Эстетический аспект целостности

4.         Эстетический аспект целостности

Эстетический аспект целостности в архитектуре, по В. Гропиусу, заключается в том, чтобы создать собственную конструктивную грамматику формообразования для объединения сведений о масштабе, форме и цвете с целью сообщения, которые "будучи адресованы к чувствам, соединят человека с человекам теснее, чем слова". А для этого необходимо найти и "утвердить визуальный "ключ", используемый и понимаемый всеми как объективный общий знаменатель формы". В. Гропиус возлагал большие надежды на то, что " чем больше распространится этот способ визуальной коммуникации, тем совершеннее станет всеобщее понимание". Можно сделать вывод, что он надеялся осуществить социально-эстетический синтез без революционной ломки существующих общественных отношений путем эстетического воспитания архитекторов и дизайнеров, выработки у них способности целостного видения, выработки "многосоставного разума", создания "конструктивной грамматики" с визуальным ключом, который должен пониматься всеми как общий знаменатель формы. Люди, воспитанные в этом духе, научатся правильному планированию, взаимопониманию, создадут международный стиль и осуществят на деле социально - эстетическую целостность.

Как видим, здесь тенденция внесения порядка в хаос действительности сочетается с идеей типологизации. Но новейшие течения в архитектуре выступают против идеи порядка через типологизацию: для них эстетической ценностью является хаос, но не как нечто абсолютно разнородное и разнонаправленное, неупорядоченное, а как "сложный порядок' или "легкий порядок". Так, Р. Вентурн, противопоставляя Рим и Лас-Вегас (город в СЩА, насыщенный увеселительными коммерческими заведениями), находит, что в противоположность жесткому, имперскому порядку, господствующему в Риме, в Лас-Вегасе установился стихийно, самой повседневной жизнью выработанный сложный порядок, и дело архитектора заключается не в том, чтобы ломать его, а в том, чтобы понять и слегка улучшить, развить установившиеся тенденции, внести "легкий порядок". "Города хаотичны и обязательно являются таковыми. Пока еще не слишком поздно, это должно быть признано за позитивное кредо категорически заявляет голландский архитектор Ван Эйк. С точки зрения архитекторов – критиков современной архитектуры"- эстетически ценной является вся исторически сложившиеся застройка и планировка: улицы, кварталы, усадьбы внутри города. Другими словами, в современной архитектуре под эстетической целостностью понимают единство прошлого и настоящего, нового, небывалого и детерминированное национальной и региональной традицией, эстетическими вкусами социальных и этнических групп, единство многообразия.

Говоря о формально-эстетической целостности, следует помнить, что есть форма внутренняя и форма внешняя. С этих позиций стоит обсуждать и вопрос о "целостности видения", на которой настаивать В. Гропиус. Эта целостность несводима к способности схватывать зрением картину в целом ранее ее частей. Эстетическая целостность - это целостность смысловая. В ней взаимодействую целостность внутренней формы и целостность внешней формы. Под целостностью внутренней формы имеется в виду некая еденица творческого процесса. Творчество - единство прерывного и непрерывного. Под прерывным имеются в виду некие определенности, смысловые сгустки чувственных образов, понятий эмоций, волевых импульсов, в которых спрессовывается предшествующий опыт постижения реальности, и которые озаряются предвосхищениями, предпониманием, прозрением, побуждением к избыточности. Все это дано сразу, как откровение, то есть непосредственная открытость, дарение, захватывающее дух. Этому целостно-смысловому сгущению давали разное наименование: сущность, форма, эйдос, образ. Но менее всего это лить наглядный чувственный образ. Может быть, понятие эйдос как явленная смысловая сущность - более подходящее название, хотя и оно не полностью отражает содержание этой сложной целостности. Ее можно назвать пульсирующей сферой бытийных состояний и смыслов. Когда художник, архитектор, философ сосредотачивается в себе, отрешаясь от повседневной суеты, наступает момент мгновенной концентрации состояний реальности вокруг собственного "я", которая затем раздвигает замкнутость индивидуального мира расширяется, захватывая и социальную, и природную реальность, и ощущается как мгновенная концентрация состоянии мироздания. На чтобы не терять самого себя, мир человека должен быть замкнутым, обособленным, защищенный, целостным, а не быть составляющей частью общего, космического раствора. Растворение в природе - это уничтожение человека, превращение его в косное вещество. Поэтому погружение во все более обширную сферу бытия сменяется концентрацией состояний бытия вновь вокруг человеческого "я", "свертыванием" вселенной смыслов, а затем вновь ее "развертыванием". Б. Пастернак писал: "У меня всегда было чувство единства всего существующего, связности всего, любил всевозможное движение всех видов, проявления силы, действия, любил схватывать подвижный мир всеобщего круговращения и передавать его. Картина реальности, в которой заключены, совмещаются вес эти движения, все то, что называется "миром" или "вселенной", никогда не была для меня неподвижной рамой или закрепленной данностью. Сама реальность (вес в мире) - в свою очередь оживлены волнением — иного рода, чем видимое, органическое материальное движение".

Эта целостность пульсирующей смысловой сферы определяет и целостность произведения и его восприятия. "Если произведение не исчерпывается тем, что в нем сказано и напечатано, если есть еще то-то сверх того - это может только его общее качество, дух, движение или бесконечное стремление, которое пронизывает всю вещь целиком и делает ее той или иной. Это не идея, которая в ней скрыта, как решение загадки, но подобие души, заключенной в теле и ею наполняющей, которую невозможно из нее извлечь. Об этом же пишут и архитекторы - об оживляющем произведение эмоционально-волевом импульсе, делающем его неповторимой целостностью. Но само это одухотворяющее начало может быть выражено в произведении искусства и архитектуры только через "иное", через предметную, чувственно воспринимаемую явленность», данность. В архитектуре это, во-первых, выделение эстетической доминанты или центра смыслового мира и соотнесение всех элементов и сторон мира с этим центром. Под эстетической доминантой имеется в виду не просто определенный геометрический центр или господствующая возвышенность или какое - то другое по природе своей выделяющееся место, но и смысловой, духовный центр, выраженный в чувственно воспринимаемой доминанте. Когда на возвышенности ставят храм или здание общественного назначения, тогда зрительная доминанта совпадает со смысловой и воспринимается именно как доминанта эстетическая. Но когда рядом с храмом на этой, же возвышенности возводят административное, ведомственное здание, тогда эстетический смысл доминанты искажается, как это произошло в Екатеринбурге, где на Воскресенский юрке рядом с Вознесенским собором построили высотное ведомственное здание, а театр юного зрителя поставили под горой.

Эстетическая целостность достигается через согласованность конструктивно-упорядочившощсго слоя с образным, планировочно-пространстственной структуры, с объёмно-пространственным обликом через выражение в них обобщающего эмоционального мотива. Это и торжественность, величавость, державность площадей и ансамблей Санкт-Петербурга; это и чувство непоколебимого человеческого достоинства и соразмерности человека и устройства мироздании, выраженное в историческом центре Новгорода; и ощущение полноты, практичности жизни, выраженное в архитектурном ансамбле Петергофа с его чудными фонтанами, статуями, живописными куртинами, каналом, и многое, многое другое. Целостность выражается и в полифонии звучания, в котором доминирует обобщающий эмоциональный мотив. Целостность может выступать и как охватываемое взглядом сразу, как бы изваянное из единой глыбы камня архитектурное сооружение или комплекс вещей. Она может достигаться расположением вещей в пространстве вокруг центрального пункта (например, рабочее место станочника, оператора), приведение комплекса предметов и сооружений к единой, цветовой гамме.

Формально-эстетическая целостность достигается и через подчинение господствующему ритму. И, наконец, эстетическая целостность есть завершенность, притом не обязательно как законченность, но как смысловая упорядоченность и высказанность. Так завершенное в физическом смысле здание, имеющее основание, стены и крышу, может выглядеть эстетически незавершенным, ибо три составные части здания зрительно не выделены, не акцентированы, взгляд может продолжать здание неограниченно ввысь, вследствие чего сбивается масштабность сооружения. Город, если в нем даже и проглядывает визуальное единство, может производить впечатление эстетической незавершенности, если нет системы эстетически смысловых сгущений и «единого музыкального напора», по выражению А. Блока. Для архитектуры недостаточно функциональной и даже эстетической значимости, необходима эстетически-смысловая целостность, свой смысловой универсум.

Если рассматривать архитектурное сооружение или комплекс с чисто физической точки зрения, оно предстанет перед нами как кинокадр. То есть как нечто, вырванное из целого, из движения вширь и вглубь. И тогда очень многое останется "за кадром". Во-первых, непосредственное окружение, место с его природно-климатическими свойствами, архитектурными сооружениями, ландшафтом, короче говоря - контекст места. Во-вторых, контекст природы, как "внешней" в ее бесконечности свойств, с ее физическим пространством-временем, так и "внутренней" с ее телесностью, естественными психофизиологическими механизмами, во многом еще неисследованными. Можно ли считать ментальность как фундаментальные, устойчивые дорефлексивиые априорные структуры, образы, схемами социальными по своему происхождению, или они - проявление досоциальной древней психики? В настоящее время выдвинуто предположение, что они возникали в ходе генно-культурной эволюции, но что в них идет от природы, что от социума - неясно. В-третьих, контекст культуры во всех се вышеперечисленных аспектах. Кроме того, в культуре выделяют слой коренной, фольклорной, народной культуры, сохраняющей мифологические образы и мотивы, и слой духовной, рефлексивной культуры. При этом оказывается, что архитектура в контексте фольклорной культуры изучена слабее, чем в контексте рефлексивной культуры. В-четвертых, контекст времени, особенно контекст «большого» исторического времени, в котором происходит диалог культур, перекличка эпох, нарастание смыслов и выход за пределы актуальной культуры. М.М. Бахтин писал, что "Великие произведения литературы подготавливаются веками, в эпоху же их создания снимаются только зрелые плоды длительного и сложного процесса созревания". То же самое можно сказать и о произведениях архитектуры: они неотделимы от многовекового развития культуры, а "мир культуры и литературы, в сущности, так же безграничен, как и вселенная" в его смысловых глубинах. Когда же мы рассматриваем произведение только как продукт данного автора, выработанный в данный период времени, мы обедняем его.

От этого расширяющегося контекста путь осмысления ведет к концентрации смыслов в отношении внутренней структуры личности.

Поэтому ядро архитектуры представляет собой пульсирующую многомерную и целостную смысловую сферу реальности, выраженную в конструктивно упорядочивающих планировочно-пространственной и объемно-пространственно-временной структурах и образном, символическом, эстетически выразительном строе.