Муза скульптора Виттория Колонна

8.8 Муза скульптора Виттория Колонна

В жизни Микеланджело не знал нежной ласки и участия, и это отразилось в свою очередь на его характере. Большим умом и врожденным тактом должна была обладать та женщина, которая бы поняла его. И он встретил такую женщину, но слишком поздно. Ему было тогда уже 60 лет.

Это была Виттория Колонна, имя которой на веки связано с именем Микеланджело. Она происходила из старинного и могучего римского рода. Внучка герцога Урбинского и вдова знаменитого полководца маркиза Пескара, разбившего французского короля Франциска I, она овдовела в 35 лет, когда горячо любимый ею муж умер от полученных ран в битве при Павии. Целых 10 лет до встречи с Микеланджело она оплакивала свою потерю, и только в вере и поэзии находила облегчение своему горю, хотя при его жизни жестоко страдала от его постоянных измен. Виттория не отличалась красотой. На медале неизвестного художника, воспроизведенной в "Переписке Виттории Колонны", изображено своевольное и суровое мужеподобное лицо - высокий лоб, длинный и прямой нос, короткая вздернутая верхняя губа, слегка выпяченная нижняя, крепко сжатый рот, выступающий подбородок. На ней строгое закрытое платье, волосы скрыты под большим полосатым чепцом. Выражение лица говорит о покое без иллюзий, без радости, о молчаливости и высокомерии.

Фрей пришел к выводу, что именно Виттория изображена на странном рисунке Микеланджело на обороте сонета на смерть Виттории "Когда та, что исторгла у меня столько вздохов..." - женщину со старым телом, высохшей и отвисшей грудью, и молодым лицом, в чепце, завязанным под подбородком, напоминающим шлем, прикрывающим уши, на дилнной гибкой шее ожерелье. Она смотрит прямо, задумчиво и гордо.

Виттория Колонна стяжала себе славу едва ли не самой выдающейся итальянской поэтессы эпохи Возрождения. Когда она встретилась с Микеланджело, ей было уже сорок семь лет, а ему — за шестьдесят. До самой ее смерти, т. е. целое десятилетие, они постоянно общались друг с другом, обменивались стихами, философскими размышлениями о бренности земной жизни, и религиозные искания, которые давно ее занимали, находили отклик в томящейся душе Микеланджело. Как бы то ни было, ее кончина явилась для Микеланджело действительно великой утратой, и мысль о собственной смерти с тех пор, по-видимому, не покидала его.

Дружба Виттории Колонны смягчила сердце Микеланджело и смягчила для него и тяжелые утраты - сперва потерю отца, потом братьев, из которых остался один только Леонардо, с которым Микеланджело поддерживал связь до своей смерти.

Внешне спокойная и сдержанная, даже холодная, на вносила в душу Микеланджело тот мир и безмятежность, которые сама черпала у других.

Вот что пишет Кондиви: «Особенно велика была любовь, которую он питал к маркизе Пескара, влюбившись в ее божественный дух и получив от нее безумную ответную любовь. До сих пор хранит он множество ее писем, исполненных самого чистого и сладчайшего чувства... Сам он написал для нее множество сонетов, талантливых и исполненных сладостной тоски. Много раз покидала она Витербо и другие места, куда ездила для развлечения или чтобы провести лето, и приезжала в Рим только ради того, чтобы повидать Микеланджело».

Именно в пору строгой и светлой дружбы с Витторией Микеланджело создал свои последние крупные живописные и скульптурные произведения: «Страшный суд», фрески капеллы Паолина, и гробницу Юлия II.

8.9 Кружок Виттории Колонны

Переезд Микеланджело в Рим в 1534 открывает последний, драматический период его творчества, совпавший с общим кризисом флорентийско-римского Возрождения. Микеланджело сближается с кружком поэтессы Виттории Колонна; идеи религиозного обновления, волновавшие участников этого кружка, наложили глубокий отпечаток на его мировоззрение этих лет.

Виттория со времени смерти мужа жила затворницей в Риме, затем в Неаполе. Она переписывалась со всеми крупнейшими итальянскими писателями: с Соделетто, Бембо, Кастильоне, который доверил ей хранение рукописи "Кортеджиано" ("Придворный"), с Ариосоо, Паоло Джовио, Бернардо Тассо, Лодовико Дольче, а также Ренатой Феррарской, Маргаритой Наваррской.

В начале тридцатых годов ее сонеты становятся известны всей Италии и приносят ей славу первейшей поэтессы своего времени.

Но с 1534 г. все ее помыслы занимает религия, идеи католического реформаторства, но без раскола церкви, и стала восторженной участницей группы идеалистов, объединявшей самые честне умы Италии. Когда началась контрреформация, Витторию начали одолевать сомнения, противостоять авторитету церкви ей недоставало твердости.

В Риме она жида в монастыре Сан-Сильвестро, но постриг так и не приняла. По воскресеньям они встречались в церкви Сан-Сильвестро, в кругу дружей читали и обсуждали послания Апостола Пала.

К несчастью, этим беседам не суждено было длиться долго, религиозная одержимость маркизы Пескра внезапно положила конец этим римским встречам. В 1541 г. она покинула Рим, затворилась в монастыре а Орвиетто, затем в Витербо. По свидетельству Кондиви, она часто посещала Рим только для того, чтобы навестить Микеланджело.

Она открыла художнику мир веры, дала толчек пробуджению его поэтического таланта.

Кондиви пишет: «А он, со своей стороны, любил ее так, что, как он мне говорил, его огорчает одно: когда он пришел посмотреть на нее, уже неживую, то поцеловал только ее руку, а не в лоб или в лицо. Из-за этой смерти он долгое время оставался растерянным и как бы обезумевшим».

Мы можем верить Кондиви. Он выпустил в свет биографию Микеланджело при его жизни; высказывалось предположение, что сам Микеланджело наставлял его в этом труде. Однако любовь Микеланджело к этой женщине была, по-видимому, особого порядка.