БРАТ СПАСАЕТ СЕСТРУ

1. БРАТ СПАСАЕТ СЕСТРУ

Посидимте-ка мы, братцы, да побеседывам,

Уж мы скажем-те, ребята, про старинушку,

Мы про старую старинку, про бываличинку.

Да как то не пыль, братцы, и не копоть подымается,

И не пыль то, братцы, знать, не копоть подымалася,

Воевали, бушевали три татарченка,

Они били-разбивали да нов Чернигов-город,

Выбивали басурманы да стены каменны,

Выбирали басурманы много множества,

Много множество, собаки, золотой казны,

А еще того побольше чиста жемчуга.

Выезжали басурманы во дикую степь,

Во дикую степь, степь Саратовску,

Становилися, собаки, при раздольице,

При таком большом раздольи, при широкима,

Рассыпали басурманы золоту казну,

Золоту казну, злы собаки, на три стороны.

Возметали басурманы на три жеребья,

А один-то вор-собака да к жеребью нейдет,

Он берет же красную девицу без жеребья,

Молодую душу он Фамельшу дочь Никитишну.

Он и взял же девчонку за белы руки,

Он повел ее, собака, во белой шатер

И стал же басурманин насмехатися,

Да над ее ли да белым телом надругатися.

Закричала же девчонка громким голосом:

«Уж ты, брат ли мой, братец, сын купеческий!

Ты не отдай-ка ты меня, братец, злым татарченкам,

Надо мною, над девчонкой, насмехатися,

Над моим ли-то белым телом надругатися!»

Наезжал на них, собаков, злой охотничек,

Одного же он, собаку, да он конем стоптал,

А другого басурмана он к хвосту привязал,

А третьего-то он, собаку, топором срубил.

Он размыкал их кости по дикою степи,

А молоду душу он девчонку он к себе ее взял,

А молоду душу Фамельшу дочь Никитишну.

Историческая баллада о девушке-полонянке. Несмотря на благополучный конец, баллада отражает трагическую судьбу молодых русских женщин, которых забирали татары, а затем брали себе в наложницы или продавали на южных рабских рынках. Художественный стиль и поэтический язык этой баллады близок к былине.

2. ТАТАРСКИЙ ПОЛОН

На дуваньице дуван дуванился,

Доставалась ему да теща зятелку.

Он повез ее да во дикую степь,

Он привез жене да с Руси русскую,

С Руси русскую да полоняночку:

«Вот привез тебе, да тебе нянечку,

Ты заставь ее три дела делати:

Как перво дело, да ей куделю прясть,

Как второ дело, да ей гусей пасти,

Как третью дело, да ей дитю качать».

Она сидит, руками она кудель прядет,

Она глазами, сидит, она гусей пасет,

Она ногами, сидит, она дитю качат:

«Уж ты бай, баю, да злой татарченок!

Уж ты бай, баю, да ты татарский сын,

Уж ты бай, баю, да ты русюночек.

Уж ты бай, баю, да будешь внученок -

Как твоя-то мать да мне родная дочь,

В парной бане я да с нею мылася,

Я признала в ней да две приметочки:

Как перва приметка – в груди родинка,

Как друга приметка – в ноге нет мизенчика».

Услыхали тут да девки сенные,

Побежали они к своей барыне,

Рассказали ей, да что они слышали:

"Государыня наша барыня,

Полоняночка с Руси русская,

Она сидит, руками она кудель прядет,

Она глазами, сидит, она гусей пасет,

Она ногами, сидит, она дитю качат,

Она качат дитю, еще прибайкиват:

«Уж ты бай, баю, да злой татарченок,

Уж ты бай, баю, да ты татарский сын,

Уж ты бай, баю, да ты русеночек,

Уж ты бай. баю, да будешь внученок -

Как твоя-то мать да мне родная дочь,

Я признала в ней да две приметочки:

Как перва приметка – в груди родинка,

Как втора приметка – в ноге нет мизенчика».

Прибежала тут да дочка к матери,

Во резвы ноги да повалилася:

«Ты прости, мати, да не признала тя,

Семи лет была да во полон взята!

Ты бери, мати, да золоты ключи,

Отмыкай, мати, шкапы зеркальчаты,

Ты бери, мати, да золоту казну,

Золоту казну да безрасчетную,

Безрасчетную, да сколько надобно,

Ты поди, мати, да на конюшен двор,

Ты бери, мати, коней езжалыих,

Коней езжалыих, да самолучшиих,

Поезжай, мати, да на святую Русь!» -

«Мне не надо твои да золоты ключи,

Мне не надо твоя да золота казна,

Мне не надо твоих коней езжалыих,

Коней езжалыих да самолучшиих,

Не поеду я да на святую Русь,

Я с тобой, дитя, не расстануся!»

Классическая народная историческая баллада о встрече в татарском плену и узнавании матери и дочери. В ней раскрывается трагедия русских женщин- полонянок. В других вариантах песни мать бежит на святую Русь и зовет с собой дочь, но та отказывается, не в силах оставить детей, прижитых с татарином-мужем.

3. МАТЬ КНЯЗЯ МИХАЙЛА ГУБИТ ЕГО ЖЕНУ

Поехал наш князек Михайло

Он во царскую да во службу.

На половине путе да большой дорожки

Под ним добрый конь спотыкнулся,

Черна шляпушка с него да долой свалилась.

Как возговорит князь Михайла:

«Что-то в доме моем нездорово:

Либо матушки моей в живе не стало,

Либо молодой моей княгини!»

Со дорожки князь назад воротился.

Подъезжает князь к широкому подворью.

Родна матушка его встречает,

И за белы рученьки его принимала,

И во уста его целовала.

Как возговорит князь Михайла:

- Уж ты, матушка моя родима,

А где моя молода княгиня?

- Во собор она ушла Богу молиться!

- Нет, в соборике ее, матушка, там не бывало!

Побежал князь скоро к нянькам и к мамкам.

- Уж вы, нянюшки мои, мамки,

И рассенные мои вы, красны девки,

Вы скажите, девушки, где моя княгиня?

- Мы бы рады тебе, князек, сказали -

Мы твоей мамыньки боимся!

- Вы скажите, девушки, не убойтесь!

- Твоя мамынька родима жаркую банюшку топила,

Бел-горюч камень она разжигала,

И по белой груди княгини катала,

И сразу две она души загубила:

Первую – твою княгиню, а второго – в ней младенца.

Побежал скоро князек к матушке родимой,

- Уж ты, матушка моя родима, ты змея стала скоропея!

Зачем ты сразу две души загубила:

Первую – мою княгиню, а второго – в ней младенца?

Семейно-бытовая баллада., одна из наиболее древних, была очень широко распространена и популярна. Злодейскоре убийство беременной невестки, изображенное в балладе, является отражением типичного конфликта в патриархальной семье, когда свекровь имеле почти неограниченную власть над женами сыновей. Недоброе предчувствие и вещие приметы (конь споткнулся, шляпа с головы свалилась), повторяющийся эпизод (князь в одинаковых выражениях спрашивает мать и сенных девушек, где его княгиня) усиливают драматическую развязку, когда князь узнает страшную правду о гибели жены.