Пограничные психические расстройства: современное состояние проблемы

1.1 Пограничные психические расстройства: современное состояние проблемы

Поиск универсальной модели, объясняющей причины возникновения и характер течения пограничных психических расстройств, привел к появлению разнообразных концепций, многие из которых стали неотъемлемым элементом современной культуры. Так, З.Фрейд считал (1991), что симптомы чаще формируются вследствие подавления сексуальной жизни, К.Юнг полагал (1994), что в основе ППР лежит вторжение комплексов бессознательного в сознание, О.Mowrer (1940) и H.Sullivan (1947) - что источниками неврозов являются страх перед обществом; О.Rank (1929) рассматривал невроз, как внутренний конфликт между стремлением к автономии и ее боязнью, А.Adler (2000) – как компенсацию комплекса неполноценности, В.Франкл (2000) – как последствия "экзистенциального вакуума". Карен Хорни (2000) синтезировала ранее разрозненные представления в общую теорию пограничных расстройств, как проявлений внутриличностных конфликтов. При этом, она развивала постулат Э.Кречмера о "ключевом переживании", подчеркивая, однако, приоритетное значение подавления враждебности. В отечественной психиатрии подобные исследования проводились В.Н.Мясищевым (2000), Б.С.Братусем (2000), Д.Н.Узнадзе (2000) и целым рядом других, не менее известных, ученых, в результате чего список различных концепций пополняется, практически, ежегодно. Из последних работ упомянем ставшую развитием представлений о "биологической почве" (Сухарева Г.Е., 1959) концепцию функционального барьера психической адаптации Ю.А.Александровского (2000), построенную на изучении отношений между поиском новизны, предотвращением вреда, зависимости от награды и стремлением к стабильности нейробиологическую модель патологии личности Клонингера (Cloninger C.R. 2000; Maggini C. et al., 2000), антиципационную теорию неврозов В.Д.Менделевича (2002) и т.п.

В последнее время широко обсуждается дименсиональная концепция "психопатологических континуумов" (Банников Г.С., 1998; Galynker I. et al., 1996; Lenzenweger M.F., 1999; van Velzen C.J. et al., 2000; Gordon P., 2000; Miller J.D. et al., 2001) в рамках патологии пограничного регистра, однако и данный подход не позволяет решить многие вопросы динамики пограничных состояний. Отсутствие четких критериев выраженности расстройств, недостаточная конкретность понятий "норма" и "патология", "компенсация" и "декомпенсация" и т.п., в настоящее время не позволяют использовать предлагаемый подход в клинической, и тем более экспертной практике.

До сих пор дискутируется вопрос о соотношении биологического и социального в генезе ППР (Воробьев В. Ю. и соавт., 2000). Рядом авторов подчеркивается облигатное наличие органической предиспозиции к ППР у военнослужащих (Демьянов А. В., Глазунова Т. И., 2000). Перинатальную патологию у 66 % военнослужащих с ППР, направленных на военно-врачебную экспертизу, выявляют Т.И.Туревский и соавт. (2000). Морфологические отличия подкорковых структур, в частности миндалины и гиппокампа у лиц с ППР выявили M. Driessen et al. (2000), различия в особенностях церебрального кровотока у здоровых лиц и у больных с ППР – J.Intrator et al. (1997), в нейротрансмиттерной медиации – P. Soloff (1997), в уровнях биохимических показателей – P.Svanborg et al. (2000). Наличие органической предиспозиции включает в число критериев диагностики пограничных состояний Ю.А.Александровский (2000). В исследованиях М.И.Рыбалко (2000) показано, что генетические факторы на 70 % определяют развитие ППР. К подобному выводу приходит и J.Paris (1998), а S.Torgersen et al. (2000), уточняют, что наименьшее влияние наследственность оказывает на формирование патологии эксцентричного (A) кластера расстройств личности, умеренное – на расстройства эмоционально-лабильной группы (кластер B) и максимальное – на "избегающую" (C) группу.

С другой стороны, преимущественное влияние социокультуральных факторов на динамику эпидемиологических показателей и патоморфоз психических нарушений пограничного регистра отмечает А.Г.Сафронов (1997). В работе В.В.Чубаровского и соавт. (2000) показано увеличение распространенности данных расстройств в подростковой субпопуляции более чем в 1,5 раза за последние 10 лет, что авторы объясняют изменением социально-экономической формации. Многими авторами отмечается доминирующее значение для формирования ППР микросоциального окружения, и в первую очередь, семьи (Семке В.Я., 1999; Колчев А.И., 2002). В частности, по данным А.В.Солоненко (2000), негативные внутрисемейные отношения отмечаются почти у 2/3 призывников, направленных на ВВЭ. Неблагоприятное течение пограничных состояний, обусловленное нарушением микросоциальных коммуникаций выявили А.Д.Посвянская (2000) и K.S.Kendler et al. (2001), а ведущую роль семейной детерминации поведения для адаптации подростков с ППР показали Т. Н. Кальманович и соавт. (2000). Исследования, проведенные J.W.Coid (1999), подтвердили представления о вкладе психогенных факторов в формирование антисоциального и параноидного РЛ и показали несостоятельность выводов о конституциональной предрасположенности к шизоидному, избегающему и пограничному расстройствам.

Результаты изучений различных контингентов больных в рамках изменяющихся научных доктрин и парадигм способствовали пониманию глубинных механизмов развития пограничной патологии. Однако, в целом, остались не решенными как вопросы соотношения ситуационных факторов и "невротического" (К.Хорни, 2000), психопатического (Смулевич А.Б., 2000) характера, "почвы" (Сухарева Г.Е., 1959) или "диатеза" (Лопес Ибор Х., 1981; Воробьев В.Ю. и соавт., 2000; Bryant R.A. et al., 2001). Тем не менее, с учетом мнения В.Д.Менделевича и С.Л.Соловьевой (2002) о том, что "каждому времени и месту присущ свой невроз", становится более понятным прогноз А.А. Орловской, Н.М. Жарикова и А.С. Тиганова (2001): "несмотря на то, что в течение предыдущих столетий, благодаря усилиям психиатров всех стран, были описаны, вероятно, все основные психопатологические симптомы и синдромы, в том числе культуральные феномены, можно ожидать выявления и новых форм психических расстройств, особенно в области возрастной и пограничной психической патологии, в которой находит особенно яркое отражение постоянно изменяющаяся социальная среда (под ее патологическим влиянием, вероятно, будут возникать новые формы патологического развития личности, психосоматических и других расстройств)".

Таким образом, сложность и многофакторность природы пограничных психических расстройств, недостаточная очерченность их границ, широкая распространенностью не только в психиатрической практике, но и в практике интернистов, заметный клинический социогенный патоморфоз этих расстройств, происходящий в последние годы, а также необходимость разработки на базе исследований программы сохранения психического здоровья населения страны определяют насущную потребность в продолжении изучения этой группы патологических проявлений и систематизации накопленных данных (Семке В.Я., 1999; Casey P.R., Tyrer P., 1990; Hagnell.O. et al., 1994; Lilienfeld S.O., 1998). Впрочем, до настоящего времени не существует однозначного понимания, что же следует включать в группу пограничных расстройств.

В руководстве по раннему выявлению признаков нарушения здоровья указано, что под "пограничными состояниями следует понимать такие нарушения гомеостатических и компенсаторных механизмов, которые характеризуются обратимостью биохимических, морфологических и функциональных сдвигов, предшествующих появлению выраженных симптомов и признаков заболевания" (Койстрик К.Н. и соавт., 2002)

В англоязычной литературе понятие "пограничный" наполнено совершенно отличным содержанием, нежели в отечественных источниках: представители психоаналитического направления подразумевают под ним структурный уровень психодинамического конфликта (Adler G., 1985); в биологическом направлении психиатрии – это "мягкое" течение эндогенной патологии (Akiskal H.S, 1986; Stone M.H., 1993); в эклектической (Gunderson J.G. 1987; DSM-III-R, DSM-IV), биосоциальной (Winston A.P., 2000) и когнитивной моделях (Ryle A., 1997) – специфическое расстройство личности.

В отечественной психиатрии наблюдается перманентное расширение границ этой группы расстройств как в сторону эндогений (Смулевич А.Б., 2000), так и в сторону дифференциации невыраженных, начальных форм патологии, в результате чего в военной психиатрии появились концепции транзиторного расстройства личности (Нечипоренко В.В., Шелепова Е.В., 1995), предболезненных психогенно обусловленных расстройств (Курпатов В.И., 1998), комбатантной акцентуации (Лыткин В.М., 2001), радиационной психосоматической болезни (Литвинцев С.В., Рудой И.С., 2001). Определена нозоспецифическая типология психических расстройств при воздействии патогенных экологических факторов (Давыдовский И.В., Снежневский А.В., 1965), гермообъектов (Кузнецов О.Н., Лебедев В.И., 1972), условий неактинного освещения и темноты (Яхин К.К., 1979), специфичных региональных климато-географических факторов (Артемьев И.А., 1995), и т.п.

Существующее многообразие описанных нозологических форм отразилось в полиморфизме и некоторой эклектичности их систематик. Так, А. В. Снежневский (1972) относит к области малой психиатрии болезненные состояния родственников больных шизофренией, "легкие разновидности" этой болезни, патологическое развитие личности после перенесенного шизофренического приступа, психогенные и эндогенные невротические расстройства. По мнению В.К.Смирнова (1983), к пограничным расстройствам можно отнести группу состояний, "пограничных с психической болезнью", которая включает "неврозы, психопатии, а также наркомании, алкоголизм, психосоматические болезни и группу состояний, "пограничных с психическим здоровьем…- ряд психических изменений и отклонений, не достигавших уровня невроза или психопатии". В работе В.В.Нечипоренко и соавт. (2001) в группу расстройств пограничного уровня вошли "реактивные психозы, невротические состояния, неврозы и ПТСР, интоксикационные психозы, расстройства личности, наркомании и токсикомании". Систематизацию психопатических проявлений в виде психопатических синдромов предлагал Л.К. Хохлов (1984), уровней личностных расстройств – Л.Мехилане, Ю.Саарма (1985), конституционально-типологических признаков и клинико-психопатологических особенностей – Ю.А. Александровский (2000), в виде сочетанного использования категориального и дименсионального подходов - K.Nakao et al. (1999). В работе по уточнению классификации DSM-IV и подготовке к выпуску DSM-V D.Westen и J.Shedler (2000) предлагают выделение ряда новых форм, в частности, аддиктивного расстройства личности. Напротив, о возможности упрощения современной классификации расстройств личности сообщают, M.A.Paredes и C.S.Jerez (1993), J.Paris (1997), Morey L.C. et al. (2000) и P.Tyrer и J.Alexander (2001). Предлагается кластеризация личностных аномалий, объединяющая их на основе общих свойств темперамента, уровня энергетического потенциала, а также общности патохарактерологической структуры (Смулевич А. Б., 2000). Базирующуюся на примате инстинктивной направленности типологию личностных расстройств выдвигают С.А.Овсянников и Б.Д. Цыганков (2001).

Несмотря на исключение термина "невроз" из некоторых классификаций (Prasad A.J., 1989), по-прежнему продолжаются дискуссии по поводу места и значимости невротической патологии в современной психиатрии (Kitamura T. и соавт., 1997; Pukrop R. et al., 1998; Widiger T.A., 2000; Kopelman M.D., Fleminger S., 2002). Свой подход к систематизации этой патологии предлагает и H.Maeda (1993).

Основные критерии диагностики пограничных состояний, по мнению Ю.А.Александровского (2000), включают: 1) преобладание психопатологических проявлений невротического уровня, в первую очередь характерных эмоционально-аффективных расстройств, на всем протяжении заболевания,; 2) взаимосвязь собственно психических расстройств с вегетативными дисфункциями, нарушениями ночного сна и соматическими расстройствами; 3) ведущая роль психогенных факторов в возникновении и декомпенсации болезненных нарушений; 4) наличие, в большинстве случаев, органической предиспозиции (минимальных неврологических дисфункций мозговых систем), облегчающей развитие и декомпенсацию болезненных проявлений; 5) связь болезненных расстройств с личностно-типологическими особенностями больного; 6) сохранение больными критического отношения к своему состоянию и основным болезненным расстройствам. На основании трудов В.В. Ковалева Ю.С.Шевченко (2000) выводит следующее определение пограничных психических расстройств: это непроцессуальные состояния, обусловленные прежде всего механизмами психического дизонтогенеза (ретардация, асинхрония, возрастная дисфукция, высвобождение и фиксация онтогенетически более ранних форм нервно-психического реагирования) и имеющие определенные стереотипы динамики.

Исходя из перечисленных критериев, к пограничным состояниям обычно относят неврозы и психопатии (Краснушкин Е.К., 1960; Кербиков О.В., 1971; Фелинская Н.И., Личко А.Е., 1971; Ганнушкин П.Б., 1998). Вместе с тем, имеет место тенденция рассматривать в кругу пограничных расстройств психосоматические заболевания (Гиляровский В.А., 1954; Фрумкин Я.П., Лифшиц С.М., 1975), а также резидуально-органические неврозоподобные и психопатоподобные состояния (Ушаков Г.К., 1978; Ковалев В.В., 1981).

Существующую в отечественной психиатрии систему взглядов на проблему пограничных состояний характеризует, по мнению Д.Ю.Вельтищева и Ю.М.Гуревича (1999), следующие основные недостатки: излишняя жесткость разграничения невротических и неврозоподобных нарушений; широкое признание всего четырех "классических" форм неврозов, не исчерпывающих всего многообразия невротических расстройств; условность выделения эндогенных и психогенных заболеваний, которая абсолютизируют первичность внешнего ("психогенного") или внутреннего ("эндогенного") фактора. Несмотря на это, И. И. Сергеев (2000) считает, что, используя новую МКБ при проведении исследований по проблеме ППР, определении их прогноза и выборе терапии, следует сохранять и развивать достижения отечественной психиатрии, в том числе "признание и использование таких понятий, как "преневротические нарушения" и "невротическое, патохарактерологическое и патологическое развитие личности", так как патология личности в МКБ-10 рассматривается исключительно в статике, а расстройства, относившиеся прежде к динамике психопатий, представляют собой сборную группу психических нарушений различного генеза и классифицируются вне категории РЛ.

А.Б.Смулевич (2000) отмечает необходимость дополнения политетического подхода прототипическим в рамках "смены концептуальных подходов к клиническому анализу расстройств, относящихся к области малой психиатрии".

Развитие классификационных подходов к группировке пограничных расстройств многие авторы связывают со становлением многомерной систематики, которая учитывала бы в рамках единого этиопатогенетического базиса (Пивень Б.Н., 2000) "все множество переходных форм патологии при всей сложности разнообразных взаимовлияний личностных, средовых и ситуационных факторов" для эффективного прогнозирования течения болезни. О важности комплексной клинико-психолого-социальной оценки состояния пациента писал В.Н. Краснов (1998), подчеркивающий, что именно на ее базе возможно создание "новых, более гибких принципов диагностики т.н. пограничных психических расстройств", которая "будет служить ориентиром для полипрофессиональной… лечебно-реабилитационной работы". Именно концепция многомерного функционального диагноза, которая стала, несомненно, существенным продвижением вперед на пути приближения к всесторонней оценке психического состояния, может служить одним из перспективных подходов к разрешению данной проблемы.