Художественная литература

4.3 Художественная литература

Способы и цели включения экономических терминов в ткань художе­ственного произведения (ситуативные включения, включения, обуслов­ленные определенным стилистическим заданием, включения терминов в образно-переносном употреблении, случайные вкрапления и др.) за­служивают специального, более подробного рассмотрения. Можно за­метить при этом, что в основе многих сюжетов и сюжетных линий лежат собственно экономические отношения (ср. классический пример «Мертвые души» Гоголя; отражение ситуации найма в «Сказке о попе и о работнике его Балде» и др.).

В рамках данной работы приведем небольшой фрагмент из «По­хождений Чичикова» М. Булгакова. Выбор (естественно, помимо художественных достоинств) обусловлен прежде всего тем, что описывае­мая ситуация легко проецируется на события дня сегодняшнего.

Во фрагменте представлена следующая экономическая лексика:

трест, ссуда, пайщик, кооператив, недвижимость, продать, взять подряд, деньги, арендуемое предприятие, товары, запасы, миллиарды.

«...Далыше же карьера Чичикова приняла головокружительный характер. Уму непостижимо что он вытворял. Основал трест для вы­делки железа из деревянных опилок и тоже ссуду получил. Вошел пайщиком в огромный кооператив и всю Москву накормил колбасой из дохлого мяса. Помещица Коробочка, услышав, что теперь в Москве «все разрешено», пожелала недвижимость приобрести; он вошел в ком­панию с Замухрышкиным и Утешительным и продал ей Манеж, что против Университета. Взял подряд на электрификацию города, от ко­торого в три года никуда не доскачешь, и, войдя в контакт с бывшим городничим, разметал какой-то забор, поставил вехи, чтобы было по­хоже на планировку, а насчет денег, отпущенных на электрификацию, написал, что их у него отняли банды капитана Копейкина. Словом произвел чудеса.

... Крикнули инструктора Бобчинского:

— Катись на Тверской бульвар в арендуемое им предприятие и во двор, где его товары, может, там что откроется! Возвращается Бобчинский. Глаза круглые.

— Чрезвычайное происшествие!

— Ну!!

— Никакого предприятия там нету. Это он адрес памятника Пуш­кину указал. И запасы не его, а «Ара». Тут все взвыли:

— Святители угодники! Вот так гусь! А мы ему миллиарды!! Вы­ходит, теперича ловить его надо! И стали ловить.»

4.4 Мемуарная литература

Мемуарная литература позволяет взглянуть на события сегодняшнего дня сквозь призму дней минувших и увидеть среди нового много хоро­шо забытого старого.

Чрезвычайно интересный материал по развитию предприниматель­ского дела в России в конце XIX — начале XX века в России содержит книга П. А. Бурышкина «Москва купеческая». В ней широко представлена экономическая терминология, активно упот­ребляющаяся и в современной речи. Так, в приводимом фрагменте это следующие слова: торгово-промышленная деятельность, торговля, мелкая промышленность, выучка, стаж, низшие формы торговли, «враз­нос и в развоз», мелкая розница, уровень потребностей, ассортимент товаров, товар, потребитель, продать, достать, снабжать, снабже­ние. Тема, отражаемая в приводимом тексте, — о необходимых условиях начала предпринимательской деятель­ности в России — актуальна и в наши дни. К числу таких условий, говоря современным языком, относится знание рынка (проведение мар­кетингового исследования) и наличие инициативы.(17,169)

 Уместно сказать, прежде всего, о той подготовке, которую требо­вала жизнь для начала торгово-промышленной деятельности в России, а может быть, даже установить, нужна ли была на русской земле вооб­ще, для занятия торговлей и мелкой промышленностью, какая-нибудь выучка или какой-нибудь стаж. Если обратиться к низшим формам торговли, — тому, что называлось «в развоз и в разнос», и даже к мелкой рознице в деревне, то без большой погрешности можно утверж­дать, что для нее в сущности никакой подготовки не требовалось. При том низком, с европейской точки зрения, уровне потребностей, кото­рый был у большинства русского крестьянского населения, ассорти­мент товаров, которым нужно было снабжать деревню, был невелик и несложен; его нужно было знать, и лишь знание его являлось для тор­говца самым важным. Получение такого знания приобреталось опытом и наблюдением за окружающей жизнью. Благодаря большому разнооб­разию русского населения с точки зрения этнографической, отдельные национальности сильно различались по своим вкусам и привычкам. Но кто знал вкус своего потребителя, тот мог уже действовать, так как в деревне было труднее продать, чем для деревни достать.

Поэтому почти любой крестьянин данного села мог начать у себя на месте торговлю, так он знал хорошо уклад жизни своих односель­чан, то есть, проще говоря, свой собственный. А так как в каждой деревне оказывались крестьяне мало привязанные к земле по своим склонностям, смотревшие на свою сельскохозяйственную работу, как на тяжкую обузу, то им всегда, при наличии некоторой инициативы, представлялся естественный выход в торговлю. Они ездили в ближай­ший город за товаром и начинали у себя на месте снабжение им своей деревни и ее окрестностей. Таким образом, до последнего времени, не город шел со своим товаром в деревню, а деревня шла за ним в город сама».

Другим ценным источником этнографического и социологического материала является книга Евг. Иванова «Меткое московское слово» В ней широко отразилась городская профессиональная речь, в том числе в ряде экономических ситуаций, прежде всего куп­ли-продажи. Здесь можно найти описание и примеры реализации на уровне текста разных речевых стратегий продавца и покупателя.(17,91)

Книга содержит много метких психологических наблюдений, не потерявших актуальности и в наши дни. По записям можно устано­вить определенную «таксономию» покупателей — покупатель глазами продавца, напр.: «Покупатель «давай ход!» Цену спросит и бегом...; Есть еще покупатель, на которого смотреть нельзя. Он подойдет, а вы в сто­рону отвернитесь, будто знать его не хотите... Он от обиды и купит;

Любителя сразу узнаешь: с виду чудак чудаком — пальто рваное, шля па маслом залита, а калоши текут. Денег нет, а нос на все полки пере­сует; Любитель есть такой на книгу злой, что, если денег нет, украсть ее может!»(21,76)

Приведем также описание некоторых приемов и способов воздей­ствия на покупателя, цель которых — заставить совершить покупку:

Путальник, «боец» — уличный продавец книги, в системе продажи которого особое приставание к прохожим; Продавать в подторжку — допускать при уличной покупке какой-либо книги своего, фиктивного, заинтересованного в вознаграждении, приобретателя, который подни­мал бы на нее цену и вызывал этим азарт и соревнование настоящего коллекционера (прием, широко используемый современными «наперс-точниками», уличными карточными шулерами и т. п.); способ, полу­чивший название «брать на конфуз»:

«А потом букинисты знали и способ, как быстро учинить за "ба­рахло" расчет со своим клиентом. И способ верный! Встретит кредитор своего покупателя в компании знакомых или просто при посторонних лицах, развязно подойдет к нему и начнет громко, с обидой в голосе, говорить:

— Эй, должник, должник! Что же деньги не платите, должок есть за вами. Долго, долго не несете и сами пропали. Пора, пора! Нехорошо так делать, очень нехорошо!

Не ожидающий подобного выступления растеряется, сконфузится и поскорее поспешит отдать имевшиеся при себе, часто последние деньги».(17.145)