Как поддержать устойчивый рост в России при ее высокой ресурсозависимости

7. Как поддержать устойчивый рост в России при ее высокой ресурсозависимости

В России увеличение экспорта природных ресурсов сочетается, казалось бы, с высокими темпами экономического роста. Между тем, говоря о темпах роста в России, необходимо иметь в виду, что, хотя формально российские темпы много выше темпов экономического роста промышленно развитых и большинства развивающихся стран, их природа совершенно иная. Экономический рост в России имеет сейчас другую основу, нежели «инвестиционный» или «инновационный» рост в рыночных экономиках. Российская.экономика выходит из глубочайшего трансформационного спада (см. Матвеенко и др., 1998), и уровень ВВП 1990 года до сих пор не достигнут. Рост является, можно сказать, «восстановительным», и ничего удивительного во временно высоких темпах роста нет: на промежутке 15 лет среднегодовой темп прироста ВВП все еще отрицательный. Сходную точку зрения высказал недавно Д.Львов («Литературная газета», 3-9 августа 2005 г.), утверждая, что «возможны не только темпы роста 5,6 процента, которых, по словам Грефа, мы достигли за первое полугодие, но даже 20 процентов». На наш взгляд именно возросшая ресурсозависимость является основной причиной снижения темпов роста по сравнению с потенциально возможными более высокими темпами роста российской экономики. Поэтому, несмотря на то, что российские темпы формально весьма высоки, модель снижения темпов роста, рассматриваемая в настоящей работе, вполне приложима к российской экономике уже сейчас и, по-видимому, станет еще более адекватной в ближайшем будущем.

Каковы же политические рекомендации, которые могут быть сделаны на основании модели? Модель указывает два принципиально разных пути повышения темпов экономического роста. Первый путь – повышение коэффициента , т.е. темпа технического прогресса. Это путь развития экономики знаний. Второй путь – изменение долей факторов - институциональный путь манипулирования механизмами перераспределения.

С нашей точки зрения, первый путь является наиболее надежным и перспективным. Но правительство явно следует второму пути; как показывает наша модель, смысл экономической политики при этом состоит в том, чтобы не допустить существенного увеличения доли владельцев природных ресурсов в ВНП. Хотя формально владельцем основной части природных ресурсов является государство, система контроля за этой собственностью такова, что природную ренту первоначально получают компании-недропользователи, их менеджеры, а затем государство, в форме налогов (среди них налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и экспортные пошлины), а также обязательной продажи части валютной выручки, уменьшает их долю и, после трансфертов, увеличивает долю владельцев капитала или долю труда (что чаще бывает в последние годы). Некоторые экономисты (тот же Д.Львов) предлагают заменить налоги другими формами рентных платежей, что, с точки зрения нашей модели, еще более существенно уменьшит долю владельцев ресурсов и увеличит доли владельцев других факторов..

С точки зрения модели становится понятен смысл ряда политических действий и изменений фискальной политики, которые предпринимало правительство в последние годы. Модель могла бы быть использована для того, чтобы получить ответы на весьма тонкие вопросы, связанные с выбором оптимальной политики государства по контролю за доходами от продажи природных ресурсов и по долгосрочной стратегии разработки природных недр. Однако, подобные задачи требуют достаточно подробного информационного обеспечения.

Литература

Куралбаева К., Эйсмонт О. 1999. Истощение природных ресурсов и

долгосрочные переспективы российской экономики. Научные доклады EERC № 99/07.

Матвеенко В., Вострокнутова Е., Буев М. 1998. Трансформационный спад и

перспективы роста в России. Научные доклады EERC № 98/03.

Acemoglu D. 2003. Labor- and capital-augmenting technical change. Journal of the European Economic Association, v. 1, n. 1, pp. 1-37.

Antrás P. 2004. Is the U.S. aggregate production function Cobb-Douglas? New

estimates of the elasticity of substitution. Contributions to Macroeconomics, v. 4, n. 1.

Baland J.-M., Francois P. 2000. Rent-seeking and resource booms. Journal of

Development Economics, v. 61, pp. 527-542.

Bruno M. 1984. Raw materials, profits, and the productivity slowdown. Quarterly

Journal of Economics, v. 99, n. 1, pp. 1-30.

Bruno M., Sachs J. 1982. Energy and resource allocation: A dynamic model of the

“Dutch disease”. Review of Economic Studies, v. 49, n. 5, pp. 845-859.

Corden W. 1984. Booming sector and Dutch disease economics: Survey and

consolidation. Oxford Economic Papers, v. 36(3), 359-380.

Corden W., Neary P. 1982. Booming sector and de-industrialization in a small open economy. Economic Journal, v. 92, pp. 825-848.

Duffy J., Papageorgiou C. 2000. A cross-country empirical investigation of the

aggregate production function specification. Journal of Economic Growth, v. 5, pp. 86-120.

Enders K., Herberg H. 1983. The Dutch disease: causes, consequences, cure, and

calmatives. Weltwirtschaftliches Archiv, v. 119, n. 3, S. 473-497.

Frankel M. 1962. The production function in allocation and growth: a synthesis.

American Economic Review, v. 52, n. 5, pp. 995-1022.

Gylfason T. 2001. Natural resources, education and economic development.

European Economic Review, v. 45, May, pp. 847-859.

Gylfason T., Herbertsson T.T., Zoega G. 1999. A mixed blessing. Natural resources and economic growth. Macroeconomic Dynamics, v. 3, pp. 204-225.

Gylfason T., Zoega G. 2002. Natural resources and economic growth: the role of

investment. Central Bank of Chile Working Papers, No. 142.

Hirschman A.O. 1958. The strategy of economic development. New Haven: Yale

University Press.

Isham J., Woodcock M., Pritchett L., Busby G. 2003. The varieties of resource experience: How natural resource export structures affect the political economy of economic growth. Middlebury College Discussion Paper 03-08.

Jalava J., Pohjola M., Ripatti A., Vilmunen J. 2005. Biased technical change and

capital-labor substitution in Finland, 1902-2003. EU KLEMS Project Series,

No. 4.

Jones C.I. 2004. The shape of production function and the direction of technical

change. Mimeo.

Jones C.I., Scrimgeour D. 2005. The steady-state growth theorem: Understanding

Uzawa (1961). Mimeo.

Kaldor N. 1961. Capital accumulation and economic growth. In: Lutz F.A., Haguer

D.C. (eds.) The theory of capital. St. Martin’s Press, New York.

Klump R., McAdam P., Willman A. 2004. Factor substitution and factor augmenting technical progress in the US: A normalized supply-side system approach. European Central Bank Working Paper Series, No. 367. Krugman P. 1987. The narrow moving band , the Dutch disease, and the competitive consequences of Mrs. Thatcher: Notes on trade in the presence of dynamic scale economies. Journal of Development Economics, v. 27, pp. 41-55. Leite C., Weidmann J. 1999. Does mother nature corrupt? Natural resources, corruption and economic growth. IMF Working Paper WP/99/85. Lucas R.E. 1988. On the mechanics of economic development. Journal of Monetary Economics, v. 22, pp.3-42.

Mankiw N.G., Romer D., Weil D.N. 1992. A contribution to the empirics of

economic growth. Quarterly Journal of Economics, v. 107, n. 2, pp. 407-437.

Matsuyama K. 1992. Agricultural productivity, comparative advantage and economic growth. Journal of Economic Theory, v. 58, pp. 317-334.

Mehlum H., Moene K.O., Torvik R. 2005. Institutions and the resource curse.

Economic Journal, forthcoming.

Paldam M. 1997. Dutch disease and rent seaking: The Greenland model. European

Journal of Political Economy, v. 13, pp. 591-614.

Prebisch R. 1950. The economic development of Latin America and its principal

problems. Lane Success, NY: United Nations.

Robinson J.A., Torvik R., Verdier T. 2002. Political foundations of the resource curse.

CEPR Discussion Paper No. 3422/

Romer P.M. 1989. Capital accumulation in the theory of long-run growth. In:

Barro R.J., Ed. Modern business cycle theory. Cambridge (MA), Harvard University Press, pp. 51.

Ross M.L. 1999. The political economy of the resource curse. World Politics, v. 51, pp. 297-322.

Sachs J.D., Warner A.M. 1997. Natural resource abundance and economic growth.

NBER Working Paper 5398.

Sachs J.D., Warner A.M. 1997. Natural resource abundance and economic growth.

Working Paper. Center for International Development and Harvard Institute for International Development.

Sachs J.D., Warner A.M. 2001. The curse of natural resources, European Economic Review, v. 45, pp. 827-838.

Sala-i-Martin X., Subramanian A. 2003. Addressing the natural resource curse: An illustration from Nigeria. NBER Working paper 9804.

Samuelson P. 1958. An exact consumption-loan model of interest with or without the social contrivance of money. Journal of Political Economy, v. 66, pp. 467-482.

Sato R. 1970. The estimation of biased technical progress and the production

function. International Economic Review, v. 11, pp. 179-208.

Seater J.J. 2004. Share-altering technical progress. North Carolina State University. Mimeo.

Solow R. 1956. A contribution to the theory of economic growth. Quarterly Journal

of Economics, v. 70, pp. 65-94.

Solow R.M. 1958. A Skeptical note on the constancy of relative shares, American

Economic Review, Vol. 48, pp.618-31.

Tornell A., Lane P.R. 1999. The voracity effect. American Economic Review, v. 89, pp. 22-46.

Torvik R. 2001. Learning by doing and Dutch disease. European Economic Review, v. 45, pp. 285-306.

Torvik R. 2002. Natural resources, rent seeking and welfare. Journal of Development

Economics, v. 67, pp. 455-470.

Uzawa H. 1961. Neutral inventions and the stability of growth equilibrium. Review of Economic Studies, v. 28, pp. 117-124.

Van Wijnbergen S. 1984. The ‘Dutch disease’: a disease after all? Economic Journal, v. 94, pp. 41-55.

Wright G., Czelusta J. 2004. Mineral resources and economic development. Stanford University. Mimeo.

Приложение

Некоторые типичные черты «голландской болезни»

Реструктуризация	Деиндустриализация Труд перемещается из обрабатывающей промышленности в секторы услуг и строительства, а также в ресурсный сектор. Общее число рабочих мест в промышленном секторе уменьшается. Инвестиции в промышленность как доля ВВП уменьшаются, как и расходы на научные исследования и опытно-конструкторские разработки
Сдвиг реального обменного курса	Реальное укрепление национальной валюты Уменьшение чистого экспорта Протекционизм как результат высокого реального обменного курса
Вытеснение инвестиций	Если ресурсный сектор располагает достаточными средствами для инвестиций, возникают трудности в трансформации сбережений домохозяйств в инвестиции. Сбережения аккумулируются в иностранной валюте или уходят из страны
Рост реальных зарплат	Заработная плата увеличивается, чтобы обеспечить реструктуризацию
Изменчивость	Большие циклические колебания, связанные с неустойчивостью источников дохода (например, цен на ресурсы) Рост изменчивости обменного курса
Борьба за ренту и коррупция	Большой и плохо функционирующий общественный сектор в условиях “голландской болезни” ведет к борьбе за ренту и коррупции, к концентрации власти и богатства, росту неравенства и бедности, подрыву демократии
Снижение качества образования	Реструктуризация ведет к кризису технического образования. Присутствие источников дополнительного дохода ведет к уменьшению спроса на человеческий капитал, и образовательная система в целом ухудшается Возможно, связь между качеством образования и размером заработной платы ослабевает, и люди становятся незаинтересованы в высоком качестве образования.
Уменьшение положительных экстерналий, создаваемых сектором обрабатывающей промышленности	В частности, сокращение сектора науки и опытно-конструкторских разработок
Рост оборонных расходов	Высокие расходы на оборону необходимы для защиты источников дохода
Ошибочная уверенность в завтрашнем дне	Беспечное отношение к “легким деньгам” Часто, рост финансовой зависимости

[1] В качестве меры богатства природных ресурсов Сакс и Варнер рассматривают долю экспорта природных ресурсов в ВВП или во всем экспорте. Другие авторы рассматривают и иные меры.

[2] Палдам (Paldam, 1997) разбирает интересный пример «голландской болезни» в Гренландии, причиной которой является ежегодная крупная субсидия со стороны страны-метрополии – Дании..

[3] Ситер рассматривает оптимизационную версию упрощенного варианта известной модели Мэнкью, Ромера и Вейла (Mankiw et al., Weil, 1992).

[4] В литературе последних лет активно обсуждается вопрос о том, насколько пригодна двухфакторная функция Кобба-Дугласа для моделирования долгосрочной динамики. Согласно многочисленным эмпирическим исследованиям (например, Antrás, 2004), эластичность замещения факторов - существенно меньше единицы, тогда как для функции Кобба-Дугласа она равна единице, поэтому многие авторы предпочитают использовать производственную функцию CES – см., например, Klump et al., 2004. Даффи и Папагеоргиу (Duffy, Papagergiou, 2000), используя панельную выборку 82 стран за период 28 лет для оценивания общей CES спецификации, отвергли случай Кобба-Дугласа по всей выборке, однако заметили, что труд и капитал являются более взаимозаменяемыми в промышленно развитых странах, чем в развивающихся. В то же время, Ялава и др. (Jalava et al., 2005), оценивая производственную функцию для Финляндии, приходят к выводу, что функция Кобба-Дугласа не может быть отвергнута, если речь идет о большом промежутке времени (100 лет). Аcемоглу (Acemoglu, 2003) строит микрооснования, приводящие на большом промежутке времени к CES производственной функции, в то время как Джонс (Jones, 2004) приводит микрооснования, приводящие к функции Кобба-Дугласа.

[5] В литературе нет единого мнения относительно реалистичности предположения о постоянстве долей факторов. Кальдор (Kaldor, 1961) включил это положение в число стилизованных фактов описывающих экономический рост, однако этот факт оспаривался Солоу (Solow, 1958), П.Ромером (Romer, 1989) и другими. Этот спор продолжается поныне (ср., например, Klump et al., 2004, где авторы полагают, что приблизительное постоянство долей факторов в доходе в период сбалансированного роста является «наиболее выдающимся из стилизованных фактов долгосрочного экономического развития», и Seater, 2004, где утверждается, что “данные показывают систематическое изменение долей факторов во времени”). Не ясно, например, следует ли трактовать данные Сато (Sato, 1970) о том, что доля капитала в доходе в США в период 1909-1960 гг. колебалась в диапазоне 0.301-0.377, как приблизительное постоянство этой величины или как ее высокую изменчивость.