Творение человека

3.3.7 Творение человека

Истинное познание о своем первоначальном происхождении человек может иметь только из откровения Божия. В Писании наиболее полно возвещается об этой тайне, как и о происхождении мира вещественного, в бытописании Моисеевом (Быт.1:26-27; 2:7, 18-24).

Определенно Неплюев Н.Н. признает Господа Творцом человека. Свое творение Он одарил изначально положительными природными качествами: любовью, разумом и свободой воли. Наличие свободы в человеческой природе подчеркивает совершенство человека и совершеннейшего Бога. Вот слова самого Неплюева Н.Н.: «Кроме любви и разума необходимо было одарить их и свободою воли, без чего это были бы только куклы, заведенные на добро, но заслуживающие любви высшего разума мира, а следовательно, и не способные на вечное блаженство, которое и состоит в причастии этой любви»[121].

Неплюев Н.Н. не отвергает библейского повествования о присутствии образа и подобия в человеке и говорит, что в таком состоянии высшее создание Божие оказалось в видимом мире: «И в этот благодатный рай Господь возжелал поместить образ и подобие Свое – человека, способного быть любящим, разумным и свободно совершенным»[122].

Человек по Неплюеву Н.Н. создан был в два этапа: сначала неодушевленное тело, а затем воссоединение его с бессмертным духом, который Он вдунул «от Себя»: «Он создал тело человека из материи и вдунул в него от Себя бессмертный дух»[123].

Однако в данном вопросе мы должны заметить, что лишь не многие из православных богословов придерживались подобного мнения о том, что душа и тело творились в отдельности. Вот, что пишет свящ.Олег Давыденков в «Догматическом богословии»: «О сотворении человека говорится в 1 и 2 главах книги Бытия. В 1-ой главе рассказывается, каким образом совершилось сотворение человека. Сначала Бог берет персть от земли и образует из нее тело – некую бездушную статую, если буквально понимать слова Писания, затем в это первоначальное создание вдувается дыхание жизни, и человек становится душою живою. Существуют различные толкования этого библейского текста. По мнению преп.Серафима Саровского и свт.Кирилла Александрийского, человек не был сотворен мгновенно, сначала было создано некое человекоподобное существо, которое, однако, нельзя в полном смысле назвать человеком, и только после Божественного дуновения оно становится богообразной человеческой личностью.

Каким образом сотворены тело и душа человека – одновременно или последовательно?

В предании Церкви закрепилось мнение, что человек творится одновременно из души и тела. Это мнение утвердилось в VII столетии во время полемики с монофизитами и монофелитами. Порядок сотворения тела и души первого человека является архетипом, по которому соединяются душа и тело всех последующих людей. В контексте христологическх споров православной стороне важно было отстоять мнение, согласно которому душа и тело возникают в один и тот же момент времени. Их оппоненты – монофизиты и монофелиты, например Филоксен Маббукский, Севир Антиохийский, учили о так называемой единой сложной природе Богочеловека и основывали свое учение на восходящем еще к Аристотелю антропологическом представлении, согласно которому эмбрион одухотворяется лишь на 40-й день. Православные полемисты, прежде всего прп.Максим Исповедник, а затем св.Иоанн Дамаскин в своих трудах отстаивали мнение, что душа и тело в человеке возникают одновременно.

Последовательную критику монофизитских, монофелитских взглядов по этому вопросу с изложением православного учения дал прп.Максим (2-ая Ambiqua и 12-е письмо к Иоанну Кубикуларию), который убедительно доказал, что нельзя считать, будто тело предшествует душе в виде самостоятельной природы»[124]. Таким образом, Предание Православной Церкви говорит нам, что душа и тело в составе человеческой природы возникают одновременно. Святые отцы учат, что понятие человек приложимо только к сложной ипостаси, состоящей из души и тела, но не к душе или телу в отдельности.

Далее, рассматривая вопрос о творении человека, Неплюев Н.Н. повествует, что изначально человеческая природа была совершенна, так как была добровольно подчинена всеобъемлющей любви Творца: «Тело человека тогда еще не было тем грубым, подверженным болезням, одряхлению и смерти телом, в которое мы теперь заключены; то было тело прославленное, безболезненное, вечно юное, прекрасное и бессмертное. И в теле человека, как и во всей природе, все явления были подчинены всеобъемлющей любви Творца, все направлявшего к благу, ибо Он царствовал»[125]. Однако Неплюев Н.Н. практически не раскрывает того, в чем было совершенство первых людей, но лишь указывает на подчиненность и верность человеческой воли божественной любви. В отличие от Николая Николаевича св.Иоанн Дамаскин проникся вопросом о совершенстве первых людей: «И так, Бог сотворил человека непричастным злу, прямым, нравственно добрым, беспечальным, свободным от забот, весьма украшенным всякой добродетелью, цветущим всякими благами, как бы некоторый второй мир: малый в великом, – другого Ангела смешанного (т.е. из двух природ) почитателя, зрителя видимого творения, посвященного в таинства того творения, которое воспринимается умом, царя над тем, что находится на земле, подчиненного горнему Царю, земного и небесного, преходящего и бессмертного, видимого и невидимого умом, среднего между величием и ничтожностью, в одно и то же время – духа и плоть: духа по благодати, плоть – по причине гордости; одного, для того чтобы он оставался в живых и прославлял Благодетеля, другую, для того чтобы он страдал, и, наказываем; живое существо, здесь, то есть, в настоящей жизни, руководствуемое (известным образом) и переходящее в другое место, то есть, в век будущий; и – высшая степень таинства! – вследствие своего тяготения к Богу делающееся Богом; однако, делающееся Богом в смысле участия в божественном свете, а не потому, что оно переходит в божественную сущность»[126]. Достаточно привести лишь некоторые строки этих замечательных рассуждений св.Иоанна, для того, чтобы понять насколько насыщенней и богаче его мысль, пронизанная святоотеческим наследием, и насколько скудна в некоторых вопросах веры мысль православного богослова (говорим о Неплюеве Н.Н.), которая не опирается на предание святых Отцов и Учителей Церкви.

Далее Неплюев Н.Н. говорит, что Господь Сам познакомил человека с окружающим его земным миром: «Создав человека, Господь ознакомил его со всем творением земным…»[127].

По Неплюеву Н.Н., одиночество Адама подвигло его к просьбе о помощнице: «…и, по его просьбе, создал ему помощника, чтобы он не чувствовал себя одиноким»[128].

Человек, по Неплюеву Н.Н., должен был возделывать окружающий мир и властвовать над творением: «Создав помощника Адаму, Господь завещал им возделывать рай, дал им власть над всем творением земным…»[129].

По Неплюеву Н.Н., древо познания добра и зла было дано первым людям для того, чтобы они научились понимать волю Божию: «…(Господь) научил их понимать святую волю Свою (древо познания добра и зла)»[130]. Подобными краткими повествованиями Неплюева Н.Н. мы свидетельствуем его преданность Священному Писанию, которое, как он считал дает ему исчерпывающие ответы веры. Он, как мы видим практически не опирается, как мы сказали выше, на исследования признанных Православием богословов. В этом была его основная ошибка.

Несмотря на то, что Неплюев Н.Н. в данном вопросе о творении видимого бытия предстает перед нами прямолинейным и буквальным пересказчиком Священного Писания, все же следует отметить, что он иногда призывает к аллегорическому пониманию некоторых библейских сказаний: «Не следует забывать, что мир земной был не тем проклятым в делах человеческих миром, который мы теперь знаем, и не понимать буквально те слова, которые употребляет Откровение, чтобы сказать нам о том, что было до грехопадения. Существо, которое после грехопадения стало Евой, Откровение называет помощником и женою; это не значит, что между ним и Адамом существовали супружеские отношения; то же можно сказать о древе познания добра и зла и о древе жизни, и о земле. Везде нам надо остерегаться буквы мертвящей и под покровом ее искать животворящий дух»[131].

Таким образом, в данном вопросе о творении человека Неплюев Н.Н. предстает перед нами православным мыслителем, который, однако, недостаточно корректно рассмотрел данную тему, в силу единоличного толкования.