Социальные последствия заготовок красного дерева

7.4 Социальные последствия заготовок красного дерева

Уже в 80-е годы XX века, когда основным поставщиком красного дерева на мировые рынки стала Бразилия, наиболее богатые этой породой леса уже были истощены приисковыми рубками. Нетронутые, наиболее богатые насаждения сохранились на землях, отведенных под индейские резервации и на особо охраняемых природных территориях.

Вторжение лесозаготовителей на земли индейцев вело к разрушению их традиционного уклада жизни. У части индейцев, прежде всего молодежи, возникали новые потребности, включая такие «достижения» цивилизации, как алкоголь, наркотики, сигареты, стремление к наживе любой ценой, хищническое использование природных ресурсов, презрение к традиционному образу жизни. Это вело к возникновению конфликтов внутри племен.

Поскольку индейцы ранее жили в изоляции, они не имели иммунитета против многих болезней, которые заносились после прихода на их земли лесозаготовителей. В результате массовых эпидемий лихорадки и малярии всего за несколько лет численность некоторых племен уменьшалась в два и более раз.

Однако наиболее разрушительные как экологические, так и социальные последствия вызывали не столько сами лесозаготовки, как вызванное ими массовое заселение территорий. Ранее практически недоступные земли индейцев после проникновения туда лесозаготовителей оказывались покрыты сетью волоков, дорог, причалов. Следом за лесопромышленниками, пришедшими за красным деревом, шли тысячи безземельных крестьян с их семьями. Они продолжали расчистку и выжигание тропических лесов, перевод их в сельскохозяйственные угодья. Если в ряде случаев индейцам удавалось вынуждать лесопромышленников оставить их в покое, то противостоять массовому незаконному заселению и полному уничтожению их среды обитания - тропических лесов, они оказались не в состоянии.

7.5 Криминальные последствия заготовок красного дерева

Согласно бразильскому законодательству, промышленная заготовка красного дерева на территориях индейских резерваций является незаконной, даже если лесозаготовителям удается получить согласие вождей. Природные ресурсы этих территорий предназначаются индейцам для традиционного их использования, к которым промышленная заготовка красного дерева не относится.

Однако часто лесопромышленникам не удается получить даже такого, пускай и незаконного согласия. Тогда, как это было зафиксировано в ряде случаев, могут начать действовать наемные убийцы, ликвидирующие несогласных, и вообще всех, кто может привлечь внимание к тому, что происходит в лесу.

Поскольку Бразилия считается правовым государством, а основные покупатели бразильского красного дерева вообще считают себя цитаделями законности и правопорядка, то возникает необходимость в легализации ворованного, а иногда и просто награбленного красного дерева. В ход идут подставные компании, скупающие краденный лес, и тем самым осуществляющие его «очистку». Прикрытием являются официальные разрешения на лесозаготовки за пределами охраняемых природных территорий и земель индейцев. Благодаря многократно завышенным оценкам запасов красного дерева, такие бумаги могут служить официальным прикрытием для скупаемого нелегального леса.

Вся эта система прекрасно функционировала, благодаря пирамиде цен на красное дерево. Если затраты на получение его кубометра в джунглях Амазонки составляют несколько десятков долларов (включая заготовку, вывозку, ликвидацию недовольных, дележку с коррумпированными чиновниками на местах), то при поставке на экспорт цена вырастала до сотен долларов. Фирма-импортер, ввозя красное дерево в Великобританию или США, могла рассчитывать уже на тысячу долларов США за кубометр. После изготовления из него мебели, этот кубометр мог принести уже нескольких тысяч долларов.

Перемены начались в 90-е годы XX века, когда вся эта деятельность привлекла внимание неправительственных природоохранных организаций. Первой оказалась Великобритания. Одним из лидеров кампании борьбы с хищническими заготовками и воровством бразильского красного дерева стало британское отделение международной организации «Друзья Земли» («Friends of the Earth»).

Она действовала по нескольким направлениям, некоторые из которых оказались весьма эффективными. Одним из них стало информирование британских покупателей об экологических и социальных последствиях заготовок красного дерева в Бразилии. Был выпущен ряд аналитических докладов, организовывались пресс-конференции, телевизионные передачи.

Одновременно с демонстрацией остроты проблемы началась кампания давления на продавцов изделий из красного дерева. Согласно британским законам, полиция должна проводить расследование случаев продажи краденных вещей, независимо от того, где они были похищены. Поскольку само бразильское правительство официально призналось, что большая часть заготовок красного дерева носит незаконный характер, а лес просто воруется, у активистов «Друзей Земли» появилась формальное основание обращаться в британскую полицию с просьбой провести расследование случаев продажи мебели из красного дерева, которое было своровано. Группы активистов отвлекали внимание работников охраны крупнейших магазинов, изымали там мебель из красного дерева и тут же доставляли ее в полицию с просьбой провести расследование. О проведении акции и руководство магазинов, и местная полиция извещались заранее.

Подобных процедур не избежали даже самые роскошные торговые центры, такие как «Харродс». Понятно, что внимание средств массовой информации к таким акциям было очень высоким. Через некоторое время после получения такой «рекламы» ведущие торговые сети Великобритании начали сокращать объемы продаж изделий из махогани, а также требовать от своих поставщиков представления убедительных доказательств законности происхождения использованной древесины.

Этот вопрос регулярно поднимался и при закупках красного дерева для государственных нужд - например, Военно-морскими силами. Однако честнейшие (хочется верить) британские чиновники здесь проявляли твердую солидарность со своими коррумпированными бразильскими коллегами. По их мнению, если все бумаги были оформлены правильно - наличие каких-либо экологических, социальных, криминальных проблем не признавалось, хотя сами официальные бразильские власти под давлением многочисленных скандальных доказательств признавали, что это не так.

Оказались малоэффективными и попытки действовать по линии Конвенции о международной торговле видами дикой флоры и фауны, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС). Неоднократные предложения, в том числе и инициированные США, включить в списки угрожаемых видов бразильское красное дерево, оказались безуспешными. Для этого требовалось официальное согласие Бразилии, т.е. чиновников этой страны, часть из которых, похоже, получала весьма солидную прибавку к зарплате именно благодаря незаконной торговле красным деревом. Естественно, что Бразилия и ее чиновники на такое согласиться никак не могли. В качестве компенсации при СИТЕС были организованы рабочие группы и прочие говорильные органы, призванные изобразить деятельность по решению проблемы.

Информирование покупателей и возникновение неблагоприятного общественного мнения оказало определенное влияние на торговцев красным деревом. Между бразильскими экспортерами и британскими импортерами было подписано соглашение, согласно которому его участники обещали не иметь дела с нелегальной древесиной. Однако это обязательство распространялось только на те фирмы, которые подписали соглашение. При этом оно не запрещало им закупки леса у компаний, которые предпочли остаться за рамками договора. Как было показано на многочисленных примерах, все это вело только в появлению промежуточной компании посредника, которая была необходима для «отмывки» незаконно заготовленного, в том числе и откровенно ворованного леса.

Тем не менее, в концу 90-х годов XX века закупки бразильского красного дерева Великобританией снизились на 70-80%. На мировом рынке оставался единственный крупномасштабный покупатель - США. На этом этапе резко активизировалась деятельность другой крупной международной природоохранной организации - Гринпис.