Освобождение владельца источника повышенной опасности от ответственности за причинение вреда

2.2 Освобождение владельца источника повышенной опасности от ответственности за причинение вреда

 

Освобождение владельца источника повышенной опасности от ответственности за причинение вреда возможно в силу следующих таких обстоятельств как: непреодолимая сила; умысел потерпевшего; грубая неосторожность потерпевшего; неделиктоспособность и невменяемость; управомоченность на причинение вреда.

Непреодолимая сила как чрезвычайными непредотвратимое явление (пп. 1 п. 1 ст. 202, п. 3 ст. 401 ГК РФ) может служить основанием освобождения владельца источника повышенной опасности от ответственности, если она непосредственно послужила причиной выхода источника повышенной опасности из-под контроля владельца. Например, сильное землетрясение, повлекшее обвал части скалы, вызвавший сход с рельсов грузового железнодорожного состава, имевший следствием человеческие жертвы и большие материальные потери.

Согласно норме, установленной абз. 1 п. 1 ст. 1079 ГК РФ, вред, причиненный источником повышенной опасности, подлежит возмещению, если владелец этого источника не докажет, что вред возник вследствие умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть также освобожден судом от ответственности полностью или частично по основаниям, предусмотренным п. 2 и 3 ст. 1083 ГК РФ, т. е. в случаях, когда грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, либо когда суд учтет имущественное положение гражданина, причинившего вред случайно или по неосторожности. Последнее возможно и после вынесения решения суда о возмещении вреда в полном размере, например, в случае, если делинквент сам в силу различных причин стал инвалидом, а также достиг пенсионного возраста (п. 4 ст. 1090 ГК РФ). При этом также следует заметить, что грубая неосторожность потерпевшего может служить обстоятельством, полностью освобождающим владельца источника повышенной опасности от ответственности лишь при отсутствии вины последнего; однако в случае причинения вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается (абз. 2 п. 2 ст. 1083 ГК РФ). В последнем случае размер возмещения лишь уменьшается, при этом, даже после вынесения решения, он может быть судом вновь увеличен (п. 3 ст. 1090 ГК РФ). Кроме того, согласно абз. 3 п. 2 ст. 1083 ГК РФ вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов (п. 1 ст. 1085 ГК РФ), при возмещении вреда в связи со смертью кормильца (ст. 1089 ГК РФ), а также при возмещении расходов на погребение (ст. 1094 ГК РФ)^. Таким образом, обстоятельствами, исключающими ответственность владельца источника повышенной опасности, могут быть умысел и грубая неосторожность потерпевшего - внешние субъективные пределы (границы) деликтной ответственности.

Представляется необходимым изложить признаки грубой и простой неосторожности непосредственно в Гражданском кодексе, используя имеющиеся определения видов неосторожности в уголовном праве (ст. 26 УК РФ), т.е. грубая неосторожность должна быть определена так же, как уголовно-правовое легкомыслие, а простая неосторожность - как небрежность. Поскольку легкомыслие, как правило, связано с осознанным нарушением определенных правил предосторожности, установленных для предотвращения вреда, осознанность поведения делает этот вид неосторожной вины более опасным по сравнению с небрежностью. Лицо, действующее легкомысленно, всегда сознает отрицательное значение возможных последствий и именно поэтому возлагает на определенные обстоятельства надежду на их предотвращение. Таким образом, при легкомыслии виновный сознает потенциальную общественную опасность своего действия или бездействия, полагая, что, если подобное поведение и чревато опасными последствиями, то уж в данном конкретном случае их не будет.

Интеллектуальный элемент легкомыслия заключается в предвидении виновным возможности наступления общественно опасных последствий. По этому признаку легкомыслие сходно с такой формой вины, как умысел, и по этому же признаку отличается от небрежности. Предвидение при легкомыслии имеет определенные особенности. Лицо предвидит, что совершаемые им действия (бездействие) в подобных случаях могут вызвать вредные последствия, но самонадеянно считает, что в данном конкретном случае эти вредные последствия не наступят. Однако это не означает, что виновный не предвидит возможность, хотя и менее определенную, наступления вредных последствий в данном конкретном случае. Таким образом, предвидение при легкомыслии отличается от предвидения при умысле (чаще всего косвенном) меньшей степенью определенности: если при косвенном умысле виновный предвидит реальную возможность наступления общественно опасных последствий, то при легкомыслии эта возможность предвидится как абстрактная. Предвидение абстрактной, т.е. отвлеченной от данной конкретной ситуации, возможности наступления общественно опасных последствий характеризуется тем, что виновный не сознает действительного развития причинной связи, хотя при надлежащем напряжении своих психических сил мог бы осознать это. Он самонадеянно, несерьезно подходит к оценке тех обстоятельств, которые, по его мнению, должны были предотвратить наступление вредных последствий, но на самом деле оказались неспособными это сделать.[63]

Волевой элемент легкомыслия заключается в самонадеянном расчете на предотвращение вредных последствий своего поведения. По волевому критерию наиболее определенно и четко проводится различие умысла и легкомыслия. При умысле субъект не желает наступления вредных последствий (что характерно для прямого умысла) и не допускает их, не относится к ним безразлично (что характерно для косвенного умысла). Наоборот, при легкомыслии субъект надеется на предотвращение вредных последствий, но его расчеты самонадеянны, т.е. основываются хотя и на реальных факторах, каковыми могут быть силы природы, профессиональные навыки, действия других лиц, механизмов и т.п., однако без достаточных для этого оснований. Нечеткое разграничение умысла и, прежде всего, косвенного умысла и легкомыслия зачастую влечет за собой неправильную квалификацию совершенного общественно опасного деяния. Так, водитель автобуса Б. Кулешов доставил в Разлив группу туристов, которые угостили его при приезде коньяком и пивом. Полагая, что его опыт вождения поможет ему благополучно вернуться в парк, Б. Кулешов сел за руль автобуса, будучи в нетрезвом состоянии. Его надежды на свой опыт и навыки не оправдались. Потеряв управление, он въехал на тротуар, сбив при этом пивной ларек и стоящих около него людей. Суд признал его виновным в умышленном убийстве, полагая, что Кулешов, ведя машину с большой скоростью и находясь в нетрезвом состоянии, предвидел и сознательно допустил возможность наступления тяжких последствий в результате нарушений правил дорожного движения, т.е. действовал с косвенным умыслом. Высшая судебная инстанция не согласилась с такой квалификацией, указав, что у Кулешова отсутствовало сознательное допущение тех последствий, которые наступили. Напротив, садясь за руль в нетрезвом состоянии, он самонадеянно рассчитывал предотвратить возможную аварию, учитывая свой стаж работы и профессиональную подготовленность. Следовательно, в данном случае речь может идти лишь о неосторожной вине в виде легкомыслия. Содеянное Кулешовым было переквалифицировано на статью, предусматривающую ответственность за нарушение правила дорожного движения лицом, управляющим транспортным средством.[64]

При легкомыслии нужно установить, были ли у виновного достаточные основания предполагать, что обстоятельства, на которые он надеется, могут предотвратить наступление вредных последствий. При этом необходим учет как объективных, так и субъективных факторов. В частности, объективные факторы помогают установить, каким образом должен был вести себя любой гражданин в данном конкретном случае. Образцом при этом должно служить поведение всякого благоразумного гражданина, т.е. соблюдающего установленные в обществе правила предосторожности, а если это относится к области техники, науки и т.д., то лица, обладающего определенной квалификацией. Субъективные факторы касаются таких обстоятельств как возраст, опыт, профессия, образование виновного, учет которых позволит ответить на вопрос, могло ли данное лицо в конкретной ситуации правильно оценить недостаточность сил и обстоятельства, которые, по его мнению, предотвратят наступление вредных последствий его поведения.

Сходство легкомыслия и небрежности заключается в единстве психологических и социальных корней, порождаемых отрицательными одинаковыми чертами личности: недостаточной осмотрительностью, завышенной самооценкой, невнимательностью, пренебрежением к установленным в обществе правилам предосторожности и безопасности, легкомысленным отношением к своим обязанностям и т.д. Определенное сходство имеют как нравственно-психологические, так и психофизиологические свойства личности субъектов, совершающих неосторожные преступления. Вместе с тем небрежность отличается как от легкомыслия, так и от умысла непредвидением возможности наступления общественно опасных последствий. Это непредвидение не является извинительным, если оно имело место в результате несоблюдения требований закона, правил предосторожности или правил общежития, установленных в обществе. Ответственность за причинение вреда по небрежности предусмотрена потому, что лицо, имея реальную возможность предвидеть общественно опасные последствия своего поведения, не напрягает свои психические силы, чтобы дать правильную оценку своего поведения и его результатов. Следовательно, есть основания говорить об отсутствии необходимой внимательности и предусмотрительности.[65]

При небрежности лицо или не осознает фактической стороны совершаемых действий, а, следовательно, и не предвидит общественно опасных последствий или же осознает фактическую сторону своего поведения, но, тем не менее, не предвидит наступления общественно опасных последствий. В тех случаях, когда лицо понимает фактическую сторону своего деяния, общественную опасность своего действия (бездействия), оно не сознает и потому считает возможным его совершение. Вместе с тем это не исключает, что нарушение правил предосторожности при небрежности может быть осознанным. При определении небрежности объективный критерий используется лишь для того, чтобы установить, как должен был вести себя гражданин в данном случае. Решение же вопроса о том, мог ли виновный в данном конкретном случае предвидеть вредные последствия своего поведения, возможно лишь на основе субъективного критерия. Невозможность предвидения иногда обусловливается определенными индивидуальными особенностями субъекта: слабое умственное развитие, внезапная болезнь, сильное переутомление в связи с длительным пребыванием на работе, отсутствие должного опыта по определенной специальности и пр. Эти индивидуальные особенности могут быть настолько выражены, что судебные и следственные органы обязаны в таких случаях признать, что в данном конкретном случае лицо не могло сознавать и предвидеть наступление в результате его поведения вредных последствий (из-за болезни, переутомления, отсутствия жизненного опыта и т. д.), поэтому и нет признаков небрежности.

Таким образом, учитываются не качества абстрактной усредненной личности, а конкретный человек, действующий в конкретной обстановке. При установлении того, мог ли данный человек сознавать факт нарушения правил предосторожности и предвидеть наступление в результате этого вредных последствий, необходимо уточнить степень подготовленности и квалификации работника, знания им определенных правил предосторожности, а в случае незнания их определить, имел ли он возможность познакомиться с ними.

При отсутствии объективного критерия небрежности, когда на конкретное лицо не возлагается обязанность определенного поведения, а, следовательно, и предвидения последствий, это лицо не может быть привлечено к ответственности за совершение по небрежности неосторожного преступления. Отсутствие уже одного объективного критерия исключает ответственность и отпадает необходимость доказывания наличия субъективного критерия. И наоборот. В случаях наличия обязанности определенного поведения, исключающего причинение последствий, но при отсутствии возможности лица предвидеть эти последствия, т.е. при отсутствии субъективного критерия, лицо также не может быть привлечено к ответственности за неосторожное преступление. Следовательно, отсутствие одного из названных критериев исключает ответственность за небрежность.[66]

Таким образом, при небрежности, в отличие от умысла и легкомыслия, виновный не сознает общественной опасности своего поведения и поэтому считает его возможным. Отсутствие сознательного волевого контроля за своим поведением влечет за собой и непредвидение наступления общественно опасных последствий. Однако субъект должен и мог не допустить их наступления. Отсутствие сознательного волевого контроля за своим поведением отнюдь не означает, что действия (бездействие) субъекта не являются волевыми. Субъект совершает свои действия свободно, произвольно, без принуждения и поэтому он ответствен за них. Волевое поведение лица создает основания для ответственности и таковая наступает, если лицо объективно должно было и субъективно могло предвидеть вредные последствия своего поведения.

Как известно, суд не вправе входить в обсуждение вопроса о вине малолетнего,[67] а равно лиц, признанных судом недееспособными, даже если они и предвидели наступление вреда. По-видимому, как и в случае с делинквентом (ст. 1078 ГК РФ), по отношению к потерпевшему может также ставиться вопрос о признании его «невменяемым». Если потерпевший предвидел наступление вреда, понимал значение своих действий, но не мог руководить ими, то такое предвидение не может расцениваться в качестве грубой неосторожности (даже если потерпевший сам привел себя в такое состояние употреблением спиртных напитков, наркотических веществ или иным способом).

В соответствии с подп. «в» п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.04.94 № 3 в случае причинения вреда владельцам источников повышенной опасности при взаимодействии этих источников (абз. 2 п. 3 ст. 1079 ГК РФ) суд должен исследовать степень вины каждого владельца.

Норма абз. 3 п. 2 ст. 1083 ГК РФ подразумевает, что при возмещении дополнительных расходов на лечение, возмещении вреда в связи со смертью кормильца, а также при возмещении расходов на погребение судом не учитывается грубая неосторожность потерпевшего. Однако в случае причинения вреда жизни источником повышенной опасности в результате умышленных действий самого потерпевшего, а также при возникновении у родственников покойного морального вреда, суд обязан исследовать вину потерпевшего (потерпевших). Представляется, что в подобных случаях единственными потерпевшими являются нетрудоспособные иждивенцы погибшего кормильца, а также иные родственники и друзья погибшего. Они являются кредиторами в деликтном обязательстве, так как им причиняется имущественный и моральный вред. Их вина может быть обнаружена в том случае, если они своими действиями способствовали наступлению смерти гражданина от источника повышенной опасности (например, когда водитель автомашины и погибший пассажир являлись родственниками).

Следующими обстоятельствами, освобождающими гражданина от деликтной ответственности, традиционно считается его неделиктоспособность (недостижение возраста ответственности - 14 лет, признание гражданина судом недееспособным) или невменяемость, т.е. состояние, в котором он не может понимать значения своих действий или руководить ими в момент причинения вреда. Состояние невменяемости может быть вызвано психической болезнью или иным (временным) расстройством психики, внешним физическим (психическим) принуждением. В состоянии невменяемости гражданин может понимать значение своих действий (даже предвидеть их вредные последствия), но не иметь физической возможности руководить ими. Иногда делинквент может не осознавать значение своих действий, что вроде бы сближает их с невиновными. Между тем, граждане-делинквенты, указанные в ст. 1073, 1076, 1078 ГК РФ, освобождаются от возмещения вреда не потому, что причинили его случайно, ведь в ряде деликтов вина не является необходимым условием возложения ответственности. В связи с этим следует различать случайное причинение вреда и причинение вреда в состоянии невменяемости. В литературе приводится пример о причинении вреда вследствие того, что водитель транспортного средства внезапно потерял сознание за рулем. Предлагается исключить возможность возложения ответственности на гражданина, находящегося в момент причинения вреда в обморочном состоянии, по основанию, предусмотренному ст. 1078 ГК РФ, т.е. в связи с невменяемостью.[68] Представляется, что обморочное состояние не может признаваться состоянием невменяемости, характеризуемое как дефект сознания, но не отсутствие такового. При невменяемости гражданин находится в сознании, но либо не понимает значения своих действий, либо не может руководить ими. Закон закрепляет альтернативу интеллектуального и волевого дефектов сознания, но не наличие обоих. В момент обморока гражданин полностью бездействует, его сознание отключено, поэтому он и не понимает, и не руководит. По-видимому, такое состояние близко по содержанию к простому случаю, так как вследствие него гражданин не может и не должен предвидеть вред. Что же касается владельца источника повышенной опасности, то он должен нести ответственность за подобное причинение вреда. При этом если таковым является не сам непосредственный причинитель вреда (например, водитель автомашины), а его работодатель (как юридическое, так и физическое лицо), то он отвечает за любое случайное причинение вреда, даже если это произошло в результате смерти работника, эксплуатирующего источник повышенной опасности. Представляется также, что в случае причинения вреда невменяемым гражданином - работником владельца источника повышенной опасности, факт невменяемости не повлечет отказ в возмещении вреда его работодателем, так как невменяемость работника не означает невменяемости работодателя.

В случае, когда речь идет о малолетних и гражданах, признанных недееспособными, вопрос об ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности рассматривается в несколько иной плоскости, так как подобные субъекты, как правило, не могут самостоятельно (своими действиями) осуществлять эксплуатацию источника повышенной опасности, либо быть субъектами трудовых правоотношений. В тех же исключительных случаях, когда подобные граждане причиняют вред источником повышенной опасности, независимо от того, как может квалифицироваться непосредственный причинитель (как законный или незаконный владелец), за него будут отвечать его законные представители[69] (по правилам ст. 1073, 1076 ГК РФ).

Среди оснований освобождения причинителя вреда от возмещения вреда называют «управомоченностью на причинение вреда», под которым понимаются обстоятельства, как правило, связанные с осознанным (намеренным) причинением вреда на основании прямого или косвенного разрешения (предписания) закона или самого потерпевшего. Называют следующие обстоятельства: состояние необходимой обороны и крайней необходимости, согласие потерпевшего, исполнение служебной обязанности (приказа) и осуществление права.[70]

Следует отметить, что состояние необходимой обороны освобождает делинквента от ответственности, чем бы он ни пользовался при осуществлении защиты своих прав. Однако, применение для самозащиты вредоносных объектов (т.е. объектов, в некоторых ситуациях обладающих признаками источников повышенной опасности, и в связи, с чем традиционно относимых к таковым) зачастую влечет причинение вреда с превышением пределов необходимой обороны. Так, известны случаи охраны имущества путем минирования периметра, проведения по нему тока высокого напряжения, выпуска на территорию диких животных и т. д. В связи с этим зачастую можно обнаружить умысел в действиях обороняющегося, т.е. они либо направлены на причинение вреда с желанием такового (прямой умысел), либо вредные последствия особо не желаются, но и не исключаются (косвенный умысел). В некоторых случаях, правда, умысел в действиях обороняющегося обнаружить затруднительно. Однако в гражданском праве делинквент отвечает и за неосторожное причинение вреда при превышении пределов необходимой обороны. Так, если хозяин охраняемого объекта вывесил табличку типа «Осторожно, мины (высокое напряжение, злой тигр и т.п.)!», то он несет ответственность и за тот вред, который обусловлен нетипичными свойствами потерпевшего, не внявшего подобному предупреждению об опасности (например, потерпевшим может оказаться маленький мальчик, не умеющий читать, слепой или иностранец, не знающий русского языка). В случае же применения ст. 1079 ГК РФ обороняющийся субъект будет отвечать и за невиновное причинение вреда.

Представляется, что в тех случаях, когда, исследовав поведение делинквента, оборонявшегося с помощью вредоносного объекта, суд установит наличие признаков необходимой обороны, а также превышение ее пределов, он (суд) должен вначале применить правила ст. 1066 ГК РФ. В дальнейшем суд должен применить нормы ст. 1079 ГК РФ (об основаниях ответственности владельца источника повышенной опасности и критериях определения данного субъекта) в случае, если вред причинен: а) неумышленно, б) потерпевшему, на месте которого мог бы оказаться неопределенный круг лиц (т.е. опасность от опасного средства охраны должна грозить окружающим), в) в результате целенаправленной деятельности по применению данных вредоносных объектов в качестве средств самозащиты (например, при охране военных складов). В иных случаях следует применять нормы ст. 1064 ГК РФ. Следует отметить, что даже в случае умышленного причинения вреда работником владельца вредоносного объекта, если будет доказан факт причинения вреда при превышении пределов необходимой обороны, но в интересах работодателя и в связи с трудовой функцией, отвечать за вред должен сам работодатель по ст. 1068 ГК РФ. В частности, по мнению В.П. Грибанова, когда речь идет о необходимой обороне, обороняющимся субъектом может быть только гражданин (работник), даже если он защищает интересы работодателя. «Это обусловлено тем, что лицо, выполняющее, например, функции сторожа, охранника, часового и т.п., обязано действовать и при выполнении служебных обязанностей в пределах необходимой обороны. Превышение пределов необходимой обороны этим лицом есть в то же время и превышение им пределов служебных полномочий».[71]

По поводу одновременного применения ст. 1067 и 1079 ГК РФ и, соответственно, освобождения владельца источника повышенной опасности от ответственности в случае причинения им вреда в состоянии крайней необходимости можно выделить три основных позиции. Смысл первой заключается в том, что нормы о крайней необходимости подлежат применению и в случае причинения вреда источником повышенной опасности.[72] А.М. Белякова замечает, что подобная практика не всегда оправданна, соглашаясь, однако, с тем, что понятием крайней необходимости «охватываются случаи, при которых в целях предотвращения наезда на человека в жертву приносятся имущественные ценности».[73] Следует заметить, что иногда при причинении вреда в результате дорожно-транспортных происшествий судебная практика ошибочно устанавливает признаки крайней необходимости. Так, в литературе приводился пример из судебной практики, когда владелец автомобиля «Москвич» Г., чтобы избежать наезда на гражданина П., совершил наезд на его жену. Народный суд вынес решение о возложении на Г. ответственности по ст. 454 ГК РСФСР. Областной суд отменил это решение, указав в определении, что вред истице причинен в состоянии крайней необходимости: владелец автомобиля в целях предотвращения наезда на П., создавшего аварийную обстановку, вынужден был маневрировать, в результате чего повреждено здоровье истицы. По мнению областного суда, Г. действовал как в своих собственных интересах, так и в интересах третьего лица, поэтому в соответствии со ст. 449 ГК РСФСР на него и на П. была возложена долевая ответственность - областной суд, приняв дело к своему производству по первой инстанции, вынес решение об удовлетворении иска с П. и Г. в равных долях.[74]

Обоснованность решения областного суда весьма сомнительна. Прежде всего, из данного примера не видно, что вред предотвращенный был менее значительным, нежели причиненный, что отмечают и сами авторы (правда, с той оговоркой, что при маневре и торможении вред, скорее всего, может быть менее значительным, нежели при прямом наезде).[75] «Кроме того, такое состояние предполагает намеренное, сознательное причинение вреда в целях предотвращения другого, большего вреда. В делах, подобных указанному (по иску П. к Г.), такого намерения часто нет. В определении областного суда указано, что водитель (ответчик) не мог видеть истицы и не предвидел, что действия по предотвращению наезда на П. приведут к наезду на его супругу».[76]

Представляется, что в случаях причинения вреда в дорожно-транспортных происшествиях вряд ли вообще возможно достоверно установить умысел на причинение вреда, так как действия водителя в подобных ситуациях, как правило, не направлены на причинение кому-либо вреда, зачастую просто рефлекторны. В таких случаях водитель, скорее, не хочет причинять вред ни одному (интересанту), ни другому лицу (потерпевшему), но в результате особых свойств источника повышенной опасности (большая масса, скорость, инерционность) не может предотвратить неблагоприятное развитие событий.[77]

Вторая точка зрения на этот вопрос сводится к абсолютной невозможности применения норм о причинении вреда в состоянии крайней необходимости в случае причинения вреда источником повышенной опасности. Так, К.Б. Ярошенко полагает, что в случае причинения вреда источником повышенной опасности можно применять только нормы об ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности (ст. 454 ГК РСФСР 1964 г.).[78] Свое мнение она объясняет тем, что ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности возлагается при наличии лишь двух условий: вреда и причинной связи. Так как, по ее мнению, в данном случае противоправность не является условием возложения ответственности, отсутствие противоправности в поведении владельца источника повышенной опасности (при так называемом «правомерном причинении вреда» в состоянии крайней необходимости) не освобождает его от возмещения вреда.[79]

Авторы третьей концепции также высказываются против одновременного применения норм ст. 1067 и 1079 ГК РФ, но они не столько против применения норм о крайней необходимости, сколько против применения норм об источнике повышенной опасности в случае установления признаков крайней необходимости. Так, О.А. Красавчиков полагает, что конкретные вредоносные действия владельцев источников повышенной опасности могут быть правомерными, если субъекты на эти действия «управомочены» законом. Он приводит примеры использования грузовых автомашин для уничтожения сбежавшего удава, бульдозеров для сноса обветшавших строений, взрывчатых веществ - для разрушения затора на реках.[80] Однако, по мнению автора, «управомоченность владельца источника повышенной опасности на совершение определенного конкретного действия исключает возможность возложения на него ответственности по правилам ст. 90 Основ...».[81] По мнению Л. С. Гильдерман, «ст. 449 и 454 ГК взаимоисключают друг друга. Когда вред причинен правомерными действиями, соответствующими не только нормам права, но и отвечающими требованиям морали, как это имеет место при причинении вреда в состоянии крайней необходимости, ст. 454 ГК РФ неприменима».[82] Она вообще отрицает возможность квалификации намеренного причинения вреда как причинение вреда источником повышенной опасности. «Если лицо было управомочено на причинение вреда, действовало намеренно, хотя бы и с применением тех объектов, которые обычно являются источниками повышенной опасности, то повышенная ответственность как за причинение вреда источником повышенной опасности не должна наступать».[83]

Последняя позиция представляется наиболее убедительной. Я придерживаюсь позиции, относительно, которой нормы ст. 1067 и 1079 ГК РФ должны применяться раздельно. Более того, представляется, что все остальные, вышеуказанные случаи намеренного причинения вреда, влекущие отказ в возмещении вреда, не могут квалифицироваться по ст. 1079 ГК РФ.

Заключение

Цели выпускной квалификационной работы нами достигнуты - основе исследования законодательства, судебной практики, соответствующей юридической литературы определены признаки объектов являющихся потенциально опасными для окружающих, владельцы источника повышенной опасности как субъекта ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности и на основе этого определена гражданско-правовая обязанность возмещения вреда как способа возложения ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности.

Задачами, поставленные перед исследованием, достигнуты: раскрыта сущность понятия источника повышенной опасности и ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности; указаны виды и признаки владения источником повышенной опасности; определены условия ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности; выявлены основания освобождения владельца источника повышенной опасности от ответственности за причинение вреда.

По положениям, выносимым на защиту:

По первому положению: «Целесообразно в абзаце втором пункта 1 статьи 1079 «Ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих» Гражданского кодекса Российской Федерации словосочетание «по доверенности на право управления транспортным средством» заменить на словосочетание «заключения договора безвозмездного имущественного найма»:

Следует отметить некорректность формулировки закона, согласно которой под титулом владения источником повышенной опасности понимается доверенность на право управления транспортным средством. Поскольку один лишь факт выдачи доверенности не свидетельствует о передаче владения источником повышенной опасности. «Нередко собственник, выдав доверенность другому лицу, продолжает пользоваться машиной. Поэтому в каждом конкретном случае суду следует устанавливать, кто же в действительности эксплуатировал источник в момент причинения вреда. Если собственник, выдавший доверенность, сам совершил наезд, он обязан возместить причиненный вред». Следует согласится с мнением К.Б. Ярошенко, которая утверждает, что «термин «доверенность» употреблен в данном случае не совсем удачно. Дело в том, что доверенность подтверждает право лица - представителя совершать юридические действия от имени представляемого. В данном же случае речь идет о совершенно иных, фактических действиях управлению автомашиной. Основной смысл доверенности в данном случае в том, что она является правоустанавливающим документом, подтверждающим передачу владения и пользования автомашиной, собственником которой является другое лицо. В этом случае фактически речь идет о заключении договора безвозмездного имущественного найма». Доверенность выдается для представительства, т.е. в целях совершения сделок от чужого имени (п. 1 ст.185, абз. 1 п. 1 ст. 182 ГК РФ). В подобных же случаях речь идет о пользовании транспортным средством от своего имени. Доверенность на право управления транспортным средством является «документом, подтверждающим право владения и пользования транспортным средством в отсутствие его владельца» (п. 2.1.1. Правил дорожного движения РФ). Титулом же гражданско-правового владения источником повышенной опасности признается договор (аренды, ссуды и т.д.), факт заключения которого (особенно в устной форме) и подтверждает выдача подобной «доверенности». В связи с изложенным представляется неверным мнение о необходимости возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности на владельца транспортного средства, передавшего управление этим источником другому лицу без письменного оформления.

По второму положению: «Главу 40 «Перевозка» Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо дополнить отдельной статьей «Ответственность перевозчика за нарушение правил перевозки»:

В транспортных обязательствах (связанных с перемещением грузов и людей в пространстве) владение источником повышенной опасности осуществляет, как правило, транспортная организация, которая и выступает владельцем источника повышенной опасности на основании заключенного со своим клиентом транспортного договора. Однако на практике часто деятельность по оказанию транспортных услуг осуществляют несколько транспортных организаций (например, при перевозке грузов в прямом смешанном сообщении). Представляется, что в случае причинения вреда окружающим вследствие проявления вредоносных свойств перевозимого груза владельцем подобного источника повышенной опасности должна признаваться транспортная организация, непосредственно осуществляющая деятельность по перемещению груза в пространстве. Подобная повышенно опасная деятельность невозможна без фактического обладания источником повышенной опасности, титулом которого выступает, как правило, договор перевозки, по которому различные транспортные организации выступают в качестве единого перевозчика на основании ранее заключенных соглашений (ст. 788, 799 ГК РФ). Исходя из вышеизложенного, предлагается главу 40 «Перевозка» Гражданского кодекса Российской Федерации дополнить отдельной статьей «Ответственность перевозчика за нарушение правил перевозки», содержащей «Главу 40 «Перевозка» Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо дополнить отдельной статьей «Ответственность перевозчика за нарушение правил перевозки», содержащей следующую норму: «В случае причинения вреда окружающим вследствие проявления вредоносных свойств перевозимого груза владельцем подобного источника повышенной опасности признается транспортная организация, непосредственно осуществляющая деятельность по перемещению груза в пространстве».

По третьему положению: «Следует исключить из статьи 1100 «Основания компенсации морального вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации абзац второй, противоречащей смыслу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации»:

Причиненный источником повышенной опасности моральный вред может выражаться в двух формах - физическом или нравственном страдании (ст. 151 ГК РФ). Моральный вред, причиненный источником повышенной опасности, чаще всего характеризуется физическими страданиями, так как в результате действия источника часто нарушается физическая целостность окружающих его граждан. Однако в последующем у потерпевшего возможно также возникновение психических переживаний (например, из-за неизгладимого обезображения лица). Одной из причин возникновения подобных страданий закон (абз. 2 ст. 1100 ГК РФ) называет вред, причиненный жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности, при этом компенсация такого морального вреда осуществляется независимо от вины владельца источника повышенной опасности. Иногда моральный вред проявляется в нравственных страданиях родных и близких гражданина, погибшего от действия источника повышенной опасности. Такие потерпевшие могут совсем не пострадать физически, а также не быть нетрудоспособными иждивенцами погибшего, т. е. страдания в таком случае возникают не у тех граждан, о которых идет речь в ст. 1100 ГК РФ. Однако, представляется, что и такой моральный вред подлежит компенсации, так как вызван посягательством на психическое благополучие личности. Тем более что компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда (п. 3 ст. 1099 ГК РФ), в том числе убытков, возникших вследствие гибели кормильца. Таким образом, компенсация морального вреда, причиненного источником повышенной опасности, возможна также и на началах вины, что свидетельствует о несовершенстве редакции абз. 2 ст. 1100 ГК РФ, так как дифференциация оснований ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности, следующая из нее, представляется искусственной и противоречащей смыслу ст. 1079 ГК РФ.

Список используемой литературы   Нормативные акты:

1.   Конституция Российской Федерации от 12.12.1993г.М.:Юристъ.2005.

2.   Гражданский кодекс Российской Федерации. Части первая, вторая и третья.М.:НОРМА.2005.

3.   Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. М.:Юристъ.2005.

4.   Кодекс об административных правонарушениях от 30.12 2001 г. М.:Юристъ.2005.

5.   Градостроительный кодекс Российской Федерации от 7.05.1998г. М.:Юристъ.2005..

6.   Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001г. М.:Юристъ.2005. М.:Юристъ.2005.

7.   Земельный кодекс Российской Федерации от 25 октября 2001 г.М.: НОРМА.2005.

8.   Воздушный кодекс Российской Федерации от 5.03.1997г. М.:Юристъ.2005.

9.   Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации от 30.04.1999г. М.:Юристъ.2005.

10.       Федеральный закон от 25 апреля 2002г. №40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств». //Собрание законодательства Российской Федерации.2002.№ 12.

11.       Федеральный закон от 10 января 2002г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды». //Собрание законодательства Российской Федерации.2002.№ 3.

12.       Федеральный закон от 30 марта 1999 г. № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». //Собрание законодательства Российской Федерации.1999.№ 8.

13.       Федеральный закон Российской Федерации от 21 июля 1997 №116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов». //Собрание законодательства Российской Федерации.1997.№ 27.

14.       Федеральный закон от 19 июля 1997 г. №109-ФЗ «О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами». //Собрание законодательства Российской Федерации.1997.№ 27.

15.       Федеральный закон от 9 января 1996 г. № 3-ФЗ «О радиационной безопасности населения». //Собрание законодательства Российской Федерации.1996. № 2.

16.       Федеральный закон от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии». //Собрание законодательства Российской Федерации.1996.№ 31.

17.       Постановление Правительства от 11 февраля 2002 г. №135 «О лицензировании отдельных видов деятельности».//Собрание законодательства Российской Федерации.2002.№ 7.

18.       Положение о государственной регистрации и ведении государственного реестра отдельных видов продукции, представляющих потенциальную опасность для человека, а также отдельных видов продукции, впервые ввозимых на территорию Российской Федерации. Утверждено постановлением Правительства РФ от 04 апреля 2001 г. № 262 //Собрание законодательства Российской Федерации.2001.№ 14.

19.       Приказ МВД от 27 января 2003 г. № 59 «О порядке регистрации транспортных средств».//Бюллетень нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти. 2003. № 4.

20.       Приложение к приказу МВД РФ от 27 января 2003 г. № 59: Правила регистрации автомототранспортных средств и прицепов к ним в Государственной инспекции безопасности дорожного движения МВД РФ от 22 декабря 2003г. // Бюллетень нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти. 2004. № 1.

21.       Постановление Госгортехнадзора от 3 июля 1993 г. №20 «Об утверждении Положения «О порядке выдачи специальных разрешений (лицензий) на виды деятельности, связанные с повышенной опасностью промышленных производств (объектов) и работ, а также с обеспечением промышленных производств (объектов) и работ, а также с обеспечением безопасности при пользовании недрами».//Бюллетень нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти. 1993. №18.

Специальная литература:

1.   Агарков М. Обязательства из причинения вреда // Проблемы социалистического права, 1939. № 1.

2.   Антимонов Б.С. Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. – М., 1952.

3.   Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда. – М., 1986.

4.   Белякова А.М. Имущественная ответственность за причинение вреда. – М.: Юридическая литература, 1979 г.

5.   Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. – СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002.

6.   Бринчук М.М. Экологическое право. – М.: Юристь 2004г.

7.   Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: общие положения. – М., 2002г.

8.   Быков А. Возмещение вреда, причиненного взаимодействием источников повышенной опасности//Сов. юстиция. 1970. № 13

9.   Волошин Н. Возмещение вреда, причиненного транспортными средствами//Сов. юстиция. 1971. № 24.

10.       Гильдерман Л.С. Возмещение вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости источником повышенной опасности//труды Иркут. гос. ун-та. Т. LX. Вып. 9. Ч. 3. – Иркутск, 1969.

11.       Гражданское право: Учебник/Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч.2. – М., Юристь 2005г.

12.       Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав//Осуществление и защита гражданских прав. - М., 2004 г.

13.       Дубовик О.Л. Экологическое право.-М., Проспект, 2005 г.

14.       Иоффе О.С. Обязательственное право. – М., 1975 г.

15.       Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1955г.

16.       Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) // Отв. ред. О.Н. Садиков. – М., 2005 г.

17.       Комментарий к Федеральному закону «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»/Сост. Е.А. Иванов, Б.А. Красных, В. И. Сидоров, А.С.Печеркин, / Под общ. ред. В.М. Кульечева. 2-е изд. М., 2002 г.

18.       Коняев Н. И. Обстоятельства, возникающие вследствие причинения вреда источником повышенной опасности: Автореф. дис. канд. юрид. наук – М., 1966.

19.       Кофман В.И. Соотношение вины и противоправности в гражданском праве //Правоведение, 1957. № 1.

20.       Красавчиков О.А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. – М.: Юридическая литература, 1966..

21.       Майданик Л.А., Сергеева Н.Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. – М., 1986.

22.       Майданик П., Шиминова М., Малеин Н. Значение вины пешехода в обязательствах по возмещению ущерба, причиненного при автомобильной аварии // Сов юстиция, 1970. № 24.

23.       Малеин Н.С. Юридическая ответственность и справедливость. М., 2001 г.

24.       Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. – М., 1992 г.

25.       Матвеев Г.К. Вина в гражданском праве. - Киев, 2000 г.

26.       Могилянский Л.Г. Возмещение вреда при столкновении автотранспорта. – М., 1987.

27.       Приступа С.Н. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности: Учебное пособие. – Харьков, 2002г

26. Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в гражданском праве: Учебное пособие. – Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1983г.

27.       Собчак А. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда действием источника повышенной опасности. Автореф. дис. канд. юрид. наук. – Л., 1964.

28.Тяжкова И.М. Неосторожные преступления с использование источника повышенной опасности/Под ред. В.С. Комиссарова. - СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002 г.

28.       Флейшиц Е.А, Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. – М.: Госюриздат, 1951г.

29.       Чередниченко Л.К. Понятие и виды источников повышенной опасности: Учебное пособие. – Владивосток, 2001г.

30.       Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. Т. 2. – М., 2003г.

31.       Шишкин С. Источник повышенной опасности и его виды//Российская юстиция, 2002. № 12.

32.       Ярошенко К.Б. Жизнь и здоровье под охраной закона. – М., 1990.

33.       Ярошенко К.Б. Специальные случаи ответственности за причинение вреда. – М., 1977.

Судебная практика:

1.   Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 сентября 2002 г. № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность рабочих и служащих за ущерб, причиненный предприятию, учреждению, организации». //Правовая информационная система «Гарант». По состоянию на 2 апреля 2006 года.

2.   Постановление Пленума Верховного Суда от 5 ноября 1998г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения». //Правовая информационная система «Гарант». По состоянию на 2 апреля 2006 года.

3.   Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья». //Правовая информационная система «Гарант». По состоянию на 2 апреля 2006 года.

4.   Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Российской Федерации по гражданским делам. - М., 2005.

5.   Данилов Е.П. Образцы судебных документов (с комментариями). – М.:Юрайт-Издат, 2004.

[1] Агарков М. Обязательства из причинения вреда//Проблемы социалистического права, 1939. № 1. С. 68; Антимонов Б.С. Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. – М., 1952. С. 71; С. 398; Иоффе О.С. Обязательственное право. – М., 1975. С. 804; Ярошенко К.Б. Специальные случаи ответственности за причинение вреда. – М., 1977. С. 6. и др.

[2] Красавчиков О.А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. – М.: Юридическая литература, 1966. С. 13-14.

[3] Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 34.

[4] Майданик Л.А., Сергеева Н.Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. – М., 1986. С.48

[5] Собчак А. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда действием источника повышенной опасности. Автореф. дис. канд. юрид. наук. – Л., 1964. С. 8.

[6] Флейшиц Е.А, Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. – М.: Госюриздат, 1951. С. 132.

[7] Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1955. С. 186.

[8] Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 16.

[9] Шишкин С. Источник повышенной опасности и его виды//Российская юстиция, 2002. № 12. С. 21.

[10] Собчак А.А. Указ. соч. С. 10.

[11] Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 41 и сл.

[12] Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 39.

[13] Красавчиков О.А. Указ. соч. С.43-45.

[14] Правила дорожного движения (с изменениями, действующими с 1 Января 2004г.) – М., 2004г.

[15] Дубовик О.Л. Экологическое право: Учебник – М., «Проспект»., 2004 г.

[16] Приложение 2 к ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» от 20.06.1997 г.

[17] Волошин Н. Возмещение вреда, причиненного транспортными средствами//Сов. юстиция. 1971. № 24. С. 3; Ярошенко К.Б. Специальные случаи ответственности причинение вреда. С. 11; Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда. – М., 1986. С. 122.

[18] Если работодатель платит по такому договору арендную плату, то эта сделка не может считаться мнимой; она также не может быть признана притворной, так как полагаемое условие трудового договора (контракта) не может расцениваться в качестве прикрытой гражданско-правовой сделки.

[19] Ярошенко К.Б. Специальные случаи ответственности причинение вреда. С. 16.

[20] Ярошенко К.Б. Жизнь и здоровье под охраной закона. – М., 1990. С. 70.

[21] п. 2.1.1. Правил дорожного движения РФ.

[22] п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. № 3.

[23] Крассавчиков О.Н. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности – М, 1966 г

[24] Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда. С. 122; Ярошенко К.Б. Жизнь и здоровье под охраной закона. С. 71.

[25] п. 2.3.3. Правил дорожного движения РФ.

[26] Антимонов Б.С. Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. С.269-271.

[27] Там же. С. 270.

[28] Там же. С. 270-271.

[29] Там же. С. 271.

[30] Могилянский Л.Г. Возмещение вреда при столкновении автотранспорта. – М., 1987. С. 36.

[31] Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда РФ по гражданским делам. – М., 2003 г.

[32] Кроме того, родители каждого из несовершеннолетних деликвентов в свою очередь могут отвечать в солидарном порядке согласно ст. 45 Семейного кодекса РФ.

[33]Могилянский Л. Г. Указ. соч. С. 24.

[34] Данилов. Е.П. Образцы судебных документов (с комментариями). – М.: Юрайт-Издат, 2004г.

[35] Согласно ч. 3 ст. 238 Трудового кодекса РФ возмещение работодателем вреда третьим лицам также является ущербом, причиненным работником работодателю.

[36] Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Российской Федерации по гражданским делам. - М., 2002г.

[37] Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) // Отв. ред. О.Н.Садиков. – М., 2003г. С. 682.

[38] Бюллетень Верховного Суда РФ, 1994г, № 7.

[39] Майданик Л. А., Сергеева Н. Ю. Указ. соч. С. 85.

[40] Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. – СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002. С. 187.

[41] Майданик Л.А., Сергеева Н.Ю. Указ. соч. С. 69.

[42] Красавчиков О.А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. С. 94; Майданик Л.А., Сергеева Н.Ю. Указ. соч. С. 67, 72; Могилянский Л.Г. Указ. соч. С. 29.

[43] Белякова А.М. Имущественная ответственность за причинение вреда. – М.: Юридическая литература, 1979. С. 7.

[44] Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в гражданском праве: Учебное пособие. – Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1983 г. С. 58.

[45] Смирнов В.Т., Собчак А.А. Указ. соч. С. 58.

[46] Ведомости СНД РФ и ВС РФ, 1993. № 2. Ст. 71; СЗ РФ, 1995. № 48. Ст. 4562.

[47] СЗ РФ, 1998. № 31. Ст. 3803; 1999. № 29. Ст. 3702.

[48] Российская газета от 6 января 2000 г.

[49] Болдинов В.М. Указ. соч. С. 363-367.

[50] что для некоторых владельцев является обязательным, например, ст. 131-135 Воздушного кодекса РФ//СЗ РФ, 1997. № 12. Ст. 1383.

[51] Приступа С.Н. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности: Учебное пособие. – Харьков, 2002 г. С. 24.

[52] Приступа С.Н. Указ. соч. С. 24.

[53] Там же. С. 26.

[54] Иоффе О.С. Обязательственное право. – М., 1975. С. 128 и сл.

[55] Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: общие положения. – М., 2002 г. С. 604.

[56] Гражданский кодекс, как отметил В.В. Витрянский, оперирует понятиями, характеризующими различные формы вины: умысел, неосторожность, грубая неосторожность, неосмотрительность, «не знал и не должен был знать», «обстоятельства, которые должник не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело» (см.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 613).

[57] Смирнов В. Т., Собчак А. А. Указ. соч. С. 81; Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч. С. 613. По мнению В. В. Витрянского, вину в форме грубой неосторожности практически невозможно отличить от умышленной вины. Представляется, что данное положение относится главным образом к договорной ответственности.

[58] абз. 3 п. 1 ст. 171; абз. 2 п. 1 ст. 460; п. 1 ст. 461; п. 2 ст. 1104; п. 2 ст. 1107 ГК РФ и др.

[59] Болдинов В.М. Указ. соч. С. 111.

[60] Кофман В.И. Соотношение вины и противоправности в гражданском праве // Правоведение, 1957. № 1. С. 75.

[61] Болдинов В.М. Ука. соч. С. 111.

[62] Коняев Н. И. Обстоятельства, возникающие вследствие причинения вреда источником повышенной опасности: Автореф. дис. канд. юрид. наук – М., 1966. С. 11.

[63] Тяжкова И.М. Неосторожные преступления с использование источника повышенной опасности // Под ред. В.С. Комиссарова. - СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002. С. 22.

[64] Тяжкова И.М. Указ. соч. С. 23-24.

[65] Тяжкова И.М. Указ. соч. С. 26.

[66] Тяжкова И.М. Указ. соч. С. 31-32.

[67] ч. 2 п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.04.94 № 3

[68] Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. – М., 1992 г. С 14; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный)/Отв. ред. О.Н. Садиков. – М., 2003 г. С. 675.

[69] Майданик Л. А., Сергеева Н.Ю. Указ. соч. С. 59.

[70] Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. Т. 2. – М., 2003 г. С. 221; Флейшиц Е. А. Указ. соч. с. 44.

[71]Грибанов В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав//Осуществление и защита гражданских прав. - М., 2000. С. 129.

[72] Майданик Л. Соотношение норм ГК РСФСР, регулирующих ответственность за причинение вреда. С.11; Майданик Л.А., Сергеева Н.Ю. Указ. соч. С. 59, 88; Бы­ков А. Возмещение вреда, причиненного взаимодействием источников повышенной опасности//Сов. юстиция. 1970. № 13. С. 10; Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда. С. 131-132; Гражданское право: Учебник //Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. 2. – М., 2004 г. С. 740-741.

[73] Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда. С. 132.

[74] Майданик П., Шиминова М., Малеин Н. Значение вины пешехода в обязатель­ствах по возмещению ущерба, причиненного при автомобильной аварии//Сов юсти­ция, 1970. № 24. С. 3-4.

[75] Там же. С. 4.

[76] Там же.

[77] Там же.

[78] Ярошенко К. Б. Специальные случаи ответственности за причинение вреда. С. 35.

[79] Ярошенко К. Б. Жизнь и здоровье под охраной закона. С. 78-79.

[80] Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. С. 168.

[81] Там же. С. 169.

[82] Гильдерман Л. С. Возмещение вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости источником повышенной опасности // труды Иркут. Гос. Ин-та. Т. LX. Вып. 9. Ч. 3. – Иркутск, 1969. С. 173.

[83] Там же. С. 173.