3.2. Нефтяные ТНК и коррупция в Казахстане
В настоящее время в Казахстане работают около 2 тыс. предприятий с участием иностранного капитала. По данным Агенства РК по статистике, удельный вес иностранной собственности в структуре основных средств в 2001 г. составил 10,6%, а доля иностранного участия в структуре промышленной продукции - более 14%.53 Независимые эксперты приводят другие цифры: по их мнению, иностранные ТНК в настоящее время контролируют в Казахстане до 40% всего промышленного производства, около 50% внешней торговли.
Иностранный капитал в основном представлен в минерально-сырьевом секторе экономики Казахстана и, прежде всего, в добыче нефти. По статистическим данным, в общем объеме прямых иностранных инвестиций (ПИИ) 60% составляют инвестиции в добычу и переработку нефти (для сравнения: цветная металлургия - 10%, черная металлургия - 5%, газовая промышленность - 5%, пищевая промышленность - 5%). Совокупные иностранные инвестиции в нефтегазовую промышленность в период 1992-2002 гг. составили более 4,6 млрд. долларов США.
Приходится констатировать тот факт, что на сегодняшний день основными производителями нефти в Казахстане являются иностранные компании (как глобальные ТНК, так и их филиалы). Так, 87% акций АО "Шымкентнефтеоргсинтез" и 90% акций АО "Южнефтегаз" принадлежат канадской компании.
53 Статистический ежегодник Казахстана. - Алматы: Агенство РК по статистике, 2001.
"Hurricane Hudrocarbons Ltd.", 60% акций АО "Актобемунайгаз" и 55% АО "Узеньмуиайгаз" - Китайской национальной нефтегазовой корпорации, 60% акций АО "Мангистаумунайгаз" - компании "Central Asia Petroleum Ltd." (Индонезия), 94,5% акций АО "Каражанбасмунай" - канадской компании "Nations Energy Ltd." Иностранные компании, работающие в Казахстане, слабо связаны с внутренним рынком, поскольку преобладающая часть добытой ими нефти экспортируется за рубеж. Для внутреннего потребления Казахстану остается небольшое и постоянно сокращающееся количество нефти. Поэтому процессы глобализации представляют собой определенную опасность для страны, поскольку невозможно будет восстанавливать экономику - для этого не будет энергоресурсов, а энергия - фактор производства абсолютный.
Председатель правления международной неправительственной организации "Transparency International" (TI) П. Айген, выступая в 2002 г. в Париже с результатами индекса взяткодателей, заявил, что политические деятели и государственные чиновники из ведущих промышленных стран не видят "гнилых яблок у себя во дворе", игнорируя преступные коррупционные действия своих ТНК и обращая все большее внимание на высокий уровень коррупции лишь в развивающихся странах. Вывод исследования - государственные органы этих стран должны решительным образом бороться с готовностью своих экспортных фирм давать взятки иностранным государственным служащим.
Но ввиду экономических интересов этих государств, которые зачастую совпадают с интересами ТНК, вряд ли можно ожидать начала ожесточенной борьбы государственных органов с крупнейшими, влиятельными компаниями своих государств.
Как показывают результаты последнего исследования TI, интересные результаты получены в отношении взяткодательства в различных секторах экономики. Среди отраслей, где уровень предполагаемой коррупции наиболее высок, находятся, прежде всего, государственные строительные проекты и строительная индустрия, вооружение и оборона, нефть и газ, недвижимость, телекоммуникации и энергетика.
Как видим, среди наиболее опасных в плане коррупции отраслей присутствуют именно те, которые сейчас в Казахстане получили самое бурное развитие. Как отметили представители TI в Казахстане, в республике в основном представлены фирмы и компании из тех стран, которые находятся в конце списка индекса (с 21-й по 13-ю позицию), тогда как наиболее "чистые" в этом отношении государства (Австралия, Австрия, Швеция) почти не приходят на казахстанский рынок. При этом сам Казахстан по индексу восприятия коррупции (т.е. готовности получать взятки) занял весьма низкое 71-е место. Представляется понятной такая неслучайная "встреча" между экономическим субъектом, готовым дать взятку (ТНК) и экономическим субъектом, готовым ее получить (Казахстан).
Значительная часть пришедших в казахстанскую экономику компаний имеет оффшорное происхождение. На деле они контролируются бывшей и нынешней казахстанской номенклатурой, которая таким путем устанавливает права собственности на экономические активы, страхуясь от возможных системных рисков. Подобная практика широко распространена на всем постсоветском пространстве и, по-видимому, является неизбежным этапом в длительном историческом процессе становления института частной собственности. Важно отметить, что поведение оффшорных компаний в принимающих странах принципиально не отличается от действий действительно иностранного капитала.
ТНК устанавливают новые правила игры на мировом рынке для увеличения своих доходов, которые мало считаются с интересами государств, в первую очередь с переходной экономикой, каким является Казахстан. Анализ платёжного баланса Казахстана показывает, что за последние несколько лет значительную сумму представляют данные по статье "Ошибки и пропуски". Так, в 1999 г. они составили более 640,8 млн. долларов США. Эта сумма превысила многие статьи расходной части государственного бюджета. Отток капиталов из экономики — явление очевидное, и он связан, прежде всего, с экспортными операциями и прямыми инвестициями. Поэтому возникла новая для нас тема трансфертного ценообразования.
Существует несколько форм оттока денег из Казахстана. Самая распространённая и простая - экспорт товаров по заниженным ценам (нефть, цветные металлы). Как известно, экспорт Казахстана в основном представлен торговлей по 10 товарным позициям, доля которых составляет 85% от общего объёма экспорта (топливо, нефть и нефтепродукты, чёрные металлы, медь, цинк, драгоценные металлы). В 1999 г. значительно вырос экспорт казахстанских товаров в оффшорные зоны (Багамские, Виргинские острова, Кипр и т.д.). Компания-экспортёр, находящаяся в Казахстане, выставляет аффилированной компании, зарегистрированной в оффшорной зоне, счёт на весь товар по единой цене в соответствии с торговым контрактом- Затем оффшорная компания разбивает товар на партии и заключает индивидуальные контракты с покупателями в различных странах по мировым ценам. При этом материнская компания получает прибыль от разницы внутренних и внешних цен, а также разницу от ставок налога на прибыль в Казахстане и оффшорной зоне. Отследить все движения счетов и сделать анализ экспортных потерь сделать достаточно трудно, т.к. такая информация является конфиденциальной.
Но по некоторым товарным позициям (например, по экспорту сырой нефти) можно сделать следующий анализ. Нефть составляет 1/3 всех экспортных доходов. При достаточной прозрачности всех составляющих цены, включая стоимость от транспортировки до портовых сборов, существует определённая разница, которая входит в вышеперечисленные расходы. При этом в информации, полученной от нефтяных компаний, не приводятся обоснования этих составляющих. Они обозначаются в основном как издержки, связанные с услугами трейдеров. Однако анализ показывает, что стоимость таких услуг широко варьируется и совершенно не прозрачна. Примерно в одних и тех же условиях реализации у небольших компаний цены реализации очень близки к мировым, в то же время у крупных компаний эта разница весьма значительна. Отклонение от мировой цены в экспортных операциях составляет примерно 60-70%.
В результате страна имеет слабых экспортёров, которые со временем могут стать неплатежеспособными; государство теряет значительные суммы в результате вывода из налогооблагаемой базы части прибыли компаний; выводятся из оборота значительные валютные средства; снижается сальдо текущего счёта платёжного баланса; наносится ущерб имиджу государства, т.к. ухудшаются показатели бюджета и платёжного баланса.
Другой, наиболее распространённой формой оттока денег является предоставление связанных кредитов экспортёрам (заём между аффилированными компаниями). Материнская компания, как правило, в одной из европейских стран, предоставляет льготный кредит дочернему предприятию, находящемуся в Казахстане. Затем предприятию поставляется технологическое оборудование за счёт средств кредита. При этом цены на него намного превышают мировые - от 20 до 100%. В результате реальная стоимость кредита превышает в несколько раз сложившуюся ставку процента кредита на рынке. В итоге основной долг по кредиту погашается продукцией, а проценты выплачиваются в валюте. При этом экспортёры продают практически всю свою продукцию на внешние рынки, в то время как па внутреннем рынке простаивают местные заводы, являющиеся потребителями этой продукции.
В результате: эти якобы льготные кредиты увеличивают себестоимость казахстанской продукции и снижают прибыль. Предприятия получают оборудование, а не деньги по кредиту. Высокие цены на оборудование снижают доходность предприятия, но при этом возрастает срок его амортизации. Кроме того, оно, как правило, морально устаревшее, что обеспечивает технологическое отставание, а следовательно - приводит к ценовой неконкурентоспособности предприятий и отрасли в целом на мировых рынках. Погашение долга происходит бартерным путём, т.е. предприятие не получает экспортной выручки за свою продукцию, заниженную за счёт дорогого оборудования.
Таким образом, увеличивается разрыв в стоимости между экспортом сырья и импортом технологического оборудования. Предприятие платит завышенные проценты, что выводит часть средств из оборота. Государство несёт потери за счёт уменьшения суммы налогов - высокая себестоимость и снижение доходности. Бартер предполагает, что валюта выводится из оборота государства. Ухудшаются условия для отечественных производителей за счёт развития импортной продукции, финансируется экономика других государств. Таким образом, мы импортируем вчерашние технологии, поддерживая стагнирующие отрасли других стран, тем самым, усугубляя технологическое и экономическое отставание.
Наиболее сложно отслеживаются такие схемы в банковском секторе. Можно выделить следующие формы:
- выдача льготных кредитов корпоративным заёмщикам без выполнения пруденциальных норм;
- продажа активов аффилированным партнёрам по ценам ниже мировых с целью последующего раздела прибыли;
- процентный арбитраж (покупка и продажа кредитных ресурсов по разным процентным ставкам для получения гарантированного спекулятивного дохода).
Если говорить о доле торговли Казахстана со странами СНГ, то ещё в 1995 г. на них приходилось 55% экспорта, в 1999 г. - 27%. Зато с оффшорными зонами объём торговли вырос в 5 раз. Более половины всего экспорта нефти, т.е. 55% приходилось на Виргинские и Багамские острова, причём эта доля росла вместе с ростом мировых цен на нефть.
Экспортный сектор контролируется иностранным капиталом и функционирует в рамках ценовых и спросовых ограничений, задаваемых мировым рынком. Исследователи отмечают, что резко сократилось перераспределение экспортных доходов в пользу других отраслей и потребления, поскольку контроль над доходами перешел в руки иностранного капитала. В этом они видят одну из причин нарастающей деградации той части экономической структуры, которая не имеет выхода на экспорт рынка, а также стремительного расширения зоны бедности в Казахстане.
Вторая причина кроется в том, что интернационализированный сектор усилил сближение внутренних цен с мировыми. В свою очередь, ценовой шок, вызванный движением к средне-мировым ценовым уровням и пропорциям, дополнительно подтолкнул банкротство значительной части неэкспортной промышленности и сельского хозяйства. Третья причина - экономическое развитие Казахстана оказалось в полной зависимости от ценовых флуктуации на мировых рынках энергетического сырья и металлов.
Необходимо отметить, что Казахстан не только не имеет жесткого антикоррупционного законодательства, но даже до сих пор не урегулировал в законодательном порядке все вопросы взаимоотношений с инвесторами и ТНК, работающими на казахстанском рынке. Казахстан до сих пор не ратифицировал антикоррупционную конвенцию ОЭСР, что говорит о неготовности казахстанских чиновников воспринять международные антикоррупционные инструменты.
Такую неготовность подтверждает и тот факт, что в марте 2002 г. в Стамбуле прошла IV антикоррупционная встреча стран ОЭСР для стран с переходной экономикой и стран СНГ. Страны были представлены одним представителем от общественной организации, одним членом правительства и одним работником местного представительства "Transparency International". Казахстан получил приглашение на эту встречу, но представлен на ней не был. На конференции был разработан специальный рабочий план действий по борьбе с коррупцией, включающий в себя меры антикоррупционного государственного управления, стандартов бухгалтерского учета и реформы судебной системы.
Как отмечают специалисты, заложение в законодательную базу принципа совместного ведения (принципа "двух ключей") обрекает казахстанский минерально-сырьевой комплекс на дополнительные, к уже и так имеющимся, трудности. Реализация этого принципа уже показала, что он не способствует быстрой и квалифицированной выдаче лицензий на право разведки и разработки месторождений, вынуждает часто принимать далекие от оптимальных экономические решения, способствует коррупции. Последнее особенно ярко проявилось в условиях политической нестабильности многих регионов, стремления каждой ветви власти повлиять на окончательное решение, что приводило к системе "трех и более ключей".
Чиновникам, занимающимся вопросами привлечения инвестиций, следует понять самое главное - необходимо снизить возможные политические и экономические риски и обеспечить сохранность и свободу перемещения прибылей, как для иностранных, так и для отечественных инвесторов. В компетенции республиканских и местных органов исполнительной власти не допускать бюрократической волокиты и какого-либо несанкционированного вмешательства во внутрикорпоративные дела. "Правительство в лице заинтересованных министерств и подведомственных РГП на принципах полной прозрачности и конкурентности распределяет государственные заказы среди реальных инвесторов (как иностранных, так и отечественных). В этом случае среди инвесторов со сравнимыми суммами инвестиционного капитала (до 1-3 млн. американских долларов) обострится реальная конкуренция за обеспеченный государством сбыт будущей продукции. При всем при этом значительно подавляется эффект "инсайдер трейдинг" (кормушка для коррумпированных участников), когда только узкий круг лиц получает неограниченный доступ к столь важной коммерческой информации и пользуется в корыстных целях выгодами закрытости таких данных".54
Нельзя сказать, что казахстанское правительство не поднимало вопрос о прозрачности нефтяного сектора Экономики. По оценкам Б. Мажитовой, директора управления валютного регулирования Национального банка РК, в 1999 г. в Казахстан не вернулось 50% выручки по экспортным контрактам. Эксперты отмечают, что существуют несколько путей нелигитимного вывоза капитала: например, экспортёры часто занижают цену экспортируемой продукции, и часть выручки остается за рубежом; есть импортные сделки — за импортируемый товар производится проплата, но товар не приходит в Казахстан, и деньги остаются за пределами страны.
Эта проблема приобрела настолько серьёзный характер, что в 1999 г. Премьер-министр К. Токаев вынужден был официально сообщить заместителю директора-распорядителя МВФ Ш. Сугисаги, что в стране продолжается работа по негласному исследованию торговых операций всех нефтяных компаний, работающих в Казахстане. Такого рода "проверка" была связана с тем, что в бюджет республики не допоступает значительная часть средств от экспорта нефти. Конечно, правительство далеко от того, чтобы обвинять все нефтяные компании в коррупции и уклонении от налогообложения, однако власти решительно настроены вернуть в бюджет деньги, вырученные от незаконной продажи нефти. Несмотря на эти заявления, казахстанский бюджет до сих пор так и не дополучает нефтяных денег.
Не секрет, что в нефтяных компаниях уровень заработной платы намного превышает уровень заработной платы в других секторах экономики, исключая, пожалуй, только банковскую сферу. Поэтому устроиться работать в нефтяные компании крайне трудно; для этого необходимо иметь связи и знакомства. Если их нет, то потенциальные работники идут на коррупционные сделки для того, чтобы их взяли на работу". Одним из слабых звеньев управления нефтяной компании, опосредованно влияющих на ее инвестиционную привлекательность, остается система клановости.
54 Байдаулет Е. Актуальные проблемы привлечения иностранных инвестиций и заемного капитала в Республику Казахстан // Petroleum. - 2000. - № 6. - С.34-35.
Даже трудно себе представить реакцию иностранного стратегического инвестора, если он вдруг задумается над тем, какое количество родственников и близких друзей работает у нас в отдельных компаниях. "Рыночных" менеджеров, разбирающихся в проблемах рынка и пришедших на предприятие не по знакомству, а в результате конкурса в "нефтянке" нет. В то же время в отсутствии классных профи мысль о найме "чужака", как правило, приходит редко. Никто не будет разговаривать со специалистом, если не знает его лично, или если он без "соответствующей" рекомендации. Пусть уж лучше не совсем в чем-то разбирается (если не разбирается - то научится), зато свой. Главное - впишется в команду".55
Таким образом, в тех отраслях, где ТНК являются господствующей организационной формой бизнеса (в данном случае -нефтедобывающая отрасль), многие сферы управления экономикой, которые относятся к макроэкономическому уровню (инвестиции, налогообложение, ставки процентов, валютные курсы) становятся "управляемыми" крупнейшими ТНК.
Воздействие ТНК на макроэкономический уровень принимающей страны, как правило, происходит в двух формах - прямой и косвенной. Прямое воздействие заключается в активном участии ТНК в развитии политических процессов в принимающих странах, что проявляется в активном лоббировании собственных интересов ТНК в правительствах принимающих стран, подкупе государственных чиновников, коррупционных сделках. Иногда такое участие принимало достаточно откровенный характер, когда ТНК активно участвовали в процедурах смены лидеров и государственных переворотах в ряде стран "третьего мира". Однако наиболее распространенным является косвенное воздействие ТНК на макроэкономический уровень принимающей страны (изменение объемов экспорта и импорта, валютные курсы, объемы экспортной выручки, темпы роста национального дохода, инвестиционная активность и инвестиционная привлекательность принимающей страны).
... собственной промышленной базы сталкивается с валютными проблемами ростом технологической зависимости от индустриально развитых центров. Характеризуя общую ситуацию с положением развивающихся стран в мировой экономике, нужно что наименее развитые страны остаются ещё более ущемленными в системе «Развитые государства развивающиеся страны». Согласно итогам Конференции ООН по торговле и развитию ( ...
... и преодолении экономической отсталости. Все большее значение приобретает непрямое участие государства в экономике через систему ее регулирования[6]. 2. Проблема выбора модели социально-экономического развития развивающихся стран 2.1 Феномен «социалистической ориентации» Изначально на путь "социалистической ориентации" вступили страны с неразвитыми буржуазными отношениями или с ...
... изменения роли России в мировом энергетическом сотрудничестве. 2. Китай, как пример, его сотрудничество с зарубежными странами, особенности международного сотрудничества Наиболее активное энергетическое сотрудничество КНР с зарубежными странами приходится на нефтегазовую отрасль энергетики, кроме того, все чаще привлекаются инвестиции и технологии в развитие других отраслей энергетики. ...
... высокий уровень безработицы, инфляция продолжает нарастать, что объясняется целым комплексом обстоятельств. ГЛАВА.2. ОСОБЕННОСТИ ИНФЛЯЦИИ В РОССИИ 1. ИНФЛЯЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В РФ То, что происходит с нашей экономикой примерно с 2003 года, называется "импортируемой инфляцией", то есть избыточным притоком в страну долларов и повышением цен на импортные товары. И есть только одна возможность ...
0 комментариев