // Философия и общество. – 2003. - №2. – С.107-128.

137.      Джилас М. Лицо тоталитаризма. - М.: Новости, 1992. – 541с.

138.      Диденко Б.А. Цивилизация каннибалов. – М.: ТОО Поматур, 1999.- 176с.

139.      Достоевский Ф.М. Собр. соч. В 12 т. Т. 11, 12.- М.: Правда, 1982.

140.      Дридзе Т.М., Орлова Э.А. Основы социокультурного проектирования. - М.: РИК, 1995. – 150с.

141.      Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. - М.: Наука, 1994. – 304с.

142.      Дичев Т. Адаптация и здоровье, выживание и экология человека. - М.: Витязь, 1994. – 325с.

143.      Древнегреческая философия. Сб. – М.: АСТ, 1999. – 832с.

144.      Дризе Ю. Пусть мир прогнётся под нас. // Поиск. 22.03.2002.- №12.–С.13.

145.      Дубинин Б.В. Как жить в империи мифов? // Время. – 20.03.2002. - №48. - С.7.

146.      Дубнов А. Тектология А. Богданова в контексте современного глобально-бифуркационного кризиса. // Вестник МИАБ. – 2001. - №4(8). – С.49-67.

147.      Дубровский Д.И. Постмодернистская мода. // Вопр. философии. – 2001. -№8. – С.42-55.

148.      Дугин А.Г. Абсолютная Родина. – М.: Арктогея-Центр, 1999. – 752с.

149.      Дугин А.Г. Русская Вещь. Очерки национальной философии: в 2 т. - М.: Арктогея-центр, 2001.

150.      Дугин А.Г. Основы геополитики. – М.: Арктогея, 1997. – 608с.

151.      Дугин А.Г. Конспирология. - М.: Арктогея, 1992. – 144с.

152.      Дугин А.Г. Философия традиционализма. - М.: Арктогея-Центр, 2002. – 624с.

153.      Дугин А.Г. Эволюция парадигмальных оснований науки. – М.: Арктогея-Центр, 2002. – 418с.

154.      Дунаев Н.В. Открытое общество: онтологический статус и гносеологические особенности исследования: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – Самара, 2001. – 18с.

155.      Дюринг Е. Еврейский вопрос. – М.: Русская правда, 1999. – 160с.

156.      Егоров Г.В. Утопический идеал и тоталитарная идеология: истоки и внутренняя сущность: Автореф. Дисс. канд. истор. наук. - Н.Новгород, 1994.- 25с.

157.      Емельянченко Г. Зачем человеку номерок на шею, карточка на хлеб и печать на лоб? – СПб: Изд-во Л.С. Яковлевой, 2000. – 32с.

158.      Ермаков Ю.А. Социально-политические манипуляции личностью: сущность, технологии, результаты. Дисс. д-ра филос. наук. – Екатеринбург, 1995. – 252с.

159.      Есаулов И. Тоталитарность и соборность: два лика русской культуры. // Грани. - М. - 1993.- №167.- С.183-210.

160.      Желев Ж. Фашизм. Тоталитарное государство.- М.: Новости, 1991.–335с.

161.      Жизнь и власть в работах М.Фуко./Ред. Сокулер З.А. - М.: ИНИОН РАН, 1997. – 134с.

162.      Жмарёв Н.В. Системный подход и целевое управление в спорте. – К.: Здоровья, 1984. – 144с.

163.      Заплетин В.В. Основоположники научного коммунизма о соотношении личных и общественных интересов. Дисс. канд. филос. наук. – Куйбышев, 1989. – 180с.

164.      Зеньковский В.В. История русской философии. В 2-х т. – Л.: Эго, 1991.

165.      Зиновьев А.А. На пути к сверхобществу. - М.: Центрполиграф, 2000.-638с.

166.      Зиновьев А.А. Зияющие высоты. - Lausanne: L`Age d`Homme, 1976.-563с.

167.      Зимовец С.Н. Феномен тоталитаризма. (Социально-философский аспект): Автореф. Дисс. канд. филос. наук. - М., 1991. – 24с.

168.      Золоторёв С.П. Либерализм как социально-философская доктрина: идея и действительность. Дисс. канд. филос. наук. – Ставрополь, 1999. – 134с.

169.      Знание за пределами науки./Ред. Касавин И.Т. - М.: Республика, 1996.-445с.

170.      Зороастрийские тексты. – М.: Вост. литература, 1997. – 352с.

171.      Зуб А.Г. Биополитика: истоки, современное состояние и перспективы. / МГУ. – М., 1995. – 128с. – Деп. в ИНИОН РАН 4.04.1995, №50249.

172.      Иванов А.М. Логика кошмара. - М.: Русский вестник, 1993. – 192с.

173.      Ивлева М.И. Понятие добродетели в этической концепции А. Макинтайра. / МГУ. - М., 1994. - 21с. - Деп. в ИНИОН РАН 4.04.1994, №49098.

174.      Ильин И.А. Наши задачи. В 2-х т. - М.: Рарогъ, 1992.

175.      Ильин И.А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. – СПб.: Наука, 1994. – 544с.

176.      Иноземцев В.Л. Социология Д. Белла и контуры современной постиндустриальной цивилизации. // Вопр. философии. - 2002. - №5. – С.3-12.

177.      Интеллигенция в обществе риска: Сб. статей. – М.: РГГУ, 2003. – 524с.

178.      Истархов В.А. Удар русских богов. - М.: ИЭСО, 2000. – 368с.

179.      Каган М.С. Философия культуры. - СПб.: Петрополис, 1996. – 416с.

180.      Каменская Г.В., Родионов А.Н. Политические системы современности. - М.: Онега, 1994. – 224с.

181.      Камю А. Миф о Сизифе. Бунтарь. - Мн.: Попурри, 1998. – 544с.

182.      Кант И. Соч. в 4-х т. Т.1. – М.: АО Ками, 1994. – 586с.

183.      Кант И. Критика чистого разума. – Симферополь: Реноме, 1998. – 528с.

184.      Кант И. Собр. соч. в 8-ми т. Т.3. – М.: Чоро, 1994. – 741с.

185.      Канетти Э. Масса и власть. - М.: Ad Marginem, 1997. – 528с.

186.      Капустин Б.Г. Посткоммунизм как постсовременность. // Полис. – 2001. -№5. – С.6-29.

187.      Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. - М.: Наука, 1991.-127с.

188.      Кара-Мурза А.А. Социальная деградация как феномен исторического процесса. Дисс. д-ра филос. наук. - М., 1994. – 262с.

189.      Кара-Мурза С.Г. Идеология и мать её наука. – М.: Алгоритм, 2002.- 256с.

190.      Кара-Мурза С.Г. Сноп индивидуумов - или коммуна личностей. // Наш Современник. - 1996.- №6.- С.170-182.

191.      Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. – М.: Алгоритм, 2000. – 688с.

192.      Кастанеда К. Отдельная реальность. – М.: Миф, 1991. – 224с.

193.      Кваша Г.С. Принципы истории. – М.: Астрель-АСТ, 2001 – 352с.

194.      Кентавр перед Сфинксом (Германо-Российские диалоги). - М.: Апрель-85, 1995. – 355с.

195.      Классен Н. Мудрость толтеков. – К.: София Ltd., 1996. – 288с.

196.      Климов Г. Красная Каббала. – Краснодар: Сов. Кубань, 1996. – 432с.

197.      Кодекс РФ об административных правонарушениях. – М.: Умеренков, 2002. – 320с.

198.      Колеман Д. Комитет 300. – М.: Витязь, 2000. – 320с.

199.      Комментарий к Трудовому кодексу РФ. /Ред. Ананьева К.Я.. – М.: ТОН, 2002. – 512с.

200.      Коммунизм и культура. - М.: Наука, 1966. – 472с.

201.      Конституция РФ. – М.: ООО ТК Велби, 2002. – 32с.

202.      Конституция СССР. – М.: Политиздат, 1977. – 62с.

203.      Консузян Л.В. Внутригенерационная социальная мобильность в обществе полузакрытого типа: Автореф. Дисс. канд. соц. наук. - М., 1993.-18с.

204.      Кораблёва Е.В. Самосознание: проблема продуктивной самореализации личности: Автореф. Дисс. д-ра филос. наук. – М., 2001. – 43с.

205.      Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. – М.: Наука, 1975.–720с.

206.      Конкин М.И. Проблема формирования и развития философских категорий. – М.: Высш. школа, 1980. – 245с.

207.      Кончаков Г.В. Стандарты и стандартизация в материальной и духовной жизни общества. Дисс. канд. филос. наук. - Л., 1980. – 185с.

208.      Коржаков А.В. Б.Ельцин от рассвета до заката. - М.: Интербук, 1997.-480с.

209.      Коржихина Т.П. Извольте быть благонадёжны! - М.: РГГУ, 1997. – 372с.

210.      Корсунцев И.Г. Субъект и знаковые системы. – М.: РФО, 2000. – 116с.

211.      Кочергин А.Н. Введение в методологию и методику диссертационного исследования. – Голицино: ГВИ ФПС РФ, 2000. – 26с.

212.      Кочесоков Р.Х. Феномен тоталитаризма. - Ростов/Дон: ИРУ, 1992. – 100с.

213.      Краева О.Л. Диалектика потенциала человека.- М.: НГСХА, 1999. – 251с.

214.      Крамник В.В. Социально-психологический механизм политической власти. - Л.: ЛФЭИ, 1991. – 159с.

215.      Кречмар Д. Политика и культура при Брежневе, Андропове и Черненко. 1970-85гг. - М.: АИРО-ХХ, 1997. – 320с.

216.      Крапивенский С.Э. Социальная философия. – Волгоград: Комитет по печати, 1996.- 352с.

217.      Кугай А.И. Насилие в контексте современной культуры: Автореф. Дисс. д-ра филос. наук. – СПб., 2000. – 44с.

218.      Кудашов В.И. Иррациональность сознания информационной эпохи. //Вестник Российского филос. общ-ва. – 2001. - №3. – С.95-98.

219.      Кузьмищев В. Царство сынов Солнца.–М.: Молодая гвардия, 1985.–255с.

220.      Кун Т. Структура научных революций. – М.: АСТ, 2002. – 608с.

221.      Культурология. ХХ век. Антология. - М.: Юрист, 1995. – 703с.

222.      Кумарин В. Концепция Луначарского: другой защиты от люмпенизации страны нет. // Народное образование. – 2002.- №8. – С.211-223.

223.      Купина Н.А. Тоталитарный язык. - Екатеринбург: ЗУУНЦ, 1995. – 144с.

224.      Курбанова Е.С. Власть и управление. Единство и взаимодействие в обществе. Дисс. канд. филос. наук. - М., 1996. – 132с.

225.      Кутырёв В.А. Культурологический смысл глобализма. //Вестник Росс. филос. общества. – 2001. - №4. – С.78-83.

226.      Кутырёв В.А. Духовность, экономизм и «после»… драма взаимодействия. // Вопр. философии. – 2001. – №8. – С.56-65.

227.      Кутырёв В.А. Апология человеческого. // Вопр. философии. – 2002. - №9. – с.68-80, 2003. - №1. – С. 63-75.

228.      Лаврухина Е.А. Социальная детерминация профессиональных ориентаций педагогического корпуса: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – М., 2001. – 26с.

229.      Ларуш Л. Физическая экономика. – М.: Научная книга, 1997. – 128с.

230.      Лебон Г. Психология социализма. - СПб.: Макет, 1995. – 541с.

231.      Лебон Г. Психология народов и масс. - СПб.: Макет, 1995. – 316с.

232.      Левада Ю. О чём задумалась Россия? // Труд. – 12.03.2002. - №41. – С.1,3.

233.      Левицкий С.А. Трагедия свободы. – М.: Канон, 1995. –512с.

234.      Ленк Х. Размышления о современной технике. - М.: Аспект, 1996. – 183с.

235.      Ленин и Сталин. Сб. произведений в 3-х т. - М.: Партиздат, 1936-37.

236.      Ленин В.И. Государство и революция. - М.: Политиздат, 1983. – 160с.

237.      Ленин В.И. Партийная организация и партийная литература. - М.: Политиздат, 1984. – 30с.

238.      Ленин В.И. Последние письма и статьи. - М.: Политиздат, 1980. – 71с.

239.      Ленин В.И. Критические заметки по национальному вопросу. – М.: Политиздат, 1983. – 93с.

240.      Леонтьев К. Избранное. - М.: Рарогъ, 1993. – 400с.

241.      Линденберг К. Технология зла. – М.: Энигма, 1997. – 112с.

242.      Лимнатис Н. Манипулирование: сущность, проявления, пути снятия. – М.: Экономическая демократия, 2000. – 216с.

243.      Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. – СПб.: Алетейя, 1998. – 160с.

244.      Лири Т. История будущего. – К.: Janus books, 2000. – 288с.

245.      Лисичкин В.А., Шелепин Л.А. Третья мировая (информационно-психологическая) война. – М.: ИСПИ АСН, 2000. – 304с.

246.      Лисичкин В.А., Шелепин Л.А. Глобальная империя Зла. – М.: Крымский мост 9-д, 2001. – 448с.

247.      Лихоман В.П. Антропологическое измерение информационного общества: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – Ставрополь, 2001. – 22с.

248.      Логинов А.В. Философская антропология А. Гелена. / РГГУ. – М., 2001. – 37с. – Деп. в ИНИОН РАН 21.05.2001. №56492.

249.      Лоренц К. Агрессия. - М.: Прогресс - Универс, 1994. - 272с.

250.      Лосев А.Ф. Античная философия истории. – СПб.: Алетейя, 2000.- 256с.

251.      Лосев А.Ф. Дерзание духа. – М.: Политиздат, 1988. – 366с.

252.      Лосев А.Ф. Страсть к диалектике. – М.: Сов. писатель, 1990. – 320с.

253.      Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. - М.: Политиздат, 1991. - 525с.

254.      Лосский Н.О. Избранное. – М.: Правда, 1991. – 624с.

255.      Лосский Н.О. Учение о перевоплощении. – М.: Прогресс, 1992. – 208с.

256.      Лужницкий С.П. СМИ в системе социального управления современной России: Автореф. Дисс. д-ра соц. наук. – М., 1998. – 53с.

257.      Луканенков А. «Утечку мозгов» можно остановить. // Вузовские вести. – 2002. -№17. – С.6-7.

258.      Луман Н. Власть. – М.: Праксис, 2001. – 249с.

259.      Май А.В. Модели господствующей идеологии. - М., 1997. – 384с.

260.      Макаренко В.П. Технократические мамелюки: социополитические аспекты концепции А. Макинтайра. – Ростов/Дон: СКНЦ ВШ, 2000. – 60с.

261.      Макеев С.А. Социальная мобильность как поведение: Автореф. Дисс. д-ра соц. наук. – Киев, 1991. – 28с.

262.      Макиавелли Н. Государь. - СПб.: Азбука, 1997. – 192с.

263.      Макинтайр А. После добродетели. – М.: Академ. проект, 2000. – 384с.

264.      Мандевиль Б. Басня о пчёлах. – М.: Наука, 2000. – 292с.

265.      Марков Н.Е. Войны тёмных сил. – М.: Москва, 2002. – 528с.

266.      Маркузе Г. Одномерный человек. - М.: REFL-book, 1994. – 368с.

267.      Маркова Н. Корпорация «D» и её глобальный маркетинг. // Народное образование. – 2001. - №7. – С.203-212.

268.      Маркова Н. Культуринтервенция. // Народное образование. - 2002.- №4. - С.203-217.

269.      Маркова Н. Феномен телепузиков. // Народное образование. – 2002.- №2. – С.191-198.

270.      Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 1-4, 32, 42.

271.      Маркс К. Социология. – М.: Канон, 2000. – 430с.

272.      Малер А.М. Стратегии сакрального смысла. – М.: Парад, 2003. – 268с.

273.      Марсель Г. Быть и иметь. – Новочеркасск: Сагуна, 1994. – 160с.

274.      Мартин Г.П., Шуманн Х. Западня глобализации: атака на процветание и демократию. – М.: Альпина, 2001. – 335с.

275.      Межетерина В.А. Битва мира и антимира. // Наука и религия. – 1999. -№10. – С.2-6.

276.      Мережковский В.Г. Спорт как фактор идеологической обработки молодёжи в фашистской Германии и его проявление на современном этапе буржуазного спортивного движения. Дисс. канд. пед. наук. - Вологда, 1986. – 169с.

277.      Мережковский Д.С. Больная Россия. - Л.: ИЛУ, 1991. – 272с.

278.      Мёртвая вода. От социологии к жизнеречению. (Концепция общественной безопасности России). В 2-х ч. - М.: Изд-во МКУ, 1998.

279.      Методы современной коммуникации: проблемы теории и социальной практики. Мат. 1-й межд. научн. конф. – М.: МГЛУ, 2002. – 201с.

280.      Мистерия Дао. / Сост. А.А. Маслова. – М.: Сфера, 1996. – 512с.

281.      Михайлов В.В. Глобализация и будущее России. // Россия в современном мире. – М.: ИНИОН РАН, 2003. – Т.2. Деп. 8.05.2003. - №57976. – С. 7-19.

282.      Михайлов В.В. Диалектика свободы в межкультурных коммуникациях. // Межкультурная коммуникация и перевод. Мат. межвузовской научной конф. – М.: МОСУ, 2002. – С.195-199.

283.      Михайлов В.В. Манипуляции в культуре. // Россия в современном мире. – М.: ИНИОН РАН, 2003. – Т.2. Деп. 8.05. 2003. - №57976. – С. 90-105.

284.      Михайлов В.В. Проблема социальных ограничений в философии Б. Мандевиля. // Современность как предмет исследования социальных наук. Мат. I научно-практической конф. – Малаховка: МГАФК, 2002. – С.106-109.

285.      Михайлов В.В. Тоталитарное государство и его социокультурная политика в области физической культуры. Дисс. канд. филос. наук. – М., 1999. – 203с.

286.      Модестов С.А. Бытие несвершившегося. – М.: МОНФ, 2000. – 176с.

287.      Моисеев Н. Преодолеть самих себя. // Наука и религия. – 1990. - №6. –С.2-3.

288.      Монтень М. Об искусстве жить достойно. – М.: Дет. лит., 1973. – 206с.

289.      Монтескье Ш. Избранные произведения. - М.: Госполитиздат, 1955.-799с.

290.      Мир России - Евразия. / Сост. Л.И. Новикова.- М.: Высшая школа, 1995. - 399с.

291.      Момджян К.Х. Социум. Общество. История. – М.: Наука, 1994. - 239с.

292.      Морен Э. О природе СССР: тоталитарный комплекс и новая империя. – М.: РГГУ, 1995.- 220с.

293.      Московичи С. Машина, творящая богов. – М.: ЦПиП, 1998.- 560с.

294.      Москвичёв Л.Н. Теория «деидеологизации»: иллюзии и действительность. – М.: Мысль, 1971. – 238с.

295.      Мошков В.А. Механика вырождения. – Варшава, 1910. – 192с.

296.      Мулдашев Э. От кого мы произошли. – М.: Ариа-АИФ, 1999. – 448с.

297.      Мыслители русского зарубежья. Сб. – СПб.: Наука, 1992. - 464с.

298.      Мясникова Л.А. Экономика постмодерна и отношения собственности. //Вопр. философии. – 2002. – №7. – С.5-16.

299.      На переломе. Философские дискуссии 20-х гг./ Сост. Алексеев. П.В. - М.: Политиздат, 1990.- 528с.

300.      Ненашев И.Г. Конкретность свободы в философии Гегеля: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – Мурманск, 2001. – 16с.

301.      Нечволодов А. От разорения к достатку. – СПб, 1906. – 107с.

302.      Николаева Л.С. Радикальные концепции культуры: Автореф. Дисс. д-ра филос. наук. – Ростов/Дон, 2000. – 46с.

303.      Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. – М.: ИГЛ, 1995.- 512с.

304.      Ницше Ф. Избранные произведения. – М.: Просвещение, 1993. – 573с.

305.      Ницше Ф. Воля к власти. – М.: REFL-book, 1994.- 352с.

306.      Ницше Ф. Сочинения. В 2-х т. – М.: Крон-Пресс, 1998.

307.      Новая постидустриальная волна на Западе. – М.: Academia, 1999.- 640c.

308.      Новая технократическая волна на Западе. – М.: Прогресс, 1986.- 452с.

309.      Новиков А.В. Социальный контроль в условиях трансформации российского общества. Дисс. д-ра соц. наук. – М., 2000. – 396с.

310.      Нуклеушев Е. О тоталитарных государствах как химерах. // Континент-М. - Париж. - 1981.- №29.- С.273-283.

311.      Общество и власть. 1930-е годы. / Ред. А.К. Соколов. – М.: РОССПЭН, 1998.-352с.

312.      Ойзерман Т.И. Марксистская концепция социализма и реальный социализм. // Вопр. философии. – 2002. - №2-3.

313.      О предупреждении проявлений фашистской опасности в РФ. Материалы парл. слушаний. - М.: РИО ГД РФ, 1995.- 96с.

314.      О противодействии экстремистской деятельности. ФЗ РФ. – М.: Инфра-М, 2002. – 13с.

315.      О расовых доктринах: не состоятельны, но правдоподобны. – Новосибирск: ВПМВ Единение, 2000. – 272с.

316.      Об имитационно-провокационной деятельности. – Новосибирск: ВПМВ Единение, 2001. – 160с.

317.      Орлов А. О негативной карме сил добра. // Волшебная гора. – 1998. - №7. – С. 284-296.

318.      Ортега-и–Гассет Х. Избранные труды. - М.: Весь мир, 1997. - 704с.

319.      Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? – М.: Наука, 1991. - 408с.

320.      Оруэлл Дж. «1984» и эссе разных лет. - М.: Прогресс, 1989. - 384с.

321.      Панарин А.С. Философия политики. – М.: Наука, 1994. - 367с.

322.      Панарин А.С. Искушение глобализмом. – М.: Эксмо-Пресс, 2002. – 416с.

323.      Парсонс Т. Система современных обществ. – М.: Аспект-пресс, 1998. -270с.

324.      Паршев А.П. Почему Россия не Америка. – М.: Крымский мост 9д., 2000. – 411с.

325.      Печчеи А. Человеческие качества. – М.: Прогресс, 1985. - 312с.

326.      Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера. – Смоленск: Русич, 1993. - 496с.

327.      Платон Собрание соч. В 4-х т. – М.: Мысль, 1994.

328.      Платонов О. А. Русская цивилизация. – М.: Роман-газета, 1995. - 224с.

329.      Платонов О.А. Тайная история России. – М.: Москвитянин, 1996. - 320с.

330.      Повель Л., Бержье Ж. Утро магов. – К.: София Ltd, 1994. – 480с.

331.      Поздняков Э.А. Философия политики. В 2-х ч. – М.: Палея, 1994.

332.      Погоняйло А.Г. Философия заводной игрушки или Апология механицизма. – СПб.: СПбУ, 1998. – 164с.

333.      Погоняйло А.Г. Метафизика механицизма в Новоевропейской философии 17-18вв.: Автореф. Дисс. д-ра филос. наук. – СПб., 2001. – 28с.

334.      Полицаев П.Н. Скрытая история человечества. // Ассоциация Возрождение планеты. – 1998. - №2. – С.1-17.

335.      Полосин В.С. Миф. Религия. Государство. – М.: Ладомир, 1999. – 440с.

336.      Полосин В.С. Диалектика мифа и политическое мифотворчество: Автореф. Дисс. д-ра филос. наук. – М., 1998. – 45с.

337.      Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2-х т. – М.: Финико, 1992.

338.      Проблема человека в западной философии. – М.: Прогресс, 1988. –552с.

339.      Проблемы методологии системного исследования. – М.: Мысль, 1970. –455с.

340.      Похлёбкин В.В. История водки. - М.: Центрполиграф, 2000. - 403с.

341.      Пулатов И.Х. Сущность и методы управления общественными процессами при социализме. Дисс. канд. филос. наук. – М., 1985.- 157с.

342.      Работяжев Н.В. Политическая система тоталитаризма: сравнительный анализ. (На примере нацистской Германии и СССР). Дисс. канд. полит. наук. – М., 1996.- 275с.

343.      Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия. Материалы III Российского Философского конгресса. Т.3. – Ростов/Дон: СКНЦ ВШ, 2002. – 493с.

344.      Райх В. Психология масс и фашизм. – СПб.: Универс. книга, 1997. –380с.

345.      Раушнинг Г. Говорит Гитлер. Зверь из бездны. – М.: Миф, 1993. – 382с.

346.      Рахшмир П.Ю. Происхождение фашизма. – М.: Наука, 1981. - 184с.

347.      Режабек Е.Я. Становление мифического сознания и его когнитивности. // Вопр. философии. – 2002. - №1. – С.52-65.

348.      Роттердамский Э. Воспитание христианского государя. – М.: Мысль, 2001. – 365с.

349.      Розанов В.В. Уединённое. – М.: Политиздат, 1990. – 534с.

350.      Розин В.М. Эзотерические замыслы переустройства человека и общества в сравнении с утопическими социальными проектами. // Философские науки. – 2001. - №3. – С.105-115.

351.      Росман В.И. Деконструкция деконструкции: метафизика присутствия в лучах звезды Давида. // Вопр. философии. – 2001. - №10. – С.57-72.

352.      Российский менталитет. – М.: РАН, 1996. – 132с.

353.      Россия: история, наука, культура. Мат. VII Всероссийской научно-теоретической конф. – М.: РУДН, 2003. – 240с.

354.      Русский Эрос. /Сост. Шестаков В.П. – М.: Прогресс, 1991.- 448с.

355.      Рю Хе Чжун Социальная политика советского государства. Дисс. канд. полит. наук. - М., 1996. – 227с.

356.      Салливан У. Тайны инков. – М.: Вече, 1998. – 512с.

357.      Сапронов П.А. Власть как метафизическая и историческая реальность. – СПб.: Церковь и культура, 2001. – 816с.

358.      Сартр Ж.П. Бытиё и ничто. – М.: Республика, 2000. – 639с.

359.      Саттон Э. Как орден организует войны и революции. – М., 1995.- 128с.

360.      Сах Сварнкар М. Архетипы власти в Западноевропейской и Восточной традициях. – М.: РУДН, 1995.- 164с.

361.      Селезнёв И.А. Тайны российской истории 20в. – Краснодар: Советская Кубань, 1997. – 128с.

362.      Семёнов Ю.И. На заре человеческой истории. – М.: Мысль, 1989. – 318с.

363.      Сенека Л.А. Нравственные письма к Луцилию. – Кемерово, 1986. – 464с.

364.      Сирота Н.М. Современные политические идеологии. - СПб.: Высш. адм. шк., 1995.- 48с.

365.      Соловьёв В.С. Сочинения. В 2-х т. – М.: Мысль, 1990.

366.      Соловьёв Э.Г. Феномен тоталитаризма в оценке представителей русского либерально-консервативного зарубежья и западной политологии: сравнительный анализ. Дисс. канд. полит. наук. – М., 1995. - 280с.

367.      Свасьян К.А. Становление европейской науки. – М.: Evidentis, 2002. – 438с.

368.      Солоневич И.Л. Диктатура слоя. - Буэнос-Айрес: Наша страна, 1956.-176с.

369.      Солоневич И.Л. Народная монархия. – Мн.: Лучи Софии, 1998. – 504с.

370.      Солоневич И.Л. Россия в концлагере. – Washington: Vaulin, 1958. –512с.

371.      Сорокин П.А. Главные тенденции нашего времени. - М.: ИС РАН, 1993. - 195с.

372.      Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. - М.: Наука, 1994. -560с.

373.      Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Политиздат, 1992. - 543с.

374.      Социальная философия в конце ХХв. / Ред. К.Х. Момджян. – М.: МГУ, 1991. – 200с.

375.      Социальные аспекты управления. / Ред. П.А.Белоусов. – М.: Экономика, 1981. – 216с.

376.      Сорос Д. Алхимия финансов. – М.: Инфра-М, 1997. – 416с.

377.      Спиноза Б. Трактаты. – М.: Мысль, 1998. – 446с.

378.      Сталин И.В. Вопросы ленинизма. – М.: ГИПЛ, 1947. – 611с.

379.      Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. // Молодая гвардия. – 1993. - №1. – С.117-181.

380.      Становление информационного общества в России. Тез. 2-й рег. межвуз. научн. конф. Вып. 2. – М.: МГИРЭА, 2002. – 160с.

381.      Степовой П.С. Спорт. Политика. Идеология. – М.: Физкультура и спорт, 1984. – 128с.

382.      Судоплатов П.Л. Спецоперации. – М.: Олма-Пресс, 1997. – 688с.

383.      Суфизм и масонство: в чём разница. В 2-х ч. – М.: Знание-власть, 1998.

384.      Таранов П.С. Философская афористика. – М.: Остожье, 1996. – 576с.

385.      Тахтамышев В.Г. Библейская идеология: образ и реальность мира.- Ростов/Дон: ИРУ, 2000.- 282с.

386.      Тенденции социокультурного развития России. 1960-90гг. / Ред. И.А.Бутенко. – М., 1996. – 520с.

387.      Теория и практика марксизма. Сб. материалов научно-практ. конф. – М.: ИФ РАН, 2001. – 277с.

388.      Тимошенко Н.В. Электоральная культура современного российского общества: Автореф. Дисс. канд. соц. наук. – М., 2000. – 22с.

389.      Тихомиров Ю.А. Государственная власть и проблемы управления в советском обществе: Автореф. Дисс. д-ра юрид. наук. – М., 1969. – 46с.

390.      Толстой Л.Н. Почему христианские народы вообще и в особенности русский народ находятся теперь в бедственном положении. // Мера за меру. – 08.2001. - №29. – С.1-4.

391.      Тополянский В.Д. Вожди в законе. – М.: Права человека, 1996. – 320с.

392.      Тоталитаризм. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления. – М.: Памятники исторической мысли, 1996. – 540с.

393.      Тоталитаризм как исторический феномен. – М.: Филос. общество СССР, 1989. – 369с.

394.      Тоталитаризм: что это такое? В 2-х ч. – М.: ИНИОН РАН, 1993.

395.      Тощенко Ж.Т. Кентавр-проблема как особый случай парадоксальности общественного сознания. // Вопр. философии. – 2002. - №6. – С.29-37.

396.      Троцкий Л.Д. Преданная революция. – М.: НИИ Культуры, 1991. – 254с.

397.      Троян В.Г. Проблема индивидуальной свободы в философии Э. Фромма: Автореф. Дисс. канд. филос. наук. – Краснодар, 2001. – 24с.

398.      Трубецкой Е.Н. Избр. произведения. – Ростов/Дон: Феникс, 1998. – 512с.

399.      Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. – М.: Аграф, 2000. – 560с.

400.      Трудовой кодекс РФ. – Екатеринбург: Уралюриздат, 2002. – 168с.

401.      Тульчинский Г.Л. Самозванство. – СПб.: РХГИ, 1996. – 412с.

402.      Тульчинский Г.Л. Проблема либерализма и эффективная социальная технология. // Вопр. философии. – 2002. - №7. – С.17-25.

403.      Угол зрения. Сб. статей. – М.: Наука, 1992. – 262с.

404.      Уёмов А.И. Системный подход и общая теория систем. – М.: Мысль, 1978.- 272с.

405.      Уилсон Р.А. Психология эволюции. – Киев: Янус, 1999. – 304с.

406.      Уилсон Р.А. Новая Инквизиция. – М.: Janus books, 2001. – 240с.

407.      Утопический роман XVI-XVII вв. - М.: Худ. литература, 1971. - 496с.

408.      Фауст и Заратустра. Сб./Пер. с нем. – СПб.: Азбука, 2001.- 320с.

409.      Фейхтвангер Л. Москва, 1937.- М.: Гослитиздат, 1937. – 93с.

410.      Фёдоров В.П. Принуждение в системе социалистического управления. Дисс. канд. филос. наук. – Л., 1975. – 191с.

411.      Философская газета. – М. – 2001. - №1-2.

412.      Философия власти. / Ред. Ильин В.В. – М.: МГУ, 1993. – 271с.

413.      Философия йоги. – М.: ЭКСМО-Пресс, 2002. – 944с.

414.      Философия М. Хайдеггера и современность. – М.: Наука, 1991. – 253с.

415.      Философский энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия, 1989. – 815с.

416.      Фихте И.Г. Наставление к блаженной жизни. – М.: Канон+, 1997. – 400с.

417.      Флоренский П.А. Имена. Детям моим. – М.: АСТ, 2000. – 448с.

418.      Франк С.Л. Духовные основы общества. – М.: Республика, 1992. – 511с.

419.      Франк С.Л. Сочинения. – М.: Правда, 1990. – 608с.

420.      Франк С.Л. Свет во тьме. – М.: Факториал, 1998. – 256с.

421.      Фрейд З. Остроумие и его отношение к бессознательному. – СПб.: Универс. книга, 1997. – 320с.

422.      Фромм Э. Бегство от свободы. – М.: Прогресс, 1989. – 272с.

423.      Фуко М. Воля к истине. – М.: Касталь, 1996. – 448с.

424.      Фуко М. История безумия в классическую эпоху. – СПб.: Универс. книга, 1997. – 573с.

425.      Фуко М. Надзирать и наказывать. – М.: Ad Marginem, 1999. – 480с.

426.      Фуко М. Слова и вещи. – СПб.: A-cad, 1994. – 407c.

427.      Хайдеггер М. Бытие и время. – М.: Ad Marginem, 1997. – 452с.

428.      Хайдеггер М. Время и бытие. – М.: Республика, 1993. – 447с.

429.      Хайдеггер М. Разговор на просёлочной дороге. - М.: Высшая школа, 1991. - 192с.

430.      Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. - М.: Гнозис, 1993. -464с.

431.      Хайек Ф. Дорога к рабству. – М.: Экономика, 1992. – 176с.

432.      Хаксли О. Вечная философия. – М.: Рефл-бук, 1997. – 330с.

433.      Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. – М.: Наука, 1992. - 176с.

434.      Харитонов Е.М. Власть в современном обществе: микросоциологический анализ. Дисс. д-ра соц. наук. – Ростов/Дон, 1997. – 420с.

435.      Хёйзинга Й. Homo ludens. – М.: Прогресс, 1992. – 464с.

436.      Хлебников В. Доски судьбы. – М.: Рубеж столетий, 2000. – 288с.

437.      Холодный В.И. А.С. Хомяков – дилетант и провидец постхристианского завета. // Вопр. философии. – 2001. - №8. – С. 145-156.

438.      Хомяков А.С. Сочинения. В 2-х т. – М.: Медиум, 1994.

439.      Хорган Д. Конец науки. – СПб.: Амфора, 2001. – 479с.

440.      Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика просвещения. – М.: Медиум, 1997. – 311с.

441.      Хоскинс Д. История Советского Союза. – М.: Вагриус, 1995. – 510с.

442.      Хюбнер К. Критика научного разума. – М.: ИФ РАН, 1994. – 326с.

443.      Цицерон М.Т. Философские трактаты. – М.: Наука, 1985. – 384с.

444.      Цыганков А.П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. – М.: Интерпракс, 1995. – 296с.

445.      Чаттерджи С., Датта Д. Индийская философия. - М.: Селена, 1994.- 416с.

446.      Черкасов В. Родолюбие. – М.: Ин-т общегуманит. исслед., 1999. – 120с.

447.      Чёрная Л. Коричневые диктаторы. – Ростов /Дон: Феникс, 1999. – 480с.

448.      Чернов С.А. США: политика в отношении СССР.- М.: ФОН, 1997.- 260с.

449.      Чижевский А.Л. Физические факторы исторического процесса. – Калуга, 1924. – 72с.

450.      Шабанов А.А., Соколов К.Н., Сивков К.В. Духовная борьба. – М.: МГУ, 1997. – 320с.

451.      Шакка М. Философия и антифилософия. // Волшебная гора. - 1994. - №2. - С.51-72.

452.      Шафаревич И. Социализм как явление мировой истории. – Paris: Ymka -press, 1977. – 390с.

453.      Шах И. Суфизм. – М.: Клышников, Комаров и К., 1994. – 448с.

454.      Шейнин Ю.М. Интегральный интеллект. – М.: Молодая гвардия, 1970. – 256с.

455.      Шелленберг В. Лабиринт. – М.: СП Дом Бируни, 1991. – 400с.

456.      Шеллинг В.Ф.Й. Соч. в 2-х т. Т.1. – М.: Мысль, 1987. – 637с.

457.      Шелер М. Избранные произведения. – М.: Гнозис, 1994. – 490с.

458.      Шерстнёв М.П. Психологическое управление людьми. – М.: Русская правда, 1998. – 240с.

459.      Шестов Л. Соч. в 2-х т. Т.2. – М.: Наука, 1993. – 560с.

460.      Шишкин О. Битва за Гималаи. – М.: Олма-пресс, 1999. – 400с.

461.      Шмитт К. Политическая теология. – М.: Канон-пресс, 2000. – 333с.

462.      Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. - М.: Интербук, 1990.-152с.

463.      Шопенгауэр А. Введение в философию. - Мн.: Попурри, 2000.- 416с.

464.      Шопенгауэр А. О четверояком корне. Мир как воля и представление. В 2-х т. – М.: Наука, 1993.

465.      Шпеер А. Воспоминания. – Смоленск: Русич, 1997. - 696с.

466.      Шпенглер О. Закат Европы. – Ростов/Дон: Феникс, 1998. – 640с.

467.      Шпенглер О. Закат Европы-2. – М.: Мысль, 1998. – 606с.

468.      Шпенглер О. Пруссачество и социализм. – М.: Праксис, 2002. – 240с.

469.      Шпет Г.Г. Сочинения. – М.: Правда, 1989. – 604с.

470.      Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм. – Саранск: Норд, 1991. –352с.

471.      Штирнер М. Единственный и его собственность. - СПб.: Азбука, 2001.-448с.

472.      Штепа В. Инверсия. – Петрозаводск, 1998. – 240с.

473.      Шубин А.В. Гармония истории. – М.: СП Puico, 1992. – 342с.

474.      Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: К. Поппер и его критики. / Ред. В.Н. Садовский. – М.: Эдиториал УРСС, 2000. – 464с.

475.      Эвола Ю. Люди и руины. – М.: МОО РСО, 2002. – 288с.

476.      Эвола Ю. Метафизика пола. – М.: Беловодье, 1996. – 448с.

477.      Эвола Ю. Языческий империализм. – М.: Арктогея, 1994. – 172с.

478.      Элементы. Евразийское обозрение. – 1993-1998.- №2-9.

479.      Элиаде М. Миф о вечном возвращении. – СПб.: Алетейя, 1998. – 250с.

480.      Элиас Н. Общество индивидов. – М.: Праксис, 2001. – 336с.

481.      Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. – М.: Политиздат, 1985. – 238с.

482.      Эриксон Д.Ф. Мировоззрение «антиглобалистских» движений современности: источники и тенденции: Автореф. Дисс. канд. соц. наук. – Екатеринбург, 2002. – 25с.

483.      Эрн В.Ф. Сочинения. – М.: Правда, 1991. – 576с.

484.      Эпперсон Р. Невидимая рука. – СПб.: СЗ Ф. ИНЭС, 1999. – 450с.

485.      Юм Д. Сочинения. В 2-х т. – М.: Мысль, 1996.

486.      Юнг К.Г. Психологические типы. – М.: АСТ, 1997. – 717с.

487.      Юнгер Ф.Г. Совершенство техники. – СПб.: Владимир Даль, 2002. – 560с.

488.      Юнгер Э. Рабочий. Господство и гештальт. – СПб.: Наука, 2000. – 539с.

489.      Юркевич П.Д. Философские произведения. – М.: Правда, 1990. – 672с.

490.      Ютен С. Невидимые правители и тайные общества. – М.: Крон-пресс, 1998. – 224с.

491.      Ясперс К. Смысл и назначение истории. – М.: Республика, 1994. – 527с.

492.      A critique of pure tolerance./R.P. Wolf, B. Moor, H. Marcuse. – Boston: Beacon press, 1965. – 120p.

493.      Adorno T.W. Asthetische Theorie. – Fr./ Mein, 1970. – 467s.

494.      Adorno T.W. Gesellschaftstheorie und Kulturkritik. – Fr./ Mein: Suhrkamp Verl., 1975. – 180s.

495.      Bell D. The end of ideology. – London: Harvard univ. Press, 1988. – 501p.

496.      Delgado J. Physical control of the mind. – N.Y.: Harper & Row publishers, 1969. – 280p.

497.      Diem C. Der Olympische gedanke in Neuen Europa. – Berlin: Terramare inst., 1942. – 56s.

498.      Diem C. Olympische Flamme. – Berlin: Deutsch. Arch. Verl., 1942. –1094s.

499.      Frise G. Anspruch und wirklichkeit des Sports im Dritten Reich. Diss. Doktorgrades Philosophischen Fak. – Munster, 1974. – 115s.

500.      Foucault M. The history of sexuality. – N.Y.: Pantheon books, 1978. – 168p.

501.      Lyon D. The information society: issues a. Illusions.- Cambridge: Polity press, 1988. – 196p.

502.      Marcuse H. Essay on liberation. – Boston: Beacon press, 1969. – 91p.

503.      Martin W.J. The information society. – London: Aslib, 1988. – 174p.

504.      Philosophie des Sports. – Shorndorf: Verl. K.Hoffman, 1973. –252s.

505.      Spengler O. Urfragen. Fragmente aus dem Nachlass. – Munchen: Beck, 1965. – 380s.

506.      Тодоров Ц. На предела. – София: Народна култура, 1994. – 317с.