Царство Божье

3.6.6 Царство Божье

Идея о царстве Божием занимает исключительное и особенное положение в христианстве сравнительно с другими религиозными и нравственными идеями. Не смотря на всю свою важность в христианской религии, даже идея об искуплении, например или о любви, как главном начале морали, в этом отношении уступают место всеобъемлющей и великой идее царства Божия, принесенной на землю и отчасти осуществленной Евангелием. Мало сказать, что эта идея господствует в Новом Завете надо всем и выступает на первый план, – нет идея царства Божия совмещает в себе все содержание евангельского учения как догматического, так и нравственного, объемлет собою все бесконечно разнообразное и неисчерпаемое содержание христианского религиозно-нравственного учения, в том числе, конечно, и указанные идеи искупления и о любви, как главном моральном начале. В этом смысле идея царства Божия является центральной и коренной идеей в христианском миросозерцании, краеугольным камнем христианского миросозерцания. Идея царства Божия служит поэтому ключом к правильному пониманию христианства в целом, сущности его, основой верного представления о христианской религии, как цельном миросозерцании. Вот, что говорил по этому поводу духовный писатель, протоиерей Павел Яковлевич Светлов[314], который считался одним из ведущих исследователей в вопросе идеи Царства Божия: «Существо христианства со всею полнотою и точностью открывается нам не иначе, как только в свете всеобъемлющей и всерадостнейшей евангельской идеи царства Божия, – и горе тем, которые ищут иных ключей и путей к святому святых христианства, к самому внутреннему существу его! Горе и тем, которые захотели-бы отпереть двери к святому святых поддельными ключами искаженной евангельской идеи царства Божия! Мы должны позаботиться о самом точном и верном усвоении столь решающей в нашей христианской религии и судьбу нашего общего миросозерцания евангельской идеи. Но что значит правильно понять евангельскую идею царства Божия? Это значит правильно понять все евангельское учение в целом, ибо все существенное содержание евангельского или, что тоже, христианского учения сводится к проповеди и раскрытию идеи царства Божия, служащей сокращением содержанию? Оно – благовестие или Евангелие царства Божия, по определению самих евангелий (Мф.4:23; 9:35; 24:14; Мк.1:14); царствие Божие – вот главный предмет и содержание Христова и апостольского благовестия: «и Он», часто повторяют евангелия, «беседовал о царствии Божием» (Лук.9:11; 3:43; Деян.1:3 и др.); точно также проповедь апостолов называется благовестием царствия Божия и этим определяется ея существенное содержание (Деян.8:12; 19:8; 20:25; 28:31)»[315].

Неплюев Н.Н. также со всей серьезной оценкой отнесся к вопросу Царства Божиего. Он считал, что в действительности нет и быть не может такого живого и разумного существа, которое не жаждало бы осуществления Царства Божьего[316]. Но для каждого человека представление Царства Божьего индивидуально в силу индивидуальной базы познанного о Боге и человеческом существовании.

Сознательно верующий, по Неплюеву, понимает, что благо Царства Небесного настолько превосходит его понимание, что он только восхищается и прославляет своего Творца, Который есть Домостроитель этого блаженства, уготованного святым Его. Так, Неплюев выражает мысль апостола Павла о блаженном соприсутствие Богу: «Благой и разумный Творец всего, первопричина всего сущего, все сделал для благой и разумной цели. Царство Божье и есть осуществление того высшего блага, для которого и сотворено все существующее. Воля Божья не может расходиться с благом Его создания, а заключает в себе благо, бесконечно превосходящее самые смелые желания ума и сердца нашего. Но как сказано: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор.2:9)»[317].

Так, по мнению Неплюева Н.Н., сознательно верующий христианин представляет Царство Бога и не может думать иначе.

Что же касается человека, который лишь изображает из себя верующего христианина, не понимая в сущности в кого верует, то для такого Царство Божье представляется местом удовлетворения его земных желаний. Он мыслит о том боге, с которым ему удобно уживаться. Верующий, но незнающий Бога истинного, фрагменты собственных знаний и рассуждений о Нем смешивает с понятиями о своей суетливой жизни, которая порой ему доставляет удовлетворение. По мнению Неплюева человек становиться в таком состоянии похожим на демона, который позволяет себе ложно судить о Господе: «Люди верующие, когда они не знают, в кого веруют, когда умы и сердца их не озарены Светом от Света Небесного абсолютной истины Откровения, представляют тоже изумительное разнообразие в определении путей, ведущих к Царству Божьему, сообразно бесконечному разнообразию их представлений о Боге. Очень ошибочно думать, что все люди, называющие себя христианами, веруют в одного и того же бога. Совершенное незнакомство с первоисточником Откровения и вопиющий разлад между верой и рутиной жизни делает возможным, даже заурядным то, что люди, одинаково убежденные в неукоснительности своего правоверия, поклоняются совершенно разным богам, не имеющим с истинным Богом пророков, Христа и апостолов ничего общего. Один воображает себе бога грозным и гордым властителем мира и считает лучшим способом быть допущенным в Царство Божье – заручиться сильной протекцией райских вельмож, имеющих доступ к ступеням престола; другие веруют в злого бога, грубого, мрачного человеконенавистника, неприязненно следящего за каждым шагом своих созданий, всегда готового изловить, обличить, казнить, в мрачное божество, для которого всякая радость – оскорбление, умилостивить которого можно только услаждая его видом непрерывных самоистязаний; третьи веруют в корыстное и чванливое божество, которого легко подкупить дарами и лестью на благодушную уживчивость со злобою и кривдою; четвертые верят в божество капризное и слабоумное, боящееся света разума, благоволящее исключительно к бессмысленным благочестивым упражнениям, к многословию торопливого бормотания бесчисленных молитв, к благочестивой гимнастике бития поклонов. Все они сходятся в одном: в совершенном непонимании Бога истинного, Бога Откровения, любвеобильного и мудрого Отца Небесного, в совершенном непонимании того, что Бог-Любовь не может благодушно уживаться со злыми демонами, что бы эти демоны ни делали, что единственный способ заслужить Его благоволение и быть допущенными в Царство Его – перестать быть демонами по настроению, покаяться и сотворить плоды, достойные покаяния, покаяться не только в злобе, но и в холодности сердца своего, сотворить плоды, достойные покаяния, не в смысле жертвы, тяжелого долга, самодовольной благотворительности, не с ожесточением и скрежетом зубов, а в смысле насущной потребности любящего сердца, естественного плода торжествующей любви, смиренного братолюбия, достигшего мощи вдохновения деятельной любви»[318].

Неплюев Н.Н. предполагает и о том, как могут неверующие представить свое счастье, помимо понятия о Царстве Божьем. По мнению Неплюева «логика» неверующих, отрицающая Творца доводит их до безнадежного пессимизма, и лишь когда они не логичны, не принимая истинной веры, впадают в различные суеверия, тогда и выстраивают свои глупые оптимистические надежды на счастье; лишь тогда им кажется, что все само собой обратиться в добро путем некой эволюцией зла: «Люди неверующие или воображающие себя таковыми, когда они логичны, естественно впадают в мрачный пессимизм, понимая беспочвенность всякой надежды при отрицании высшего разума, направляющего мировой организм к благой цели; когда они не логичны, отказываясь от веры, они впадают в суеверие, строя свои оптимистические надежды на безосновательной гипотезе о том, что дурная машина сама себя исправит, что из зла путем эволюции выйдет добро, и злые демоны путем борьбы за существование превратятся в светлых ангелов»[319].

Неплюев Н.Н. останавливается на словах Самого Спасителя (Лк.17:20): «Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царство Божие приметным образом». Для Николая Николаевича эти слова есть указание на то, что никакие учреждения, организации, никакая деятельность величайших человеческих сообществ не способна заменить блаженство Небесного Иерусалима[320]. Истинное Царство Божье ожидает каждого, кто обнаружит его в первую очередь внутри себя, а уж затем постарается устроить его внешне (Лк.17:21): «Вот почему сказал Господь: Царство Божье внутри вас есть…, в тайнике ума, в тайнике сердца вашего. Если по настроению духа вы чужды Богу и святым Его, напрасны все жертвы, напрасны все дела. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1 Кор.13:3). И так, без соответствующего настроения, не имеют никакого значения никакая организация, никакие дела. Во всякую организацию, и в церковь поместную, и в братство, повсюду могут проникать люди, настроению духа которых не соответствуют организации и дела, в ней совершаемые, причем не будет Царства Божьего внутри них, не будут они причастниками Царства Божьего, и, таким образом, сама организация может быть только более или менее верным отображением Царства Божьего внутри большинства своих сочленов, а не видимое осуществление самого Царства Божьего на земле»[321].

В связи с этими размышлениями Неплюева Н.Н. следует сказать, что таким образом он выступал и против мнения графа Л.Н.Толстого, который вообще отрицал необходимость существования любых организаций и человеческих сообществ стремящихся преобразить мир. Для Неплюева такие мысли неприемлемы, ведь свое трудовое братство он организовал не для того, чтобы оно заменило людям рай небесный, но для того, чтобы хранить и созидать, некогда найденное внутри себя Царство Божье: «Следует ли из этого, как думает граф Л.Н.Толстой, что всякая организация не нужна? Те же дела, которые, без соответствующего настроения, не имели никакого спасительного значения, становятся неизбежными проявлениями Царства Божьего внутри человека с той минуты, когда они являются естественным плодом деятельной, торжествующей любви. Так и в деле всякой организации: организация сама по себе, без соответствующего настроения большинства участников в ней, не только не может иметь никакого спасительного значения, но даже фатально предназначена к вырождению до уровня настроения большинства, созидающего в ней жизнь; та же организация, при наличии соответствующего ей настроения большинства участников, является естественным, неизбежным проявлением этого настроения»[322].

Так Неплюев Н.Н. возмущался против анархических мыслей графа Л.Н.Толстого. Николай Николаевич говорил, что если не организовать свою жизнь в нечестивом обществе, значит подчиниться злу, погибнуть самому, и оставить на погибель не могущих защищаться: «Отсутствие всякой организации есть анархия, совсем не соответствующая ни мудрой воле мудрого Творца, ни Царству Божьему внутри человека. Не организовать добра среди организованного зла и неразумно, и жестоко по отношению к кротким овцам, блуждающим поодиночке среди волков хищных. Нельзя служить неразумно разумному делу Божьему. Нельзя с сердцем, исполненным братолюбия, не желать реального братского общения, не желать ревнивого обособления братьев от зла и соответствующей тому организации»[323].

Среди многочисленных сочинений Н.Н.Неплюева мы не находим какого-либо специального трактата о царстве Божьем, тем не менее Неплюев Н.Н. тот исключительный человек, который всем своим существом предавался исканию царства Божьего и служению ему на земле, все стремился воодушевить идеей царства Божьего. Его современник профессор Университета Святого Владимира, протоиерей П.Я.Светлов, который положительно относился к делу Неплюева Н.Н. писал: «Слово и дело таких людей есть в целом красноречивая проповедь о царстве Божием даже тогда, когда они не называют его; не выговариваемая, за всем скрывается всепроникающая идея царства Божия, которой живут такие писатели. К числу их принадлежит и Н.Н.Неплюев»[324]. Более того профессор Светлов говорит, что Неплюев в этом вопросе превзошел и В.Соловьева: «В отличие … даже от Вл.Соловьева сочинения Н.Неплюева, впрочем, всюду изобилуют более частыми упоминаниями о царстве Божием, и мы находим не мало страниц, посвященных прямо выяснению понятия царства Божия, положенного в основу всего миросозерцания, которое раскрывается в сочинениях Н.Неплюева.

Что дает нам Н.Н.Неплюев для уяснения царства Божия? Заслуги этого рода, конечно, не подлежат осязательному подсчету, и мы будем близки к истине, если скажем, что сделано в этом отношении здесь не мало, – гораздо более, чем это сделать только писателю: идею царства Божия Неплюев уяснил нам не только словом, но и делом, наглядным осуществлением ея, в известной степени, в основанном им Крестовоздвиженском Трудовом Братстве»[325].

Итак, в данном вопросе Неплюев Н.Н. дал нам гораздо более, чем это дано сделать только писателю: идею Царства Божия он уясняет не только словом, но и делом, наглядным осуществлением ее, в известной степени, в основанном им Крестовоздвиженском Трудовом Братстве и других социальных проектах.