Содержание целей уголовного наказания и проблемы их реализации в современных условиях

2.2 Содержание целей уголовного наказания и проблемы их реализации в современных условиях

При рассмотрении сути общей превенции в литературе встречаются различные подходы. В одних случаях вопрос ставится широко, сторонники такой трактовки исходят из того, что общее предупреждение обращено ко всем гражданам, ко всем членам общества. Уголовное наказание является стимулом правопослушного поведения. Его применение к конкретным лицам, совершившим преступление, предупреждает всех, каковы последствия нарушения уголовно-правового запрета. В то же время общее предупреждение несет в себе воспитательную функцию, внедряя в сознание членов общества недопустимость нарушения уголовных законов и убежденность в неотвратимости уголовной ответственности и наказания в случае совершения преступления.

Приведенная трактовка представляется необоснованно расширительным толкованием понятия общего предупреждения. Во-первых, здесь имеет место известное смещение воспитательной и предупредительной ролей уголовного права в целом и одного из его основных институтов – наказания в частности. Главное же состоит в том, что преобладающая часть членов общества не совершают преступления не потому, что определенное лицо (или лица) понесло уголовное наказание за конкретное преступление, а вследствие того, что преступление противоречит их мировоззрению, убеждениям, принципам и т.п. Оно не приемлемо для них как явление, несовместимое с их отношением к жизни, к благам и ценностям общества, других людей и т.п.

Некоторые ученые считают, что более обоснованной и соответствующей мысли законодателя является позиция, которая трактует общее предупреждение более узко: оно обращено к неустойчивым членам общества, которые по ряду объективных и субъективных факторов (связи с преступной средой, пробелы воспитания, негативное воздействие преступных «авторитетов») имеют искаженное представления о существующих в обществе ценностях, и т.п. Сдерживающее начало в общем предупреждении обуславливается представлением таких лиц о нежелательных последствиях преступления, которые состоят в том, что за каждое преступное деяние установлена уголовная ответственность; степень строгости (наказания) определяется степенью тяжести преступления; ответственность в случае совершения преступления реальна и неотвратима. Следует иметь в виду, что реальность содержащейся в уголовном законе угрозы наказания проявляется лишь при фактическом его применении. В таких случаях наказание будет восприниматься неустойчивыми элементами как неизбежное следствие преступления, невыгодное для них по своим негативным последствиям.

Не получил однозначного разрешения вопрос о том, каков при этом механизм удержания иных лиц от совершения преступления. Так, А.И. Марцев утверждает, что «основным рычагом в механизме общего предупреждения преступления является страх перед наказанием, страх перед возможностью пережить тяготы и лишения», и приводит данные проведенного им опроса осужденных лиц, которые, будучи в ситуации возможного совершения преступления, воздержались от него, боясь наказания (70,5 %). Однако представление о всесилии наказания является эфемерным. Так, по данным того же автора, из 147 обследованных им преступников 90 человек в момент совершения преступления не боялись наказания и относились к нему безразлично. Опрос, проведенный им среди 200 осужденных, показал, что 34% опрошенных в момент совершения преступления рассчитывали на безнаказанность, а 58% - относились к наказанию безразлично. И только 4% опрошенных совершили преступления, думая, что ответственность наступит неизбежно. По данным И.С. Ноя, из 245 человек 64% не думали о наказании при совершении преступления. По данным некоторых исследований, лишь 9% городских жителей ссылаются на страх перед наказанием как на главный удерживающий от преступления мотив.

Существует и обратная точка зрения. Так, некоторые считают, что применительно к общему предупреждению существенное значение имеет фактор устрашения. Теория устрашения, навеянная еще суровыми и варварскими карами средневековья, видит в наказании средство создать в преступнике и во всем обществе чувство страха, удерживающее от учинения новых преступлений. Как элемент психического комплекса, на который воздействует наказание, чувство страха учитывается почти всеми теориями: путем страха можно и предупреждать преступления, достигать «социальной защиты» и даже воспитывать и исправлять людей[55].

Категории лиц, которым адресован фактор устрашения, различны. Так, первую категорию составляют люди, для которых устрашение не имеет мотивирующего значения, так как они не совершают преступлений в силу сознательности или других обстоятельств, вообще не связанных с уголовным запретом. Вторую категорию составляют лица, для которых устрашение не имеет мотивирующего значения, так как они совершают преступления, несмотря на угрозу неблагоприятных уголовно-правовых последствий. Третью категорию составляют лица, для которых устрашение имеет мотивирующее значение, так как они не совершают преступления из страха перед неблагоприятными уголовно-правовыми последствиями. Они-то и представляют главный объект превенции. Известно, что устрашающий эффект наказания зависит от тех лишений, которым подвергается наказываемый. Однако дело не только в самих лишениях, но также в том, как эти лишения воспринимаются. Степень кары и, следовательно, устрашающий эффект наказания различаются в зависимости от того, в каких условиях живут лица. Чем больше разрыв между условиями жизни населения и теми условиями, в которые ставит осужденного назначенное ему наказание, тем сильнее кара, тем больше устрашающий эффект наказания.

Значение общего предупреждения меняется в связи с изменением круга деяний, объявляемых преступлениями: чем меньше среди них деяний, сурово осуждаемых господствующей моралью, тем больше значение общего предупреждения. Это соотношение меняется также и под влиянием динамики преступности: чем ниже преступность, тем больше значения придается специальному предупреждению.

Противоречива роль смертной казни в данном вопросе. Представляется, что применение данного вида наказания оставляет возможность констатировать лишь кару осужденному и общую превенцию остальным гражданам. Так, С.Г. Келина обоснованно пишет: «Цель частного предупреждения – перевоспитание преступника, с тем чтобы он в дальнейшем не совершал новых преступлений, в случаях применения этой меры наказания (имеется в виду смертная казнь), естественно не ставится»[56]. Проблема института смертной казни в современном уголовном праве обусловлена прежде всего формированием демократического правового государства, а также интеграцией России в Европейское сообщество. Несмотря на многовековую историю института смертной казни, единого мнения в среде юридической общественности о применении этого наказания не сложилось. Вместе с тем постановка вопроса о том, «должно ли лишение жизни занимать местно в лестнице уголовных наказаний», как заметил известный русский юрист Н.Д. Сергеевский, стола возможной лишь после признания государством в конце XVIII в. неотъемлемых прав человека. В России только смена общественно-политического строя вначале 90-х гг. позволила оценить институт смертной казни с точки зрения гуманистических ценностей, что и послужило импульсом к возобновлению давней дискуссии относительно данного вида наказания.

В настоящее время лишь некоторые криминалисты выступают за расширение перечня преступлений, наказываемых смертной казнью. Большинство же среди сторонников смертной казни все же не исключают возможность ее отмены в будущем, когда для этого будут созданы необходимые предпосылки. Однако вполне возможно, что смертная казнь может быть отменена в современной России, и в обоснование этого приведем следующие аргументы.

1. Смертная казнь противоречит международно-правовым стандартам в области прав человека. Установление запрета на применение смертной казни в современном международном праве связано с утверждением в качестве основного принципа уважения прав и основных свобод человека и общим признанием абсолютного права на жизнь. Так, по состоянию на 31 декабря 2002 г. участниками Второго факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г. стали уже 49 государств, причем не только экономически развитых. Норма о запрете на смертную казнь в настоящее время признана почти всеми государствами-членами Совета Европы.

2. В настоящее время в мире наблюдается устойчивая тенденция к отказу от применения смертной казни, отражающая приверженность многих государств демократическим тенденциям и гуманистическим ценностям.

3. Отмена смертной казни в современной России подготовлена исторической тенденцией к сужению пределов применения этой меры уголовного наказания.

4. Отмена смертной казни в России обусловлена официальным признанием приоритета прав человека перед интересами общества и государства. В соответствии с Конституцией РФ приоритетной задачей уголовного законодательства является охрана прав и свобод человека и гражданина (ч. 1 ст. 2 УК РФ). Однако смертная казнь отрицает неотчуждаемое право на жизнь, делая преступника только объектом уголовно-правового воздействия государства.

5. Смертная казнь по своей природе не соответствует такой цели наказания, как исправление осужденного (ч. 2 ст. 43 УК РФ), и тем самым имеет нравственную отрицательную оценку.

6. Исполнение смертной казни в отличие от других мер уголовного наказания – необратимо и поэтому исключает возможность исправления судебной ошибки в отношении необоснованно осужденного.

7. Сохранение в УК РФ смертной казни может служить основанием для отказа в удовлетворении просьбы России об экстрадиции.

8. Пожизненное лишение свободы соответствует целям уголовного наказания и, как показывает мировой опыт, является адекватной альтернативой смертной казни.

9. Установка массового сознания на сохранение смертной казни основана на неверном представлении о месте мер государственного принуждения в системе воздействия на преступность, что применение смертной казни влияет на снижение уровня преступности[57].

Происшедшие в уголовном законодательстве изменения сделали актуальным вопрос: в чем заключено социальное назначение наказания? Что должно преобладать при назначении наказания: его карательный элемент или направленность на предупреждение преступления? Превращение государства в правовое требует преобразования уголовной политики в социальную политику предупреждения преступности. Уголовное наказание как особая форма государственного принуждения рассматривается в юридической литературе в качестве правовой категории. Однако по своему содержанию, функциям, характеру и объектам воздействия оно значительно шире, чем общественные отношения, возникающие при назначении, исполнении и освобождении от отбывания наказания.

Уголовное наказание затрагивает и ряд социальных аспектов. Необходим учет комплекса мер воздействия принуждения, связанных с влиянием уголовного наказания на личность преступника, других членов общества, да и на само общество в целом. Должная разработка таковых позволит государству успешнее планировать и осуществлять уголовную политику, совершенствовать уголовное и уголовно-исполнительное законодательство. Важной проблемой изучения уголовного наказания как социологической категории являются его социальные функции. Одна из основных функций наказания – предупреждение, применяемое к конкретному лицу за совершенное преступление.

Однако наказание как форма государственного принуждения должно быть сопряжено в будущем с ограничением карательного воздействия. По мере стабилизации общества возникает необходимость развития мер воспитательного воздействия на осужденных. Именно поэтому основной социальной функцией наказания следует считать его предупредительную функцию, входящую в качестве составной части в систему мер борьбы с преступностью.

Институт наказания реализует функцию социального контроля с точки зрения как общей, так и частной превенции. Эффективность социального контроля в форме использования наказания в борьбе с преступностью во многом зависит от правильного учета влияния социальных изменений на законодательную регламентацию уголовно-правовых санкций, их применения и исполнения.

В юридической литературе первых лет после Октябрьской революции много внимания уделялось вопросу о целях и задачах наказания. Сложность этой проблемы приводила к тому, что отдельные авторы, удачно сформулировав ту или иную задачу наказания – исправительную, предупредительную или же охранительную, в ряде случаев считали ее единственной, чем искажали действительную роль наказания в советском государстве. В рассматриваемый период еще только начинали оформляться положения послереволюционной теории уголовного права о соотношении принудительной и воспитательной сторон наказания, о соотношении понятий «кара» и «воспитание», «кара» и «наказание»[58].

В своей книге «О действии наказания» П.И. Люблинский пишет: «В современной уголовной политике едва ли найдется тема более спорная, чем вопрос о тех целях, которым должно служить наказание. Разнообразные уголовные теории уже не одно десятилетие ведут нескончаемый спор о том, должно ли наказание воплощать в себе одну великую идею возмездия за вину, или же служить и более практическим задачам, как, например, устрашению всех с целью удержать их от преступлений, исправлению преступника, его обезвреживанию или лечению. Одни теории видят в преступлении нарушение авторитета права и в соответствии с этим требуют от наказания восстановления этого авторитета путем принудительного воздействия на волю преступника; другие считаются с материальным ущербом, наносимым преступлением благам других людей и всего общества, и видят в наказании средство загладить причиненный ущерб или, по крайней мере, предупредить повторение его в будущем. Первые теории считают наказание «логическим следствием правопорядка», вторые – «средством социальной защиты».

Спор отдельных теорий не может быть решен путем указания внутренней неправильности одних и, наоборот, полной справедливости других. Мыслимо базировать карательную деятельность государства на каждой из этих теорий; на началах возмездия, исправления, устрашения, нравственного очищения, общего предупреждения и т.п. Каждая из этих теорий может оказаться «правильной» в том смысле, что допускает последовательное свое проведение в уголовном кодексе. Теории сводятся к тому, что у наказания какая-то одна конкретная цель»[59].

От целей наказания следует отличать его функции, с помощью которых решаются частные задачи, достигаются промежуточные результаты на пути к цели. Смешение целей с функциями встречается в литературе, и это не только мешает правильному уяснению тех и других, но и приводит к искажению социального назначения наказания, направленности уголовной политики. Такое, например, происходит, когда в качестве цели наказания признается сама кара. Ранее законодатель отделял кару как основу наказания от его целей указанием на: 1) исправление и перевоспитание осужденных; 2) предупреждение совершения преступлений осужденным; 3) предупреждение совершения преступлений иными лицами (ст. 20 УК РСФСР 1960 г.)[60].

Однако представляется возможным взглянуть на проблему с другой стороны. Так, ряд авторов в своих монографических исследований в качестве одной из целей ставил кару. Например, Н.А. Беляев поясняет: «Под карой как целью наказания мы понимаем причинение правонарушителю страданий и лишений в качестве возмездия за совершенное им преступление»[61]. Думается, такой подход не согласуется с законом, даже, можно сказать, прямо противоречит ему. И.И. Карпец, отстаивая подобную точку зрения, рассуждал примерно так: «Раз наказание карает и достигает каких-то целей, значит, кара является одной из целей наказания»[62]. Аргументы одного и другого авторов неизбежно приводят к выводу, что наказание как кара является самоцелью, чего как раз уголовный закон не допускает.

В УК РФ 1996 г., в отличие от УК РСФСР 1960 г. обозначилась такая цель, как восстановление социальной справедливости. Из этого следует, что наказание должно соответствовать совершению преступления и личности виновного и восстанавливать в глазах потерпевших и близких, государственных и иных органов и общества справедливость, т.е. соответствовать тяжести преступления. Во-вторых, отсутствует указание на перевоспитание осужденных как цель наказания. Ряд авторов убедительно доказали, что уголовно-правовые средства нельзя непосредственно связать с процессом перевоспитания. В свое время авторы проекта УК отмечали, что «единственным указанием на критерии исправления является положение, содержащееся в постановлении Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике условно-досрочного освобождения осужденных от наказания и замены неотбытой части наказания более мягким» от 19 октября 1971 г. В п. 2 этого постановления говорится, что «доказательствами исправления осужденных служат примерное поведение и честное отношение к труду, а для несовершеннолетних – и к обучению».

В УК РФ 1996 г. законодатель оговорил в норме цель исправления осужденного. Под исправлением осужденного Н.А. Стручков понимает: «во-первых, результат определенного воздействия на лицо, совершившее преступления, и, во-вторых, специфический воспитательный процесс, протекающий в условиях исполнения наказания и применения мер исправительно-трудового воздействия»[63]. Н.А. Беляев пишет по этому поводу так: «Исправление – это та оптимальная задача, которая должна быть решена при исполнении наказания. Об исправлении преступника можно говорить тогда, когда под влиянием наказания в его сознании происходят изменения, при наличии которых преступник хотя и не превращается в активного, сознательного члена нашего общества, но уже становится безопасным для общества»[64]. Здесь мы сталкиваемся с рядом проблем. Исследования показывают, что общественное мнение, выступая в целом за расширение уголовной ответственности и за ужесточение санкций в рамках действующего законодательства, одновременно склоняется к тому, что эффективность, например лишения свободы, невелика и отбывание наказания в местах лишения свободы в большинстве случаев не достигает цели исправления и тем более перевоспитания.

Ведь большинство умышленных преступлений совершается людьми с уже сформировавшимся мировоззрением, мышлением. Перевоспитать такого человека, равно как и исправить, практически невозможно. Навряд ли в ходе отбывания наказания преступник превратится в высокоразвитую личность. Та атмосфера, которая царит, в исправительных учреждениях (по крайней мере, в нашей стране на данном этапе) не может способствовать исправлению и перевоспитанию человека. Например, в относительно недавнем прошлом в газете «Сегодня» писали: «Равенство в российских тюрьмах и колониях существует лишь на бумаге. Большая часть арестантов живет в действительно ужасных условиях, теснясь в переполненных душных и грязных камерах, имея возможность поспать и даже посидеть лишь в порядке общей очереди. Совсем другое дело – криминальные «авторитеты». За редким исключением, их жизнь за колючей проволокой отличается от воли лишь некоторыми ограничениями в передвижении. Все остальные блага свободы они имеют, сидя на нарах, причем в не меньших количествах, чем у себя дома. Достаточно вспомнить воровскую сходку, разогнанную московским РУОПом летом 1994 г. в «Бутырках».

В гости к «вору в законе» Шарко старому явились в изолятор более десятка криминальных «авторитетов». С собой они прихватили вооруженную охрану, деликатесы, спиртное, девочек и наркотики. Покой собравшихся должны были стеречь охранники изолятора. Стоит отметить, что этом случай стал скандальным лишь благодаря вмешательству сотрудников РУОП и утечке информации в прессу. В реальности же такие факты являются вполне рядовыми для российских тюрем»[65]. Таким образом, вряд ли здесь можно говорить о коренном перевоспитании, изменении жизненных принципов, когда даже элементарное воспитание в духе законности ставится под вопрос. Можно согласиться с тем, что взгляды на жизнь под влиянием определенных ситуаций со временем меняются, но вряд ли это произойдет в условиях современной реальности.

Внесение изменений в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство способствовало существенному в 2004 г. снижению тюремного населения в России. Однако в последующие годы число тюремного населения опять возросло и по состоянию на январь 2007 г. составляло 871 тыс. 693 человека. Россия входит в лидеры стран, где самое большое тюремное население (после Китая и Индии). Накопление осужденных в учреждениях УИН происходит не только из-за частого применения такого вида уголовного наказания как лишение свободы. Лишение свободы в значительной своей части применяется за преступления, не представляющие большой общественной опасности, а этого, видимо, можно было бы избежать[66]. Также это происходит и из-за назначения судами длительных сроков его отбывания. А практика исполнения наказаний свидетельствует, что применение длительных сроков лишения свободы к осужденным негативно отражаются на личности, снижают эффективность воспитательного воздействия, повышают агрессивность, риск психических и иных заболеваний, и значительно осложняют процесс постпенитенциарной адаптации[67].

Определенную часть осужденных составляют не закоренелые преступники, а люди, совершившие уголовное преступление по неосторожности, против их воли, а то и вовсе ставшие жертвами обстоятельств, судебной ошибки. Скорее всего, понесенное наказание будет восприниматься ими как несправедливость. Кто знает, что их ждет после освобождения и кем они станут. Затаив обиду, ожесточившись, они, возможно, уже не будут такими правопослушными гражданами, какими были до отбытия наказания. Без сомнения, что много и тех, кто осознанно шел на совершение уголовного преступления, кому чужды нормы нравственности и морали, кому безразлично наступят правовые последствия их преступных деяний или нет, которые заслужено получают длительные сроки отбывания наказания. Однако государством, в любом случае, должны быть созданы предпосылки для переосмысления такими осужденными своих деяний и образа мышления.

Проблемы существуют уже в самих учреждениях исполнения наказания. Проблема жестокого обращения с подследственными, подсудимыми, осужденными для нашего государства не нова. На протяжении столетий пытка, которую следует считать квалифицированным видом насилия, являлась основным средством получения доказательств, широко использовалась в расследовании и даже была регламентирована в законодательстве. Но и после официального запрета подобные методы работы правоохранительных органов еще долгое время негласно одобрялись.

Современное законодательство восприняло международно-правовые нормы, касающиеся соблюдения прав человека. Так, ст. 21 Конституции РФ закрепила важное положение о том, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Там же в развитие этого принципа сказано: «Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию». К сожалению, в настоящее время имеют место преступления, совершаемые представителями администраций мест лишения свободы в отношении осужденных лиц[68]. В криминологической литературе по поводу понятия преступности в местах лишения свободы не сложилось единого мнения. Одни авторы отожествляют его с понятием «пенитенциарная преступность». Последняя представляет собой совокупность уголовно-правовых деяний, совершаемых осужденными во время отбывания ими наказания в виде лишения свободы за предыдущее преступление. Другие исследователи рассматривают пенитенциарную преступность как систему преступлений, совершаемых осужденными ко всем видам наказаний. Еще одна группа ученых связывает преступность в местах лишения свободы с преступлениями, совершаемыми как осужденными, так и сотрудниками исправительных учреждений[69]. Нужно признать, что сама специфика функционирования правоохранительной и пенитенциарной систем обуславливает наличие повышенной опасности нарушения прав личности[70].

Совершаемые в исправительных учреждениях преступления имеют повышенную степень общественной опасности, так как наносят вред всему комплексу мер по исправлению осужденных, ставят под угрозу жизнь и здоровье многих людей. После освобождения данные граждане сталкиваются с рядом проблем. Потребность в жилище – одна из естественных и важнейших потребностей человека. По данным статистики с ней столкнулись 23% освободившихся лиц, в первые же дни после освобождения. В последующие три-четыре месяца эта проблема возникла еще у 40% лиц из общего числа обследованных. Основной причиной, вызвавшей жилищные проблемы у освободившихся лиц, явилось нежелание возвращаться к семье, распад семьи, отсутствие жилья до ареста. В тех случаях, когда до освобождения осужденные проявляют намерение не возвращаться в семьи, администрация уголовно-исправительных учреждений (УИУ) при подготовке к освобождению решает жилищный вопрос одновременно с трудоустройством при посредничестве наблюдательных комиссий и территориальных органов внутренних дел по месту предполагаемого жительства освобожденного. Нетрудоспособные лица при отсутствии жилой площади помещаются в дома инвалидов и престарелых. Рассматриваемые обстоятельства усугубляются тем, что от момента освобождения до постановки на учет и получения жилья требуется продолжительное время. И на этот период времени они вынуждены проживать у знакомых (в том числе и у бывших сокамерников), либо у родственников, с которыми у них антагонистические отношения либо начинают вести бродячий образ жизни.

Еще сложнее решить проблемы бытового и трудового устройства, когда освобождение из мест лишения свободы происходит по принятому Государственной Думой России акту амнистии. Амнистия – не лучший выход из кризиса уголовного наказания, когда власть путем принятия акта амнистии пытается снизить тюремное население. Но следует учитывать, что когда на свободу выходит одновременно масса осужденных, общественные институты оказываются под слишком мощным и неожиданным давлением, к которому они совершенно не подготовлены. Из этого следует вывод, что данный гуманный акт должен иметь адресный характер и применяться лишь к тем, кто имеет реальные шансы адаптироваться к жизни на свободе. Суть второй проблемы, которую вынуждены решать лица, освободившись из мест лишения свободы, это трудоустройство. По ныне действующему законодательству этими вопросами занимаются местные органы самоуправления (городские, районные администрации). В то же время, как показывает практика, они самоустраняются от этой работы и перекладывают ее на органы внутренних дел, уголовно-исполнительные инспекции, которые не обладают соответствующими полномочиями и не могут эффективно решать вопросы трудового устройства освобожденных. Положение осложняется еще и тем, что с переходом на рыночные отношения многие предприятия наотрез отказывают освобожденным в приеме на работу.

Лишение свободы представляет собой одно из наиболее распространенных наказаний, которое должно отвечать также задачам общего и специального предупреждения. В качестве меры специального предупреждения лишение свободы, как известно, имеет противоречивый характер: ставя перед собой задачу максимально приспособить человека к жизни в обществе, его отделяют от этого общества, желая заменить в сознании человека вредные привычки и представления правильными, его помещают в среду, где опасность «заражения» отрицательными взглядами и чертами наиболее велика.

Это свидетельствует о том, что назрела необходимость разрешения противоречий между неумеренными карательными притязаниями и случаями весьма либеральной оценки совершения конкретных преступлений, между требованиями усиления уголовной репрессии как главного средства борьбы с преступностью и низкой эффективностью страха перед наказанием в качестве мотива соблюдения закона. Это тем более актуально в условиях, когда общая перспектива постепенного сужения государственного принуждения может проявляться в более высоком стимулирующем воздействии мер поощрения по сравнению с мерами наказания, последовательной линии на смягчение уголовной политики, в дифференциации ответственности, расширении применения мер общественного воздействия и усиления воспитательного начала при исполнении карательных санкций[71].

В действующем уголовном законодательстве определенно отражено стремление устранить эту проблему указанием, что «более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания» (ч. 1 ст. 60 УК)[72].

В современной уголовной политике в области применения наказания существуют три направления, по которым должна реализовываться цель предупреждения:

1)  сокращение реального применения лишения свободы;

2)  расширение возможностей исполнения наказаний, не связанных с лишением свободы, прежде всего исправительных работ и штрафа;

3)  дифференциация исполнения наказания в виде лишения свободы.

Однако на практике этого не так-то просто достичь.

Цели наказания достигаются органическим единством его назначения и исполнения. Наказание должно быть справедливым, соразмерным тяжести содеянного и общественной опасности виновного. Только тогда оно будет максимально способствовать достижению поставленных перед ним целей. Также не менее значимо и надлежащее исполнение назначенного наказания.

Вопрос о целях наказания всегда был спорным. Между тем уяснение целевой сущности наказания и выбор приоритетной цели, особенно судьями при рассмотрении конкретного дела, предопределяет судьбу лица, совершившего преступление. Так, если судьи будут думать главным образом о предотвращении новых преступлений, они применят к виновному лицу более строгое наказание. Напротив, если они увлекутся будущей судьбой виновного, его личностью, семейным положением, причинами и условиями, способствовавшими совершению преступления, может быть выбрана чрезмерно мягкая мера наказания. Назначенная виновному мера уголовно-правового характера должна реализовывать обе цели: общее и частное предупреждение совершения преступлений. Закон определяет цели наказания таким образом, чтобы одна угроза применения наказания содействовала предупреждению совершения новых преступлений, о чем говорится в норме об определении преступления (ч. 1 ст. 14 УК РФ).

Практика показывает, что никакие санкции сами по себе не способствуют снижению уровня преступности. Лицо, совершающее преступление, не думает о наказании, оно озабочено созданием условий для уклонения от ответственности. Справедливость – один из основных принципов уголовной ответственности, закрепленный в ст. 6 УК РФ. Применение той или иной меры уголовно-правового характера призвано реализовывать этот принцип. Существует мнение, что, исходя из этого, социальную справедливость следовало бы исключить из ч. 2 ст. 43 УК РФ как цель наказания. Это обеспечит единство уголовного и уголовно-исполнительного законодательства в понимании целей наказания, средств их достижения и исключит рассмотрение принципа уголовной ответственности и цели наказания как тождественных понятий.

Процесс применения средств достижения целей наказания во время его исполнения противоречив по своей сущности. С одной стороны, он призван удерживать осужденных от совершения преступлений, с другой – с ним связано порождение массы проблем. Противоречивость особенно заметна, когда речь заходит о наказании в виде лишения свободы. Ставя задачу по приспособлению человека к жизни в обществе, его отделяют от общества; желая научить его полезному активному поведению, содержат в обстановке полной регламентации, вырабатывающей пассивность; думая заменить в сознании человека вредные привычки полезными, его содержат среди ему подобных и т.д. Поэтому все исправительные средства: режим, труд, обучение и воспитательное воздействие воспринимаются осужденными, главным образом, как неизбежная кара[73].

Заключение

В ходе написания дипломной работы были изучены нормативно-правовые акты, научная литература, монографии отдельных авторов, что позволило провести теоретическое осмысление понятия уголовного наказания и его целей, определить признаки наказания, проанализировать проблемы совершенствования правоприменительной практики в отношении преступлений. Дипломное исследование позволило сделать следующие выводы.

Чтобы назначить справедливое наказание, требуется выяснить, в чем же заключается его суть. Особенность данного вопроса в том, что огромное количество ученых, исследователей, правоведов на протяжении ни одного столетия занимаются изучением понятия наказания, а мнений по этому вопросу не так много. Проблема же сводится к тому, что мнения эти диаметрально противоположны друг другу. Противоречия заключаются в признании карательного элемента основополагающим при назначении наказания одними исследователями и в отрицании его другими.

Сторонники кары как одной из целей уголовного наказания А.Н. Беляев, В.Г. Смирнов, И.И. Каппец, П.П. Осипов и ряд других ученых утверждают, что наказание назначается не только для того, чтобы конкретный человек не совершал преступлений, но и за то, что он уже совершил. Воздаяние, считают они, не связано с бездумной формулой «смерть за смерть», но преступник получает наказание, являющееся в определенной степени возмездием за содеянное. Кроме того, в его наказании часто заинтересованы близкие потерпевшего. И наконец, наказание преследует цель кары еще и потому, что в качестве одной из составных частей оно содержит в себе кару.

Противники такого подхода (А.А. Герцензон, А.А. Пионтковский, А.Л. Ременсон, М.Д. Шаргородский и др.) утверждали, в свою очередь, что кара является сущностью наказания и не может ни в коем случае являться его целью. Конечной целью наказания является только и исключительно превенция преступлений.

Есть еще одно мнение по поводу наказания, хотя в правовой сфере оно практически не рассматривается. Анализируя духовно-нравственные и психологические аспекты государственного наказания Л.Н. Толстой полагал, что уголовное наказание, как и другие виды наказаний, в своей сущности должно стать надлежащим поучением, назиданием, исцелением и исправлением посредством целесообразного и справедливого воздаяния, кары, восстановления нарушенного права. Прав был Л.Н. Толстой, говоривший, что «наказание есть понятие, из которого выросло человечество… Наказывать – по-русски значит поучать. Поучать можно только примером. Воздаяние же злом за зло не поучает, а развращает». Стало быть, любое наказание, которое по своему характеру, виду или размеру не исправляет людей, а вводит в заблуждение или портит их нравственно, не может являться, по своей сути, наказанием, а только очередным ответным преступлением, которое усугубляет нестабильность правопорядка. Данная позиция выглядит наиболее убедительно.

Для более точных выводов рассмотрим следующие соотношения понятий.

Если предположить, что понятие «наказывать» синоним понятию «карать», получается, что кара уже не может быть целью наказания. В этом случае целями станут исправление и предупреждение. Если мы будем считать понятия «наказывать» и «поучать» синонимами, то цели останутся прежними.

Однако обойтись без карательного элемента невозможно. Потерпевшая сторона преступления будет требовать восстановления справедливости. Потерпевшую сторону не интересует исправится преступник или нет, будет это способствовать снижению преступности в целом или нет. Последние два вопроса волнуют в первую очередь государство. Более того, восстановление социальной справедливости выглядит единственной реальной целью (если не в глазах потерпевшей стороны, то в глазах государства). Целей исправления и предупреждения далеко не всегда возможно достичь.

Ст. 43 УК РФ даёт чёткое понятие и называет цели наказания: «Наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда. Наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных настоящим Кодексом лишении или ограничении прав и свобод этого лица. Наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.»

Современное законодательство не предусматривает понятия мести, но обозначило целью наказания восстановление социальной справедливости. Представляется, однако, что суть данных понятий одна. И не следует закрывать на это глаза. В различные периоды времени месть приобретает разные формы. Восстановление социальной справедливости – это более цивилизованное понятие, не противоречащее нормам внутригосударственного и международного права. Форма осуществления мести также может быть цивилизованной. Международное сообщество стремится к минимизации насилия в любом его проявлении.

Перед государством ставится сложная задача – назначить наказание, соразмерное тяжести преступления. При этом надо учесть личные характеристики виновного, все обстоятельства дела и много других нюансов, чтобы наказание смогло послужить (по возможности) также целям исправления и предупреждения.

Цель предупреждения преступления по своей сути также является сложной. Логично предположить, что достижение цели общей превенции более реально при установлении жестких санкций за преступления. И, наоборот, частная превенция предполагает снижение пределов уголовной ответственности.

Реализация данной задачи представляется реальной при индивидуальном подходе в назначении наказания. Если принимать во внимание оба значения понятия «наказывать» (карать-поучать), при этом дифференцируя понятие превенции, то все становится на свои места. При этом не следует изначально ставить сразу все цели. Таким образом получается, ставя цель исправления, она скорее всего будет достигнута наряду с целью превенции. Цель восстановления социальной справедливости будет достигнута наверняка; и в том и в другом случае виновные понесут наказание. Взаимодополняя друг друга, эти два подхода в назначении наказания будут способствовать реализации общих целей. Можно предположить, что так и происходит на практике. Проблема сводится к отрицанию карательного элемента, без которого, как уже было сказано выше, не обойтись.

Цель исправления рассчитана на то, что человек не будет впредь совершать преступные деяния. По большому счету, не имеет значения, чем он будет руководствоваться – чувством страха или осознанием своей неправоты. В данном случае – главное результат. Вполне понятно, почему цель перевоспитания, указанная в УК РСФСР 1960 г. была заменена целью исправления. Воспитать заново взрослого человека невозможно. Так почему бы не направить политику государства на то, чтобы воспитывать детей? Процесс воспитания начинается с рождения. Главное для детей – благополучная семья, что не означает богатая. Дети должны воспитываться, прежде всего, в духе высокой морали и нравственности. Если будут созданы условия для успешного развития личности, может быть, проблема преступности не будет стоять так остро?

Я считаю, необходимо увеличение числа дошкольных образовательных учреждений, школ, а также подготовка высококвалифицированных специалистов. Надо уделять усиленное внимание детям-сиротам и детям из неблагополучных семей. Необходимо увеличение числа различных социальных программ, усиление культурно-воспитательных мер. Также немаловажно заниматься профилактикой наркомании и алкоголизма. Конечно, какие-то меры в этом направлении принимаются; необходимо, чтобы они осуществлялись регулярно и добросовестно. Одна из главных проблем общества – отсутствие нравственности от недостатка воспитания. Обязательное условие успешного решения проблемы – взаимное уважение между людьми, которое дают знания.

Выводы, сделанные в моей дипломной работе, в достаточной мере субъективны, основаны на изученном материале. Не исключено, что наличие практического опыта способствовало бы мне более глубокому пониманию проблемы определения уголовного наказания и его целей.

Список использованных нормативно-правовых актов и литературы

 

1.  Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблее ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

2.  Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. (Страсбург, 26 ноября 1987 г.) (с изменениями от 4 ноября 1993 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

3.  Конвенция против пыток и других жестоких или унижающих достоинство видов обращения и наказания (Нью-Йорк, 10 декабря 1984 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

4.  Международный пакт о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

 

5.  Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993г. (в ред. федер. конституц. закона от 30.12.2008 N 7-ФКЗ ) // Российская газета. – , N 7, 21.01.2009.

6.  Уголовный кодекс Российской Федерации [принят Гос. Думой 24 мая 1996 г.: одобр. Советом Федерации 5 июня 1996 г., в редакции 17.06.2010г.] – М.: Эксмо, 2010. – (Б-ка российского законодательства).

7.  Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [принят Гос. Думой 22 ноября 2001 г.: одобр. Советом Федерации 5 декабря 2001 г., в редакции 01 июня 2010г.] – М.: Эксмо, 2010. – (Б-ка российского законодательства).

8.  Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации [принят Гос. Думой 18 декабря 1996 г.: одобр. Советом федерации 25 декабря 1996 г. (по состоянию на 01 августа 2010 г.)] – М.: Эксмо, 2010. – (Б-ка российского законодательства).

9.  Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. – 5-е изд. – М.: Юрайт, 2010.

10.  Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 40 от 11.06.99 г. «О практике назначения судами уголовного наказания» // БВС. – 1999. – № 8.

11.  Определение Верховного Суда Российской Федерации «О смягчении наказания» от 21 февраля 2007 года. Судебная коллегия по уголовным делам. // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

12.  Арендаренко А.В. Уголовное право России: Общая и особенная части / А.В. Арендаренко. – М.: Юрист, 2009.

13.  Афиногенов С.В. Уголовное право Российской Федерации: Общая часть: учебник для студентов вузов / С.В. Афиногенов. – М.: Юрист, 2007.

14.  Акоев К.Л. Уголовное право. Общая и особенная части: учебник для ВУЗов / К.Л. Ако-ев. – М.: Юридическая литература, 2008.

15.  Азарян Е.Р. Преступление. Наказание. Правопорядок / Е.Р. Азарян. – СПб., 2007.

16.  Багмет А. Прекращение уголовных дел судом в связи с примерением сторон / А. Багмет // Законность. – 2009. – № 4. – С. З8.

17.  Беляев Н.А. Цели наказания и средства их достижения / Н.А. Беляев. – Л.: Наука, 1963.

18.  Бородин С.В. Проблемы возмещения ущерба за умышленные преступления / С.В. Бородин // Государство и право. – 1994. – № 4. – С. 95.

19.  Гаухман Л.Д. Уголовное право: учебное пособие / Л.Д. Гаухман. – М.: Юристъ, 2007.

20.  Горелик А. Реализация принципа справедливости в правилах назначения наказания / А. Горелик // Следователь. – 2007. – № 1. – С. 2.

21.  Дворянсков И. Наказание или пытка: парадокс уголовного закона / Иван Дворянсков // Уголовное право. – 2005. – № 1. – С. 13.

22.  Егоров В.С. Вопросы правового регулирования мер уголовного принуждения / В.С. Егоров. – М.: Юрист, 2006.

23.  Захаров Н.С. Сборник документов по истории законодательства СССР и РСФСР / Н.С. Захаров. – Казань, 1992.

24.  Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика / В.И. Зубкова. – М.: Юридическая литература, 2009.

25.  Зубкова В.И. Ответственность за преступления против личности по законодательству России / В.И. Зубкова. – М.: Юридическая литература, 2008.

26.  Казаков Д.В. Право на смертную казнь: сборник статей / Д.В. Казаков. – М.: Норма, 2004.

27.  Карпец И.И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы / И.И. Карпец. – М.: Юридическая литература, 1973.

28.  Кауфман М.А. Пробелы в уголовном праве: понятие, причины. / М.А. Кауфман. – М.: Юрист, 2007.

29.  Козочкин И.Д. Уголовное законодательство зарубежных стран: учебное пособие / И.Д. Козочкин. – М.: Юридическая литература, 2001.

30.  Костанов Ю.А. Казнить нельзя помиловать / Ю.А. Костанов. – М.: Юрист, 2006.

31.  Лепешкина О. Наказание в виде смертной казни / Оксана Лепешкина // Уголовное право. – 2005. – № 2. – С. 41.

32.  Наумов А.В. Уголовное право России: Общая часть / А.В. Наумов, С.И. Никулин, А.И. Рарог. – М.: Изд-во БЕК, 1997.

33.  Ной И.С. Сущность и функции уголовного наказания в Советском государстве / И.С. Ной. – Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1973.

34.  Прозументов Л. Преступность в местах лишения свободы: понятие, криминологическая характеристика /Лев Прозументов, Ольга Филиппова // Уголовное право. – 2007. – № 2. – С. 125–126.

35.  Рогов В. Маленькие радости больших тюрем / В. Рогов // Сегодня. – 1998. – 14 апреля.

36.  Стручков Н.А. Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью / Н.А. Стручков. – Саратов, 1973.

37.  Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением / И.Я. Фойницкий. – М.: Наука, 2000.

38.  Цепляева Г.И. Наказание в Российском уголовном праве: учебное пособие / Г.И. Цепляева, А.А. Тайбаков. – Петрозаводск, 2002.

39.  Чучаев А.И. Цели наказания в советском уголовном праве / А.И. Чучаев. М.: ВЮЗИ, 1989.

40.  Таганцев Н.С. Русское уголовное право / Н.С. Таганцев // Русское уголовное право: в 2 т. – М.: Наука, 1994. – Т. 2.

41.  Филимонов В.Д. Принципы уголовного права / В.Д. Филимонов. – М.: Юрист, 2002.

42.  Хохряков Г.Ф. Преступления осуждённых: причины и предупреждение / Г.Ф. Хохряков, Г.С. Саркисов. – Ереван: Айастан, 1988.

43.  Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность / М.Д. Шаргородский. – Л., 1973.

44.  Прохорова А. О некоторых результатах криминологического исследования лиц, отбывших лишения свободы / А. Прохорова // Следователь. – 2007. – № 5. – С. 29–30.

45.  Интернет-конференция директора Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации Ю.И. Калинина «Актуальные проблемы исполнения уголовных наказаний в период реформирования уголовно-исполнительной системы» // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

46.  Бавсун М.В., ст. преп.кафедры уголовного права Омской академии МВД России, к.ю.н. «Журнал российского права». 2007. № 9 // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

47.  Беккария Ч. О преступлениях и наказаниях. Издание С.Я. Беликова, 1889 г. // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

48.  Биндинг К. Противоречия в теориях наказания (извлечено в переводе из параграфа 92 «Grundriss des deutschen Strafrechts», 7-е изд., 1907 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

49.  Лист Ф. Цели наказания и борьба школ. (извлечено из параграфов 14 и 17 книги F. v. List, «Lehrap-buch des deutschen Strafrechts». 18-е изд.). Пер. Ф. Каменский // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

50.  Курс уголовного права. Т. 2: Общая часть. «Учение о наказании» // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

51.  Люблинский П.И. О действии наказания // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

52.  Минязева Т.Ф., д.ю.н., проф., зав. кафедрой уголовного права и процесса Российского университета дружбы народов. «Законы России: опыт, анализ, практика». 2007. № 5 // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

53.  Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право: пособие к лекциям. Часть общая. 1910 г. // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.

54.  Трайнин А.Н. Спор классической и социологической школ о целях наказания. (с. XII предисловия к работе E. Rappaport «La lutte autour de la reformed u droit penal en Allemagne», 1910 г.) // Гарант (справочная правовая система) [электронный ресурс] / Законодательство с комментариями. – Режим доступа: http // www / garant.ru, свободный. – Загл. с экрана. – Яз. рус.