ФИЛОСОФСКИЕ ПОВЕСТИ_2

5. ФИЛОСОФСКИЕ ПОВЕСТИ_2.

Филососфские повести характерны для позднего периода творчества Вольтера. Вряд ли он сам относился к ним серьезно. В письмах из Берлина он много и охотно писал друзьям о своем историческом труде "Век Людовика XVI", который тогда занимал все его внимание, жаловался на свои телесные недуги, подсчитывал, сколько зубов, привезенных им в В Пруссию, сохранилось (из двадцати - шесть), наконец, обещал вернуть на родину свой скелет, - все это с милой шутливостью, свойственной его натуре, - ни слова о маленькой и прелестной повести "Микромегас", которую он тогда написал, рассказывающей о появлении на нашей планете двух космических пришельцев.

В наши дни, когда люди уже побывали на Луне, сама тема космического путешествия в произведении, написанном более двухсот лет назад,кажется чуть ли не научным предвидением. Но у повести другая задача.

Создавая "Микромегас", Вольтер меньше всего думал о научной фантастике. Жители Сириуса и Сатурна понадобились ему лишь для "освежения" читательского восприятия, - прием, которым он пользовался в каждой своей философской повести. Прием этот, введенный в литературный обиход Монтескье, состоит в том, что обычные вещи ставятся на обозрение "чужих","новичков". У этих "новичков" нет пелены предвзятости, созданной привычкой, они острее замечают нелепости, с которыми остальные люди свыклись, смирились и приняли за норму. В повести "Микромегас" мы смотрим на наш мир глазами пришельцев из космоса. Повесть философская по преимуществу. Здесь имена Лейбница, Мальбранша, Паскаля, с которыми не соглашается Вольтер, имена Локка и Ньютона, которых он обожал. Здесь рассуждения о гносеологических проблемах, о системе восприятий, об ощущениях, здесь поставлены этические проблемы. Но главная мысль сводится к тому, то люди не умеют быть счатстливыми, что они ухитрились свой крохотный мир сделать полным зла, страданий и несправедливости.

Читатель узнает, что планета бесконечно мала в масштабах мироздания,что человек бесконечно мал в масштабах этой бесконечно малой планеты.

Ироническое смещение масштаюов помогает Вольтеру показать мнимость земного величия "сильных мира" и нелепость их притязаний. Земля - это лишь комочек грязи, маленький муравейник; Средиземное море - болотце,а Великий Океан - жалкий прудок. И споры из-за лишнего отрезка этого "комочка грязи" вздорны, смешны; а между тем люди, по воле своих правителей, истребляют друг друга в абсурдных и губительных войнах.

"Мне даже захотелось... тремя ударами каблука раздавить этот муравейник, населенный жалкими убийцами", - говорит разгневанный житель Сириуса. "Не спешите. Они сами... трудятся над собственным уничтожением", - отвечает житель Сатурна.

В 1758 г. Вольтер написал лучшую свою повесть "Кандид, или Оптимизм" ("Что такое оптимизм?" - "Увы, сказал Кандид, - это страсть утверждать, что все хорошо, когда в действительности все плохо").

Уместно вспомнить некоторые детали духовной жизни XVII-XVIII веков. Знаменитый астроном Кеплер в 1619 г. в сочинении "Гармония миров"установил законы движения планет - все в мире предстало упорядоченным и целесообразным. Позднее Лейбниц развил учение о мировой гармонии.

Добро и зло оказались в его понимании равно необходимыми и как бы уравновешивали друг друга. С этим согласились многие умы, в том числе и Вольтер.

Но вот в 1755 г. землестрясение разрушило город Лиссабон. Погибло несколько десятков тысяч человек. Вопрос о мировом зле сновастал предметом философских размешлений. От стихийных бедствий в природе мысль переходила к бедствиям социальным. В поэме "О гибели Лиссабона"(1756) Вольтер заявил, что отказывается от признания "мирововй гармонии" и от лейбницкого оптимизма. Развенчанию этой теории и посвящена повесть "Кандид". Безносый Панглос" гонимый, избиваемый, терзаемый,едва не сожженый, чудом спасшийся и снова бросаемый в море бед, вечный образец слепой благодушной глупости, проповедует ... оптимизм (Все к лучшему в этом мире лучшем из миров!").

Простодушный и наивный Кандид не решается подвергнуть сомнению проповедь своего учителя. Он готов верить Панглосу, но ... "мой дорогой Панглос, - сказал ему Кандид, - когда вас вешали, резали, нещадно били, когда вы гребли на галерах, неужели вы продолжали считать, что все в мире к лучшему?

- Я всегда был верен своему прежнему убуждению, - ответил Панглос. - В конце концов, я ведь философ".

Мир фактов ниспроверг вдребезги теорию Панглоса, причем больше всех посрадал он сам. Однако что же теперь делать? Впасть в отчаяние?

Проклясть вселенную и наполнить мир жалобами и стенаниями? Нет и нет!

Мрачный ипохондрик Мартен, проповедующий в повести пессимизи, никак не по душе ни Кандиду, ни автору. Каков же вывод? Вольтер не дает конкретных рекомендаций, он лишь заражает читателя идеей несовершенства мира. Что же касается дальнейших перпектив, то ведь "человек родился на для покоя", "надо возделывать свой сад", ибо "работа отгоняет от нас три великий зла: скуку, порок и нужду".

Отрицая философию Лейбница и английских философов XVIII века (например, Шефтсбери), оптимизм которых вел к примирению со злом,Вольтер был оптимистом в другом смысле, а именно - верил в совершенствование человечества и всех его социальных институтов. Важное место в его повести занимает описание идеального государства Эльдорадо (от испанского - el dorado - "золотой", "счастливый"). В Эльдорадо нет монахов, там нет тюрем, там никого не судят, там нет тирании и "все свободны". Вольтер прославил "невинность и благоденствие" жителей утопической страны. Однако хвалу "невинности" народа не следует понимать в плане руссоистской идеализации "естественного состояния". Эльдорадо -вполне цивилизованная страна. Там имеется великолепный дворец наук,"наполненный математическими и физическими инструментами".

Любопытна история публикации "Кандида". Повесть создавалась тайно в 1758 г. В январе следующего года женевские издадели Крамеры напечатали ее тиражом в 6 тысяч экземпляров. По тем временам это очень много. 29 февраля 1759 г. книга появилась в Париже. Началось ее победоносное шествие к читательским сердцам.

Парижский парламент (суд) немедленно издал распоряжение о запрете книги. Запретили книгу и женевские пастыпи, как "богопротивную и безнравственную". Но уже в марте, за один только месяц, в Париже было осуществлено пять новых изданий книги. Интерес читателей все возрастал.

Спрос на книгу увеличивался со дня на день, и к концу года было уже 20изданий повести, несмотря на запреты и репрессии полиции. К концу жизни Вольтера их было уже 50. В том же году повесть была переведена на английский и итальянский языки.

Вольтер серьезнейшим образом отрицал свое авторство, обижался,оскорблялся: "Что за бездельники приписывают мне какого-то Кандида,забавы школьника? Право, у меня есть другие дела" (письмо к аббату Верну), "Я наконец прочел Кандида, нужно потерять рассудок, чтбы приписать мне подобную нелепицу. Слава богу, у меня есть более полезные занятия" (к тому же аббату), "Я наконец прочел, дорогой маркиз, этого Кандида, о котором вы мне говорили, и чем больше я смеялся, тем более сожалел о том, что мне его приписывают. Однако какие бы романы не сочиняли, трудно воображению приблизиться к тому, что творится на самом деле на нашем печальном и смешном шаре" (письмо к маркизу Тибувилю).

Философские повести Вольтера построены в большинстве случаев в виде сменяющихся путевых картин. Его герои совершают вынужденные или добровольные странствия. Они видят мир во всем его многообразии, людей различных национальностей, рас, вероисповеданий, различных социальных групп. Так же построена и повесть "Царевна Вавилонская" (1768), где история любви прекрасного юноши Амазана к царевне Формозань раскрыта на богатейшем географическом и этническом фоне. Наиболее мрачными красками рисует Вольтер Италию, Рим, резиденцию пап - страну, погрязшую в предрассудках, полную черной армии церковников. "Желтые вода Тибра, зачумленные болота, редкие, истощенные, худые обитатели и нищие в старых, дырявых плащах, позволявших видеть сухую, морщинистую кожу",- таким предстает перед глазами Амазана Рим, где царствует "старец семи холмов" (папа).

В Испании господствуют наводящие ужас одним своим видом инквизиторы - антропокайи (сожигатели людей), Германия кишит князьями, фрейлинами и нищими... Перед глазами читателя проходят цари, "стригущие догола свое стадо" (подданных), медлительные и равнодушные к людям Альбиона (англичане), болтливые и шаловливые, как дети, французсы.

Только одна страна вызывает восторги Вольтера - это страна киммерийцев (Россия). "Нет еще и трехсот лет, как здесь царствовала дикая природа со всеми ее ужасами, а теперь здесь можно видеть искусство,блеск, славу и вежливость". Здесь терпимость, уважение к другим нациям. Вольтер, идеализируя царскую Россию, далеко не походившую на нарисованный им идеал, воздает хвалу Петру I и Екатерине II, с которой рон вел в это время оживленную переписку, популяризируя ее в Европе как просвещенную государыню.

В философской повести Вольтер не стремился к всестороннему изображению характеров, - это не входило в его задачи. Главное для него -целеустремленная и последовательная борьба против враждебных ему идей,против мракобесия и предрассудков, насилия, изуверства и угнетения.

Решая эту задачу, философ создает гротескно-сатирические, пределено заостренные образы.

Борясь против темных сил феодально-абсолютистского строя Вольтер в философской повести был неизменным пропагандистом просветительских идей и научных представлений о мире.

Повести Вольтера немногословны. Каждое слово несет в себе большую смысловую нагрузку. Он терпеть не мог болтливых авторов многотомных романов, издаваашихся в его время. "Жестоко заставлять такого живого человека, как я, читать целых девять томов, в которых ровно ничего не содержится", - писал он своей приятельнице госпоже де Дюфан.