Параграф 5(1) гласит: "Собственность принадлежит тому лицу, которое обладает ей, или имеет право на вещь или на часть вещи. "

13.32 Параграф 5(1) гласит: "Собственность принадлежит тому лицу, которое обладает ей, или имеет право на вещь или на часть вещи. "

13.33 "Управление" вещью включает в себя случаи, где лицо, которое физически управляет вещью, но не обладает ею. Например, гость, который пользуется посудой хозяина не обла­дает посудой, хотя физически управляет ею.

В деле Woodman, обвиняемый взял металлолом из неисполь­зуемого фабричного здания, принадлежащего компании English China Clays. Раньше на этом месте было значительное коли­чество металлолома, но он был продан компании, которая зани­малась уборкой и переработкой металлолома. Эта компания уб­рала большую часть, но немного осталось там, куда было слож­но подобраться. Эта часть металлолома находилась в здании фабрики около двух лет, пока ее не взял обвиняемый. После того, как компания убрала весь металлолом, English China Clays возвела забор, и повесила знаки "Частная собствен­ность, не входить", "Нарушители будут наказаны". Отказывая в апелляции, Апелляционный суд постановил, что было приведено достаточно доказательств, что English China Clays контроли­ровало этот участок, а по-сему контролировал и те вещи, ко­торые находились на этом участке, не смотря на то, что ЕСС не подозревал о нахождении некоторых вещей на участке.

Тот факт, что владелец собственностью может контролиро­вать собственность, находящуюся на этом участке, даже не по­дозревая о существовании этой собственностью, имеет большое значение, где владелец вещью оставил вещи на участке?, а по­тому потерял право владения и право собственности на эти ве­щи. В этом случае, тот факт, что спорные вещи все равно при­надлежат другому лицу, а владелец контролирует их, означает то, что тот, кто бесчестно присваивает эти вещи может быть осужден за кражу.

13.34 Лучшим примером пропреитарного права является полное владение собственностью, но эта фраза так же означает пропреитарные права, которые не означают полного владения вещью.

Имеет или нет лицо, отличное от обвиняемого, пропреи­тарное право на вещь в момент присвоения, не определяется Актом о краже, но зависти от положений гражданского права. Полное исследование этого вопроса лежит за пределами этой книги, но необходимо заметить, что пропреитарный интерес, который значит меньше чем полное владение вещью, является тем интересом, который бенифициарий имеет в трастовом фонде, или наследник в завещании.

Одним типом траста является презюмированный траст. Его существование поднимает множество вопросов в гражданском праве, например, дает или нет факт получения скрытых доходов при пользовании чужой вещью, рождение презюмированному трасту. В деле A-G Reference (No 1, 1995), Апелляционный суд принял во внимание, что даже если работник получил скрытые доходы по презюмированному трасту своего работодателя, проп­реитарный интерес работодателя в этом трасте не был пропреи­тарным интересом в смысле параграфа 5(1). Такая интерпрета­ция сильно контрастирует с решением другого Апелляционного суда по делу Shadrokh-Cigari. В этом случае суд постановил, что справедливый интерес мог возникнуть только из презюмиро­ванного траста, и являлся пропреитарным интересом в смысле параграфа 5(1). Это решение ставит под сомнение решение по делу A-G Reference.

Параграф 5(1) так же означает, что работник, получивший взятку, должен отчитаться за нее перед своим начальником, в смысле гражданского права, но это имущество не принадлежит другому, поскольку работодатель не имеет пропреитарных прав на эту вещь. Из этого следует, что работник не может быть осужден за кражу взятки.

Параграф 5(1) говорит, что "пропреитарный интерес" в настоящем контексте, не включает в себя "справедливый инте­рес, возникающий только из соглашения передать право или ин­терес." Это нужно объяснить для тех читателей, которые пока не имели дело с правом справедливости. Когда лицо заключает договор купли, например, земли или акций, то он получает то, что называется справедливый интерес в этих вещах, хотя по закону, его контрагент, оставляет себе право владения. Выше­названные слова приведены для того, чтобы владелец собствен­ности, решивший продать эту собственность А, а потом заклю­чает другой контракт на продажу той же собственности Б, не крал эту собственность у А.

13.35 Результатом определения "принадлежащего другому" в параграфе 5(1) является то, что собственность может при­надлежать более чем одному человеку. Если А доставляет това­ры Б, и просит хранить их, или доставить третьему лицу, а Д бесчестно присваивает эти товары с, то в этом случае Д со­вершит кражу как у А, так и у Б.

Другим результатом этого определения является то, что лицо, которому собственность принадлежит в смысле параграфа 5(1) может украсть товары от кого-либо еще, кому они принад­лежат. Например, в вышеуказанном примере, если товары крадет Б, то он крадет их у А. В действительности, владелец может быть осужден за кражу своей же собственности. Если Д дает свой автомобиль в аренду П на месяц, а потом его забирает, то в этом случае он может быть осужден за кражу, даже в том случае, если он остается владельцем своего автомобиля. Это происходит по тому, что машина находится во владении П. Тоже самое произойдет, если Д заберет свою обувь из ремонтной мастерской Е, не заплатив за ремонт.

Партнер может быть виновен в краже собственности това­рищества, так как партнеры являются совладельцами, и у каж­дого из них имеется пропреитарное право на эту собствен­ность.

В параграфе 13.34 было сказано, что бенифициарий траста (за исключением презюмированного траста) имеет пропреитарные права и интерес по параграфу 5(1), и поэтому трастовая собственность находится во владении бенифициария, так же как и у держателей траста, которые являются законными владельца­ми. Если Д держит деньги, товары или акции в трасте для П, то Д, как держатель траста, является владельцем данного иму­щества, но у П есть пропреитарные права в этой собствен­ности. Поэтому Д будет виновен в краже, если он бесчестно присвоит их с намерением навсегда лишить П владения ими.

13.36 Супруги могут быть виновны в краже собственности друг у друга, не смотря на то, что все вещи находятся у них в совместной собственности. Для начала процедуры расследова­ния кражи одного супруга у другого, необходимо согласие Ди­ректора Общественных Преследований, за исключением того мо­мента, когда супруги, по причине судебного приказа, не обя­заны жить вместе в определенное время. Причина для необходи­мости одобрения директором, лежит в том, что есть вероят­ность того, что тривиальные ссоры попадут в уголовные суды.

ОСОБЫЕ СЛУЧАИ

13.37 Параграф 5 содержит еще четыре подпараграфа. Они относятся к особым ситуациям, где или собственность не при­надлежит другому лицу по параграфу 5(1), или там где она принадлежит по запутанному гражданскому праву, необходимо упростить этот вопрос простым правилом.

ТРАСТЫ

13.38 Как мы видели, трастовая собственность принадле­жит как бенифициарию, так и держателям трастового фонда. Од­нако, в случае благотворительных трастовых фондов, не су­ществует бенифициариев в юридическом смысле этого слова, как лиц, имеющих бенифициальный интерес в трастовой собствен­ности. Без особого положения, бесчестное присвоение собственности благотворительного трастового фонда, одним из держателей фонда, или всеми держателями сразу, не будет яв­ляться кражей, так как собственность не принадлежит никому больше. Для этого, в параграфе 5(2) приведено особое положе­ние, в котором говорится: "Когда собственность находится в трасте, владеющими лицами должны считаться все, кто имеет законное право, обеспечивать соблюдение условий данного траста, и намерение разрушить трастовый фонд, должно счи­таться намерением лишить трастовой собственности любое лицо, имеющее такое право." Таким образом, если держится благотво­рительный трастовый фонд, то Генеральный прокурор, как то лицо, которое, не будучи бенефициарием, имеет право обеспе­чить условия такого траста, как лицо, которому принадлежит трастовая собственность, и держатели траста могут быть осуж­дены за кражу, если бесчестно присвоят собственность.

СОБСТВЕННОСТЬ ПРИОБРЕТЕННАЯ ПО ОБЯЗАТЕЛЬСТВУ ХРАНИТЬ И РАСПОРЯЖАТЬСЯ ОСОБЫМ ОБРАЗОМ

13.39 Параграф 5(3) говорит о том, что:"Когда лицо по­лучает собственность от, или на счет, принадлежащий другому лицу, и имеет обязательство перед другим лицом хранить и распоряжаться вещью, или доходом от вещи, определенным обра­зом, то в этом случае собственность является принадлежащей другому лицу".

Суть параграфа 5(3) в том, что эта собственность (обыч­но деньги) рассматривается как принадлежащая другому лицу, от которого, или на чей счет поступила эта собственность, если обвиняемый обязан хранить и распоряжаться собствен­ностью или доходом от этой собственности особым образом."До­ход от собственности" относится к деньгам, или другому полу­ченному имуществу, которое репризентирует то, что было полу­чено, например, автомобиль, который получатель купил на до­веренные ему деньги.

Параграф 5(3) требует, что обвиняемый должен был полу­чить собственность "от, или на счет, принадлежащий другому лицу" которому он обязан "хранить и пользоваться вещью" осо­бым образом. Это требование вполне удовлетворяется, когда Д, продавец в магазине, получает деньги от покупателя, за ка­кие-нибудь товары, принадлежащие его работодателю, поскольку он получил деньги на счет другого лица. в этом случае его работодателя, и он обязан хранить и распоряжаться деньгами определенным образом, например, положить в кассу.

С другой стороны требование параграфа 5(3) не удовлет­воряется тогда, когда работник получает деньги за товар, ко­торый он продает сам, даже если это противоречит условиям его работы, на собственности своего работодателя, как менед­жер бара, продающий свое пиво, или когда работник получает взятку за вхождение на собственность принадлежащую работода­телю, или когда работник использует доверенную ему собствен­ность работодателя не по назначению, например использование машины такси в нерабочее время. Это происходит потому, что ни в одном из этих случаев деньги не получаются от, или на счет другого лица, которому работник обязан хранить и распо­ряжаться особым способом. Также, лицо, которое каширует чек, который должен помочь ему заплатить за дом, и он его бесчестно пропивает, вместо того, чтобы заплатить за дом, не удовлетворяет условий параграфа 5(3), так как он не обязан действовать определенным образом с полученными деньгами.

13.40 Поскольку обязательство,указанное в параграфе 5(3) должно быть законным обязательством, законом права для судьи является существовало или нет данное обязательство при су­ществовавших условиях. Однако вопрос о том существовали или нет такие условия не может быть решен до тех пор пока не установлены факты. Присяжные должны установить вопросы фак­тического характера, и если они существуют, то судья должен инструктировать присяжных обосновать свой вердикт на фактах, а затем сказать им: "Если вы найдете что факты в этом деле такие и такие, тогда я наставляю вас, что вопрос права в этом деле заключается в том, что законное обязательство должно возникнуть из параграфа 5(3)."

Судьи, включая апелляционных судей, иногда достигали удивительных заключений по возникновению законных обяза­тельств, указанных в параграфе 5(3). Хороший пример - это дело Meech. В этом деле П мошенническим образом получил чек от финансовой компании на сумму в 1450 фунтов стерлингов.Он попросил Д кашировать для него чек. Д согласился и оплатил его на свой банковский счет. Два дня спустя, раскрыв мошен­ничество П, Д снял со своего счета сумму в 1410 фунтов стер­лингов. Эта сумма представляла собой 1450 фунтов минус 40 фунтов, которые П был ему должен. Д договорился с Ж и З ор­ганизовать поддельное ограбление, чтобы у него был предлог не отдавать деньги П. Д, Ж, и З были осуждены за кражу 1410 фунтов, и безуспешно апеллировали в Апелляционном суде, ко­торый постановил, что в момент присвоения, который произошел тогда, когда деньги были поделены после ограбления, деньги принадлежали П, по параграфу 5(3), так как Д изначально по­лучил чек от П по обязательству хранить и пользоваться им и доходом с него определенным образом. Тот факт, что П получил чек незаконным образом, и не смог бы оспорить его в суде, не повлиял на существование данного обязательства.

В этом случае очень сложно наблюдать существование за­конного обязательства. Апелляционный суд постановил, что бы­ло начальное обязательство хранить и распоряжаться чеком, или его доходом особым способом, и это подходит под опреде­ление параграфа 5(3), даже если это обязательство не может быть защищено в суде, после того как Д раскрыл мошенничество

П. Суд основал начальное обязательство на том факте, что Д знал о своем обязательстве к П, но параграф 5(3) не говорит ни чего об обязательстве, которое предполагает или не пред­полагает обвиняемый. Он говорит собственно об обязательстве. Более того, такое обязательство должно существовать в момент присвоения. Конечно странно, что по точке зрения Апелляцион­ного суда, обязательство, которое возможно никогда не су­ществовало, и совершенно точно не существовало в момент присвоения, может удовлетворять требования параграфа 5(3).

13.41 Когда обвиняемый получает собственность как за­висимый держатель, или держатель трастового фонда, эта собственность принадлежит другому лицу по параграфу 5(1), или по параграфу 5(2) в случае благотворительного трастового фонда, по ранее обсуждавшимся причинам. Соответственно, несмотря на то, что собственность, которая была заложена, или передана в трастовый фонд, принадлежит другому лицу по параграфу 5(3).

Вполне возможно, что параграф 5(3) вообще не нужен, поскольку так как почти каждый второй случай управляется этим параграфом, то может быть установлено, по гражданскому праву, что если кто-то отличный от рецепента, то есть обви­няемого, имел пропреитарное право или интерес в спорной собственности, или доходов от этой собственности, то она принадлежала другому в соответствии с параграфом 5(1). Даже если это так, то гражданское право в этой области крайне за­путанно, и параграф 5(3) играет важную роль, разъясняя, что в обстоятельствах, ясно объясненных в этом параграфе, собственность или доход от этой собственности является "при­надлежащим другому" для нужд кражи.

13.42 Нельзя не упомянуть то, что для того, чтобы собственность принадлежала другому лицу по параграфу 5(3), обвиняемый должен быть иметь определенные обязательства пе­ред тем лицом, от кого и на чей счет он получил эту собственность, для того чтобы хранить и распоряжаться этой собственностью особым образом. Тот факт, что он имеет опре­деленные контрактные обязательства перед этим лицом, не оз­начает то, что он должен хранить и распоряжаться собствен­ностью особым образом. Например, если П заключает контракт с Д на то, чтобы Д покрасил его дом, и платит Д начальную сум­му в 50 фунтов, то эти 50 фунтов будут принадлежать только

Д. Эти деньги не будут принадлежать П, в смысле параграфа

5(3) так как несмотря на то, что Д имеет контрактное обяза-

тельство покрасить дом, он ни в коем случае не имеет обяза-

тельства хранить и пользоваться этими деньгами, или доходом

с них особым образом. В случае, если 50 фунтов были выданы Д

на то, чтобы он купил необходимые материалы для покраски до­ма, Д будет иметь обязательство хранить и пользоваться день­гами, или доходом с них для покраски дома. Таким образом они принадлежат П по параграфу 5(3), и Д может быть осужден за кражу, если он бесчестно присвоит их. Это различие может быть проиллюстрировано делом Hall.

Д, агент по продаже путешествий, получил деньги от сво­их клиентов как депозиты и оплату билетов в Америку: иногда большие суммы вносились директорами школ, желающими зафрах­товать чартерные рейсы для своих учеников, в других случаях деньги вносились частными лицами, для их собственного путе­шествия. Ни в одном из семи случаев, путешествия не случи­лись, и ни в одном случае, деньги не вернулись. Д заявил, что заплатил все суммы на общий счет своей фирмы, и то, что эти деньги стали его собственностью. Д был осужден, но успешно апеллировал в Апелляционном суде, который постано­вил, что в отсутствие других договоренностей, не было уста­новлено, что Д имел обязательство хранить и пользоваться деньгами определенным образом. Поэтому эти деньги не принад­лежали другому лицу в свете параграфа 5(3). Решение суда бы­ло бы другим, если бы Д был обязан по условиям контракта, положить деньги на отдельный счет и использовать их для по­купки билетов. В том случае он имел бы обязательство хранить и пользоваться деньгами или доходом с них особым образом, и эти деньги принадлежали бы другому лицу по параграфу 5(3).

13.43 Другой пример пределов и действия параграфа 5(3) такой: если Д нанят П собрать квартплату с жильцов П, и Д должен отчитаться за все собранные деньги, минус комиссион­ные, то собранные деньги будут являться собственностью П по параграфу 5(3) в том случае, если по их договору, Д обязан передать полученные деньги П. Однако, собранные деньги не будут принадлежать П, по параграфу 5(3), если П и Д соот­носятся между собой как должник и кредитор. В этом случае, Д не совершит кражи, бесчестно присвоив деньги, если только деньги не собирались в какой-нибудь специальный фонд. В этом случае деньги и доход с этих денег будут принадлежать жиль­цам по параграфу 5(3).

ОШИБКА

13.44 В некоторых случаях, когда Д получает собствен­ность как следствие ошибки П, то собственность будет принад­лежать П по параграфу 5(1). В одном случае П просто намере­вался передать право владения Д, и оставить право собствен­ности себе, таким образом, что П продолжит иметь пропреитар­ные права в этой собственности по параграфу 5(1), и Д сможет быть осужден за кражу, если в последствии он бесчестно присвоит эту собственность. В другом случае, П действительно намеривается передать Д как право собственности, так и право обладания, но делает это по ошибке, известной Д. Ошибка мо­жет относится как к личности Д, так и к передающейся собственности, или к сумме денег. Так как ошибка ошибка пре­дотвращает передачу права собственности, то у П остается пропреитарное право на эту вещь. Таким образом, если Д пишет письмо П и называется Х, одним из постоянных клиентов П, и просит в этом письме продать некоторое количество товаров в кредит, (чего П никогда бы не сделал, если бы знал, что его контрагентом является Д) то Д может быть осужден за кражу товаров, если он в последствии присваивает их, так как конт­ракт на продажу товаров недействителен по причине ошибки в установлении личности покупателя. По параграфу 5(1), П оста­нется хозяином товаров, и Д присвоит товары, принадлежащие другому лицу. Тоже самое случится в том случае, если П, на­мериваясь дать Д слиток свинца, дает ему слиток золота, и эта ошибка очевидна для Д.

Несмотря на то, что ошибка не предотвратит П на переда­чу вещи, эта собственность будет принадлежать П, если факты окажутся похожими на недавно принятое гражданским правом, правило выведенное в деле Chase Manhattan Bank NA v Israel-British Bank(London) ltd. Это правило было применено к краже в деле Shadrokh-Cigari. Оно заключается в том, что в случаях судебного действия по возвращению вещи, или денег из незаконного владения, после передачи по фактической ошибке, лицо, платящее деньги, либо передающее другую собственность по ошибке, оставляет себе пропреитарное право справедливости (бенефициарный интерес) на эту вещь. В деле Shadrokh-Cigari, 286001 фунтов, вместо 286 фунтов, было переведено из амери­канского банка в английский банк, на счет Х, несовершенолет­него. Опекун Х, Д, от имени Х, разрешил Английскому банку оплатить выписанные им чеки на большую часть 286000 фунтов. Д затем использовал деньги на свое же благо. Апелляционный суд поддержал осуждение Д за кражу денег из Английского бан­ка. Д присвоил деньги, поскольку они принадлежали другому лицу - английскому банку. Несмотря на то, что, банк передал право собственности, он оставил себе пропреитарное право справедливости (бенефициарный интерес) на эти деньги.

По праву справедливости, если лицо, передает деньги, или другую собственность по ошибке и оставляет себе пропреи­тарное право справедливости в этой собственности, а в даль­нейшем эта собственность обменивается на другую собствен­ность, то это лицо может проследить за своим интересом в другой собственности, или в фонде, созданном посредством его собственности, с тем результатом, что у него останется проп­реитарный интерес в этих вещах, если они являются следствием его вещей, и будут принадлежать этому лицу в контексте зна­чения параграфа 5(1).

Не стоит возлагать слишком больших надежд на решение по делу Shadrokh-Cigari, так как ситуации, где что в случаях судебного действия по возвращению вещи, или денег из неза­конного владения, после передачи по фактической ошибке, крайне редки. Об этом подробнее говорится в параграфе 13.46. То, что там сказано об обязательстве вернуть, равно примени­мо в настоящем контексте.

13.45 До настоящего момента мы рассмотрели влияние действия параграфа 5(1) на передачу собственности по ошибке. Но параграф 5(1) прямо не говорит об ошибке, тогда так па­раграф 5(4) прямо к ней относится.

Параграф 5(4) говорит, что: "Если лицо получает собственность по ошибке другого лица, и обязан вернуть ( це­ликом или частично) эту собственность, доход от этой собственности, или стоимость этой собственности, то эта собственность должна считаться принадлежащей тому лицу, ко­торому нужно ее вернуть, и намерение не возвращать эту собственность, должно считаться намерением лишить другого лица этой собственности, или дохода от этой собственности."

Нужно подчеркнуть, что для того, чтобы задействовать параграф 5(4), не достаточно только того, что П действовал по ошибке, Д должен иметь законное обязательство вернуть вещь (целиком, или частично) или доход от этой вещи, или стоимость этой вещи. Только тогда и только в границах этого обязательства, спорная собственность будет считаться принад­лежащей другому лицу в контексте параграфа 5(4). Вопросом права здесь является проблема было или не было обязательства вернуть в настоящих условиях, но этот вопрос нельзя решить, не установив, предварительно всех фактов дела. Присяжные должны установить вопрос факта, если он спорный, а судья должен инструктировать их таким же образом, как было описано в параграфе 13.41, в отношении параграфа 5(3).

Применение параграфа 5(4) хорошо иллюстрируется делом Davis. Д должен был получать жилищную субсидию от местных властей. По ошибке, каждый месяц в течении 8 месяцев ему приходило два чека, каждый на полную причитавшуюся ему сум­му. Д затем перестал получать жилищную субсидию, но каждый месяц он получал один чек. Вместо того, чтобы вернуть чеки, Д их бесчестно индоссировал. Некоторый из этих двойных чеков были индоссированны на имя его домовладельца. В этом случае, Апелляционный суд отменил его приговор за кражу денег, так как Д денег не получал, а следовательно не мог их и присво­ить.

Один комплект двойных чеков и некоторые из одинарных чеков, Д индоссировал на имя владельцев магазинов за налич­ные. Апелляционный суд поддержал его осуждение за кражу. По отношению к одинарным чекам, Апелляционный суд постановил, что поскольку чеки, были получены по ошибке, и Д имел закон­ное обязательство вернуть эти чеки, и поскольку наличные, являются доходом с этих чеков, то Д был обязан вернуть эти чеки, и поэтому они принадлежали другому лицу (местным властям) по параграфу 5(4). В том случае, когда был каширо­ван комплект двойных чеков, было не возможно определить, ко­торый из них был получен по ошибке. Апелляционный суд решил эту задачу постановив, что к обоим этим чекам нужно от­носиться как к полученным по ошибке, таким же образом, если бы в один единственный чек был выписан на излишнюю сумму.

13.46 Так когда же возникает законное обязательство вернуть чужую вещь в контексте значения параграфа 5(4)? От­вет на этот вопрос не прост, и может заключаться только в длительном рассмотрении норм гражданского права. Таким обра­зом этот вопрос находится вне компетенции этой книги. Можно сказать, что самый явный пример возникновения обязательства вернуть, и где ошибка не предотвратила переход права владе­ния, это тот, где П переводит деньги, как следствие ошибки о том, что Д действительно должен получить эти деньги. Это тот тип правоотношений, для которого был разработан параграф 5(4). Например, работодатель П платит работнику Д недельную зарплату в 180 фунтов, забыв о том, что он уже выплатил Д аванс в 60 фунтов. Здесь ошибка не относится к личности, поскольку П так и так намеривался выплатить Д недельную зарплату, но Д должен вернуть П лишние 60 фунтов. Эти деньги рассматриваются как принадлежащие П. Если Д потратит лишние деньги, и будет знать или догадываться о случившейся ошибке, то он может быть осужден за кражу 60 фунтов, так как они принадлежат другому лицу по параграфу 5(4).

Другой пример приводится в деле A-G Reference (No1 of

1983). Обвиняемая была офицером полиции. Ей платили прямым дебитом. Однажды ей переплатили 74 фунта. Когда она поняла это, она решила эти деньги не брать, и они остались на ее банковском счете. Когда ее судили за кражу, судья снял с нее все обвинения. По запросу Генерального прокурора, Апелляци­онный суд постановил, что долг банка обвиняемой был собственностью, принадлежавшей другому лицу по параграфу 5(4). Это случилось потому, что обвиняемая получила собственность по ошибке другого лица, и по гражданскому пра­ву, она была обязана вернуть эти деньги ее работодателю. По­этому, долг банка был признан собственностью, принадлежащей другому лицу, и работодатель должен был получить возмещение по параграфу 5(4).

13.47 Пределы действия параграфа 5(4) показаны в реше­нии по делу Gilks, где Д поставил деньги на лошадь по имени Fighting Scot. Эта лошадь не выиграла скачки, но менеджер совершил ошибку и заплатил Д такие деньги, как если бы Fighting Scot победил. Д знал об ошибки, но деньги оставил себе. На первый взгляд, этот случай подпадает под действие параграфа 5(4). Однако, так как это был игровой долг, то не было законного обязательства вернуть деньги, и, как постано­вил Апелляционный суд, параграф 5(4) не применялся. Однако Д не ушел от уголовной ответственности. Апелляционный суд постановил, что передача менеджером денег не воздействовало на передачу собственности, и деньги принадлежали его конто­ре. Апелляционный суд обосновал свое решение на деле Middleton, старом деле о краже, где почтовый служащий выпла­тил деньги по ошибке личности, но решение в том деле было совершенно не применимо к фактам в деле Gilks поскольку ошибки личности не было ни в каком виде, и кажется, что ре­шение о том, что владение не перешло к другому лицу не пра­вильно.

13.48 Как мы видели в деле Shadrokh-Cigari, Апелляцион­ный суд, применил к закону о краже правило гражданского пра­ва о том, что в случаях судебного действия по возвращению вещи, или денег из незаконного владения, после передачи по фактической ошибке, лицо, платящее деньги, либо передающее другую собственность по ошибке, оставляет себе пропреитарное право справедливости (бенефициарный интерес) на эту вещь, который может быть прослежен к тем вещам в которую спорная собственность была конвертирована. Соответственно, начальная собственность, или доход от этой собственности, или деньги от продажи этой собственности будут принадлежать другому ли­цу для параграфа 5(1). В свете приложения данного принципа, неясно какая ситуация, регулируемая параграфом 5(4) также не регулируется параграфом 5(1). Похожее предположение было сделано в параграфе 13.41 по поводу параграфа 5(3), и к та­кому же выводу можно придти и на этот раз. Вывод этот заклю­чается в том, что параграф 5(4) объясняет в достаточно простых словах, что при существующих определенных условиях, собственность будет являться принадлежащей другому лицу. На­личие этого положение устраняет необходимость применять нор­мы гражданского права и удаляться в длительные рассуждения о пропреитарных правах. Как Апелляционный суд признал в Shadrokh-Cigari, параграф 5(4) являлся альтернативным спосо­бом узнать в данном случае то, что спорная собственность принадлежала другому лицу.

13.49 Есть много случаев, в которых лицо получает собственность как следствие ошибки другого лица, но не обла­дает обязательством вернуть эту собственность владельцу. Когда П дарит книгу Д, предполагая по ошибке, что она стоит немного, а в дальнейшем узнает, что эта книга была ценнейшим первым изданием, то Д не будет виновен в преступлении, даже если он знал об ошибке с самого начала. Причина на это в том, что ошибка П не заключается в идентификации книги, или Д, и не помешает праву собственности перейти к Д. У П не останется никаких пропреитарных прав на эту книгу. Они все перейдут к Д, а у Д не будет обязанностей вернуть книгу П, поскольку книга не принадлежит другому лицу в смысле значе­ния параграфов 5(1) и 5(4).

Если Д убедит П продать ему товары в кредит, нечестно заявив то, что он является очень богатым человеком, и П пе­редаст ему эти товары, есть ощущение того, что П передает товары Д по ошибке. Однако товары не будут принадлежать дру­гому лицу в смысле параграфов 5(1) и 5(4), потому, что со­вершенная в этом примере ошибка не принадлежит к тому типу ошибок, которые предотвращают передачу права собственности, и оставляют П пропреитарный интерес. Также, несмотря на о, что Д обязан уплатить цену этих товаров, он не обязан вер­нуть их, доход за них, или их стоимость. Безусловно, что Д виновен в получении товаров обманом, но на этом этапе его нельзя осудить за кражу. Если П в последствии оспорит дого­вор продажи по причине мошенничества Д, то право владения товарами вернется к к П, и они будут явно ему принадлежать по параграфу 5(1), и Д будет виновен в краже, если он впоследствии присвоит товары, имея необходимый means rea.

Из-за сложности права, относящегося к ошибке и ее воз­действия на работу закона о краже, не может быть сомнения в том, что когда собственность передается по ошибке вызванной обманом, лучше обвинять подозреваемого в получении собствен­ности обманом.

Единоличная корпорация

13.50 Параграф 5(5) имеет дело с различными видами слу­чаев отличных от обсуждавшихся в параграфах с (4) по 5(2). Этот параграф говорит, что собственность единоличной корпо­рации, примерами которой являются Епископ и Солиситор Казны, должна считаться принадлежащей корпорации, несмотря на то, что лица, выражающего интересы этой корпорации нет. Это сде­лано для охраны собственности единоличной корпорации от то­го, что когда лица, выражающего корпорацию нет, то собствен­ность может считаться никому не принадлежащей, а потому ее нельзя украсть.

MEANS REA

13.51 Параграф 1(2) Акта о краже говорит о том, что для суда не важно то, что присвоение произошло без умысла на на­живу, или присвоение произошло не для собственного права во­ра. Таким образом, Д может быть обвинен в краже за то, что он бросит кольцо П в реку или разорвет одежду П в клочья, хотя обвинение в преступном повреждении было бы более пристойно. Means rea, требуемый для кражи параграфом 1(1) это то, что присвоение должно произойти бесчестным образом и с намерением навсегда лишить другое лицо, которому принадле­жит собственность.

Ширина термина "присвоения" означает, что все эти тре­бования, предъявляемые к Means Rea, особенно требование не­честности, играют важную роль в квалифицировании этого преступления. Не каждое присвоение собственности, принадле­жащей другому является кражей. Это зависит от душевного состояния подозреваемого.

НЕЧЕСТНОСТЬ

13.52 параграф 2(1) Вопрос нечестности является факти­ческим вопросом, который должны решать присяжные. Судья не должен решать этот вопрос. В параграфе 2(1) Акта о краже пе­речислены виды душевного состояния, который исключаются из вида нечестных.

В Параграфе 2(1) сказано:

"Присвоение лицом собственности другого лица не должно

считаться нечестным тогда:

а) когда лицо присваивает собственность предпола­гая что у него, или у третьего лица есть за­конное право лишить другого этой собствен­ности, или;

б) когда лицо присваивает собственность предпола­гая, что получит согласие другого лица, если бы другое лицо знало о присвоении и обстоя­тельствах присвоения, или;

в) (за исключением тех случаев, когда собствен­ность перешла к лицу как к держателю трастово­го фонда, или личному представителю) когда ли­цо присваивает собственность предполагая, что лицо, которому эта собственность принадлежит не может быть найден разумными действиями."

Когда утверждается присутствие одного из этих предполо­жений, неважен тот факт, было ли предположение разумным, или даже"пьяным", как в деле Cf Jaggard v Dickinson, хотя, ко­нечно, разумность утверждаемого предположения имеет доказа­тельственную важность, когда рассматривается вопрос истин­ности данного предположения.

13.53 В параграфе 2(1)(а) сказано о праве (то есть предположение в наличие законного права лишить собствен­ности) на защиту от кражи. Это значит, что ошибка права мо­жет защитить, например, кредитора, который захватывает собственность должника, намериваясь этим восполнить свои по­тери, по ошибочному убеждению в том, что закон разрешает возвращать долги таким образом. Заключительные слова параг­рафа 2(1)(а) ясно гласят, что тот, кто присваивает собствен­ность, предполагая, что он имеет право на эту собственность от имени, например, компании, в которой он работает, не ви­новен в краже. Если обвиняемый истинно верит в то, что у не­го есть законное право лишить собственности другое лицо, он не может быть осужден за кражу, даже если он знает то, что у него нет законного права присваивать собственность опреде­ленным способом, например силой.

Параграф 2(1)(а) ограничен предположениями в законном, а не моральном праве лишить другого собственности. Случаи, где обвиняемый верит в то, что у него есть моральное право лишить другое лицо его собственности обсуждаются в парагра­фах 13.54-13.58.

Параграф 2(1)(б) (предположение что лицо, которому при­надлежит собственность согласился бы с присвоением, если бы знал о присвоении, или об обстоятельствах присвоения) явно подходит под случай, когда студент колледжа берет бутылку пива из комнаты друга, свято веря в то, что этот друг сог­ласился бы с этим, если бы знал об обстоятельствах. Убежде­ние обвиняемого в том, что у него бы было согласие другого лица должно быть убеждением на получение согласия истинного, и честно полученного.

Параграф 2(1)(с) (предположение что лицо, которому при­надлежит собственность не может быть найдено разумными путя­ми) не применяется, когда обвиняемый получил собственность в качестве держателя трастового фонда, или личного представи­теля. Этот параграф направлен на то, чтобы защитить лицо, нашедшее собственность. Нечестности нет, а следовательно нет и кражи, если лицо, присваивая собственность, предполагает, что хозяин товаров или денег, найденных им, не может быть найден разумными путями.

Важно правильно оценивать очень ограниченную природу защиты честного нашедшего лица. В первую очередь, собствен­ность может, как мы уже видели, принадлежать более чем одно­му лицу. Несмотря на то, что лицо, нашедшее товары на, или закопанные в чьей-то земле, может вполне разумно предпола­гать то, что их владелец не может быть найден разумными ша­гами, эти товары будут признаны принадлежащими владельцу земли, на которой они были найдены, поскольку у владельца земли будет право владения этими товарами. Присвоение, про­изводящееся лицом, сознающим права владельца будет считаться кражей. Во-вторых, если, владея товарами, нашедшее лицо уз­нает о существовании владельца этих вещей, он может быть ви­новен в краже, если в последствии присваивает их, или прода­ет их, с намерением навсегда лишить владеющее лицо этих то­варов. Соответствия с защитой честных покупателей по параг­рафу 3(2) нет.

Параграф 2(1)(с) не ограничен защитой честных нашедших лиц. Он также, например, защищает сапожника, который, пред­полагая, что не сможет найти владельца незабранной обуви, присваивает ее.