ОБЩЕЕ

13.57 ОБЩЕЕ

Не смотря на то, что судья в подведении итогов дела должен поставить присяжных в известность по поводу того, что нечестность является одной из составляющих кражи, он не дол­жен определять этот термин, если в деле нет сомнения о том, что Д присвоил собственность при обстоятельствах, которые могут заставить присяжных признать, что обвиняемый действо­вал не бесчестно.

Тот факт, что судья не должен инструктировать присяжных о вопросе нечестности, если нет доказательств наличия у об­виняемого определенного душевного состояния, которое может заставить присяжных признать, что у обвиняемого не было не­честных намерений, представляет собой противоречие с точкой зрения использованной Палатой Лордов в деле DPP v Stonehouse, где суд постановил, что там, где имеется вопрос факта, (как в вопросе о нечестности, лежащим вне поля дей­тельности параграфа 2(1)) судья должен поставить этот вопрос перед присяжными, даже если все доказательства оставляют только один ответ - против обвиняемого.

13.58 Взаимосоответствие частичного определения нечест­ности в параграфе 2(1) с проверкой наличия нечестности, ука­занной в деле Feely и Gosh может быть суммировано следующим образом.

Если есть доказательства наличия одного из предположе­ний, указанных в параграфе 2(1), то судья должен сказать присяжным, что как вопрос права они должны вынести оправда­тельный приговор, если прокурор не докажет обратное в преде­лах разумного сомнения.

Если есть доказательства существования душевного состо­яния отличного от предположений, указанных в параграфе 2(1), и эти доказательства могут заставить присяжных вынести оп­равдательный приговор, то судья должен поставить вопрос о наличии состава нечестности в данном деле. Судья не должен инструктировать присяжных о том, что присвоение, совершенное обвиняемым, принимая во внимание то, что версия обвиняемого не опровергнута, было или не было нечестностью. Вместо это­го, судья должен попросить присяжных определить какое душев­ное состояние имелось у обвиняемого в момент совершения присвоения. Если утверждаемое душевное состояние обвиняемого не было поставлено под сомнение прокурором, то присяжные должны признать то, что оно существовало. Судья затем должен продолжить, сказав присяжным, что, определив истинное душев­ное состояние подозреваемого, присяжные должны узнать были ли действия обвиняемого бесчестными в соответствии со стан­дартами обычных честных людей. Если присяжные признают что поведение обвиняемого не было бесчестным, то дело закрыва­ется. Судья продолжает, говоря, что если действия обвиняемо­го были нечестностью со стороны обычных разумных людей, присяжные должны выяснить, знал или не знал подозреваемый о том, что его действия являются нечестностью в соответствии с этими стандартами., и что если он не понимал, что его действия являются нечестностью, в соответствии с этими стан­дартами, то присвоения не было нечестным, тогда как если он знал об этом, то присвоение будет нечестным.

13.59 Для полноты нужно отметить, что параграф 2(2) го­ворит о том, что уже подразумевалось выше: "присвоение лицом собственности, принадлежащей другому, может считаться бесчестным, даже если он хочет заплатить за эту собствен­ность." Лицо, которое знало о том, что хозяин картины не хо­чет продавать эту картину, может быть обвинен в краже, если он возмет эту картину, намериваясь лишить владельца, но оставив деньги. С другой стороны, студент колледжа, который берет бутылку пива из комнаты друга, оставляя в комнате сто­имость этой бутылки, не действует бесчестно, даже если он не предполагает того, что хозяин согласится с этим присвоением, так, что этот случай не подпадает под действие параграфа 2(1).

НАМЕРЕНИЕ НАВСЕГДА ЛИШИТЬ

13.60 Собственно вечное лишение не требуется для квали­фикации кражи, но все-же должно быть доказано то, что обви­няемый, во время присвоения собственности, принадлежащей другому, намеривался лишить другого этой собственности навсегда. Если Д бесчестно берет часы П, намериваясь навсег­да лишить П этих часов, то Д виновен в краже, даже если он был аррестован полицией сразу после присвоения, и часы возв­ращаются П. Намерение навсегда лишить относится собственно к присвоенной вещи, таким образом, что если присваиватель де­нег, который присваивает деньги с намереньем вернуть их дру­гими купюрами, все равно имеет намерение навсегда лишить другое лицо. То же самое относится к другой собственности, например к пинте молока, которая присваивается с намерением потребить и вернуть такую же.

Обычно, Д намеривается навсегда лишить П самим действи­ем присвоения, но это не обязательно. Хватит одного намере­ния лишить П собственности когда нибудь в будущем последую­щим действием.

Вопрос о том было или нет намерение навсегда лишить ли­цо, которому принадлежит собственность, не порождает проблем в обычных случаях, так как отношение обвиняемого с собствен­ностью часто даст ясный ответ на все возникающие вопросы. Например, если Д возьмет пирог П и съест его, или если Д возьмет кирпичи П и построит из них стену на своей земле, или если Д возьмет деньги П и потратит их в пивном баре, то в этих случаях очень легко сделать заключение о наличии на­мерения навсегда лишить, хотя со стороны судьи будет большой ошибкой говорить об этом присяжным. С другой стороны, если Д берет со стола в комнате для занятий книгу П, и читает ее за своим столом в той же комнате, или если Д берет теннисную ракетку П, и после использования оставляет ее в спортзале, то нельзя себе представить возможности умозаключения о нали­чии в этих делах намерения навсегда лишить.

Похоже, что в некоторых случаях лицо может намериваться навсегда лишить даже если он намеривается просто одолжить на время. Это происходит тогда, когда жертва присвоения имеет ограниченный интерес в этой собственности. Например, если П берет на неделю у Х инструмент в прокат, а в течении этой недели Д, зная о всех обстоятельствах, берет этот инстру­мент, намериваясь вернуть его Х через десять дней, то Д мо­жет быть осужден за кражу инструмента у П (так как он наме­ривался навсегда лишить П его целого интереса в этой вещи ) но не в краже вещи у Х, так как у него не было никаких злых намерений по отношению к Х.